Капитаны судьбы (СИ) - Гринчевский Игорь Леонидович - Страница 49

А ещё я тогда впервые задумался о написании этих мемуаров. Я понимал, что не могу, просто не имею права признаться в своём самозванстве ни жене, и соратникам! Потому что это повредит не мне, а делу. И в конечном счёте — повредит всем, кто мне доверился. Но пусть хотя бы сын и потомки прочтут. И судят. По всему, что я сделал, хорошему и дурному…'

Беломорск, 13 октября (29 октября) 1903 года, четверг, утро

— Дзы-ы-ы-ынь! Дзы-ы-ы-ынь! — противно подал голос телефон. Вы замечали, что наиболее противно будильник или телефон звенят, если ты сильно недоспал? Что за сволочь меня разбудила? Убью! Ну или хотя бы уволю! Хотя… Хм! Начало десятого! Вообще-то, в это время я обычно уже на ногах и работаю. Но вчера засиделся за расчётами. Пытался понять, где же мы налажали с синхрофазотроном.

Нет, если бы мне требовалось разделять тысячи тонн изотопов, я бы пошёл иным путём. Вряд ли осуществимым в ближайшее время. Но мне-то требовались считанные граммы, а для этого ничего лучше калютрона не придумали! Но калютрон начинается с циклотрона. Вот и возился. Мысль подтвердить идеи Менделеева постепенно трансформировалась в идею добиться от шведов выдачи ему «нобелевки». А что, заслужил ведь!

Да и для дела будет польза! Тем более, что шведы в последнее время активно хотели со мной дружить! В смысле — вести общий бизнес. Очень уж им наши легированные стали нравились. И дюрали. Мы даже начали осторожные переговоры о соединении железных дорог Великого Княжества Финляндского и Швеции. А что? До пограничного финского Торнио «железка» как раз в этом году дошла. Если теперь шведы построят дорогу от Бодена до Хапаранды, и мы перекинем мост между двумя частями Торнио, то нам даже лёд на Ботническом заливе не будет мешать торговать!

Разумеется, это требует куда больших объёмов поставок, чем сейчас, но разве кто-то против? Я лично — только за! У шведов есть, чему поучиться. Так что я охотно расширю программу по обмену опытом. Они учатся у наших, а наши — у них. Ну и «нобелевка» для Менделеева, как я уже говорил, нам не помешает. Так что пусть и они думают, как русским понравиться!

Чёрт, опять растёкся мыслью по древу! А телефон продолжает надрываться!

— Алло! Слушаю!

— Задержали новую группу террористов, Юрий Анатольевич! — Раздался в трубке голос Артузова. — Сработала ваша идея с собачками! Прямо на вокзале их опознали! Собаки взрывчатку и оружейную смазку унюхали. Ну и бросились обниматься! Хозяин тут же извинился, а мои люди проследили! Но задерживали их уже ночью, в гостинице. Взрывное устройство и оружие их изобличало, так что удалось разговорить. Эсеры! Москвичи! Боевая организация. Получается, что заказ на вас ещё действует.

М-да уж, обрадовал так обрадовал! Ну некогда мне с террористами воевать. И прятаться от них не могу! Мне по стране ездить надо! Недавно вон в Москве Институт Горного дела открывать ездил. Не получалось Питерский Горный расширить так, как мне требовалось. Нет, немного они расширились, но со скрипом. У них, видите ли, до сих пор институт за кошт заводчиков содержался. Кому сколько специалистов надо выучить, тот столько и платил. А потом брал к себе на работу. И идею, что платить будут студенты за счет банковского кредита, они отвергали с ревностностью религиозных фанатиков. Чушь, мол, и ересь! Пришлось платить нам.

Хотя чушь как раз то, что делали они! Сами посудите, у нас же богатейшая на полезные ископаемые страна! Только наш Холдинг вот-вот выйдет на полста тысяч тонн меди, десять тысяч тонн никеля и порядка двадцати тысяч тонн первичного алюминия. Да только это тянет по лондонским ценам миллионов на шестьдесят — шестьдесят пять рублей ежегодно! А по внутренним — на все девяносто! А ведь есть ещё сталь, нефть, удобрения, квасцы… Все это я произвожу из добытого с «открытых» мною месторождений. Термина ВВП тут пока нет, но понимание-то должно быть! Да там одних налогов, если в золоте считать, около двадцати тонн ежегодно в казну приходит! Так нет, не только не чешутся сами, но и когда тыкаешь носом, говоришь о пользе для страны, для государства и народа — отворачиваются!

Кстати, мы ведь и впрямую серебро казне продавали. И никель. Оказалось, что ещё великий русский физик, академик Борис Якоби, предлагал начать чеканку монеты из никелевых сплавов. Чернов рассказал, что по предложению Якоби в 1871 году на Брюссельском монетном дворе даже были отчеканены пробные образцы предлагаемых монет. Но тогда это предложение в Министерстве финансов отклонили. А вот сейчас, когда нами обнаружены богатые медно-никелевые руды на территории России, то это предложение снова поступило. Уже от Петербургского монетного двора[1]. Несколько лет шли эксперименты и проработки, но этим летом у нас закупили первые партии никеля и алюминия. А медь они у нас уже несколько лет как закупали, как и серебро.

И ведь не только в этом вопросе! Мы сколько лет бились, доказывая, что нельзя ставить равные пошлины за ввоз пуда механизмов и пуда стали. А нам в ответ — «если поставить на механизмы пошлину побольше, она будет включена в их цену, и предприниматели разорятся!» И мысли, что тем самым разоряют своих строителей механизмов, у них не возникает! Зато вот производителей меди защищают — только держись! В Лондоне цена восемь рублей за пуд, а в России — вдвое выше! И они ставят пошлину ровно в размере этой разницы! И кивают, что в России, дескать, меди дефицит, производят только половину. А если этих не защищать, то и вовсе не останется! Ну да ничего! Уже с этого года я всю нужду в импорте закрою! Цену пока пусть держат высокую, так и быть, я больше заработаю. Но уже через год… Или эти горе-конкуренты у меня разорятся, или все же возьмутся модернизировать производство. Потому что мне выгоднее цену сбросить до двенадцати рублей за пуд, например, и вытеснить их с рынка, чем продавать британцам по восемь!

Впрочем, я опять отвлёкся, а Артузов ждёт ответа.

— Кирилл Бенедиктович. Первое. Раз идея с собаками оказалась эффективна, думаю, надо немного её расширить. Например, обучите находить оружие и взрывчатку маленьких собачек, из тех, что дамы обожают. И пусть ходят с ними по пароходам и поездам. И второе. Душевно прошу вас, постарайтесь все же разговорить их. Найдите ниточки к этому нанимателю. Или хотя бы поймите, «москвичи» это, дядюшка покойного Свирского или кто-то третий, кого мы пока не подозреваем. Нельзя мне сейчас прятаться от них! Дел — выше крыши!

— Причём, крыши нашего тучереза! — хохотнул Артузов. — Понимаю, Юрий Анатольевич. Приложим всё старание!

Примечания и ссылки к главе 18:

[18] Standard Oil (рус. «Стандарт ойл») — американская нефтяная корпорация, осуществлявшая добычу, транспортировку, переработку нефти и маркетинг нефтепродуктов. Принадлежала Джону Рокфеллеру, в 19096 году суд предписал распустить компанию. После чего в 1911 году она была разделена на несколько компаний.

[19] Калютрон или калутрон (англ. Calutron) — Масс-спектрометр, изначально разработанный и используемый в целях разделения изотопов методом электромагнитного разделения.

Глава 19

Часть 5

«Только правда, лишь правда в чести!»

Из мемуаров Воронцова-Американца

"…Дел, и правда, было множество. Мы запустили строительство Верхнесвирской и Палокогорской ГЭС, расширяли алюминиевый завод под Сегежей.

Опять же мы начали продавать Флоту сучанский уголь не только в полтора раза дешевле, чем они брали кардиф раньше, но и рассрочку предоставили. Так что наши моряки зашевелились, начав плавать куда как активнее. Впервые за долгое время наш Флот на Тихом океане не испытывал ограничений в топливе и спешил наверстать упущенное в обучении. Ну и постращать японцев, разумеется.

Мне же приходилось решать массу вопросов с переброской сил и средств на ветку Мукден — Даньдун. Стёпушка запустил наш Квантунский завод и расширял ассортимент продукции, то и дело теребя расспросами меня и беломорских технологов и инженеров.