Мятежный рейд (СИ) - Гуминский Валерий Михайлович - Страница 14

Томительно потянулись секунды ожидания. Сейчас для меня главное не скорость, пусть люди набьют руку и глазомер, а уже потом будем отрабатывать иные элементы вместе со всем экипажем. Мне нужен боевой корабль, на котором каждый знает свое место и манёвр. Вдруг возникнет нужда прорываться в Сиверию, а неготовый экипаж имеет все шансы погибнуть при встрече с королевским флотом.

Вразнобой зазвучали выстрелы. Белесо-желтый дым от пороха снова окутал палубу. А потом дважды с небольшим интервалом рвануло, затрещало — и радостный вопль взлетел в небо, пугая чаек.

Средней мишени не существовало. Она упала в воду с расколотого пополам плота. Та, что слева, тоже получила повреждения. Выходит, приноровились ребятки.

— Что по правой мишени? Куда упал снаряд? — заорал Пегий.

— Между плотами! — донесся крик от борта.

— Ну, неплохо! — с несказанным удивлением произнес шкипер, глядя на меня. — Учитывая медленный снос корабля, почти идеально положили. — Не думал, что Берни такой глазастый.

— Согласен, на первых занятиях смог показать хороший результат, — я пригляделся к прыгающим на волнах плотам. — Прикажи второй группе готовиться. Делай циркуляцию и становись к мишеням с подветренной стороны.

Пегий быстро отдал нужные команды. Матросы снова забегали, поднимая нужные паруса. Зашипела разрезаемая килем вода. Обогнув по широкой дуге плоты, «Тира» вышла на дистанцию стрельбы, удачно встав по солнцу, отчего их стало видно гораздо лучше. Кори воодушевленно ругался, накачивая вторую группу пушкарей. Матросы облепили ванты и борт, ожидая продолжения развлечения.

— Левой и средней пушкам бить по левой мишени! — дал я громкую команду, видя, что центральный плот окончательно развалился, и остатки бревен расплылись в разные стороны, качаясь на волнах. — Правая стреляет по своей! Огонь!

То ли пушкари другой группы оказались куда глазастее, то ли им подсказали, как правильно наводить на цель, но первые же выстрелы принесли результат. Левая мишень вздрогнула от попадания и завалилась набок, еще одно ядро ударило в край, вырывая щепу из бревен. Бомбардиры крайней правой пушки смазали, но ненамного. Впрочем, им и трех ядер не хватило, но этому были объективные причины. Ветер поменялся, волны стали подбрасывать плоты и гнать их от берега.

— Прогуляемся к югу? — предложил я Пегому, когда занятия завершились, и пушкари взялись за чистку стволов. — Хочу посмотреть удобные выходы к Пустоши. Ты на сколько миль продвинулся?

— Десять, не больше, — шкипер поправил косынку на голове и напялил сверху шляпу. — Сначала идут пологие берега, потом начинаются скальные выступы. Полагаю, дальше пойдет изрезанная береговая линия с удобными бухтами. Но до вечера не успеем, — предупредил он.

— Я пока никуда не тороплюсь, — отмахнулся я. — Встанем на рейд, а завтра с утра вернемся.

— Как скажешь, командор. Для отработки навыков любой поход полезен, — Пегий кивнул на суетящихся внизу матросов. — Этих обезьян нужно учить постоянно, а то забывают, что такое бейфут или марса-фал[1]. Бездари.

Сколько бы не ругал Пегий свой экипаж, но я-то наметанным глазом видел, что парни становятся куда мастеровитее, чем в первые походы. Исчезла спешка, бестолковые передвижения, команды выполняются безукоризненно. Были ошибки, куда без них. Тем не менее, «Тира» возвращалась к своему первичному состоянию: быть морским кораблем, призванным воевать. Еще бы обкатку настоящим боем провести, да не одним. Вот тогда можно сказать, что у меня настоящая команда.

«Тира» удачно поймала ветер, а я с Пегим оставались на мостике, разглядывая проплывающий справа берег. Под марселями бриг шел не больше четырех узлов, дважды разминулись с купеческими кораблями, идущими под торговым вымпелом. Сначала нас приняли за пиратов и стали прижиматься к берегу, но черно-зеленый штандарт семьи Толессо их успокоил. Удивлен, что его здесь хорошо знали.

Через час мы достигли скалистого мыса, заросшего мелким кустарником. Да и ветер поднял высокую волну, гоня её на каменную стену, облепленную водорослями.

— За мысом рыбацкая деревенька Сконса, — пояснил Пегий. — Мы доходили до неё и разворачивались. Что дальше — я не знаю.

— Проверим, — моя подзорная труба скользит в поисках этой самой деревушки. И в самом деле, она появилась сразу же, как мы обогнули утес. Пологий песчаный берег пуст, старые баркасы и лодки перевернуты вверх дном. Или уже не пригодные для плавания, или их просмолили. Растянутые сети, следы от костров, широкая тропинка, уводящая в редкий лесок, где проглядываются рыбацкие хижины. Явно не самый богатый поселок.

— Я разговаривал с рыбаками, — шкипер морщился от ветра, в очередной раз поменявшего направление. Теперь он дул с мыса, неся мелкие частички песка. — Утверждают, что здесь огромные пастбища сельди, улов неплохой. Местные потом везут её на рынок куда-то за три десятка миль от побережья.

— Королевский флот здесь часто бывает?

— Нет. Это внутренние коммуникации, для купеческих караванов, — покачал головой Пегий. — Патрули проходят иногда южнее, сюда не заглядывают.

— Здесь есть очень удобные подходы к воде, — разглядывая холмистые гряды, тянувшиеся вдоль берега, обронил я. Где-то они заросли колючим терновником, где-то густым орешником, но самое главное, что привлекло мое внимание — скалистые выходы, удачно закрывавшие обзор с моря.

— Я заметил, — Пегий оживился. — Командор, ты думаешь о том же, что и я?

— Хрен тебя знает, шкипер, о чём ты думаешь, — я ухмыльнулся и посмотрел в забронзовевшее лицо своего помощника. — Вдруг о бабах?

— О бабах сами боги велели думать, — осклабился Пегий. — Но я о контрабандистах, вообще-то…

— Тогда угадал. Не удивлюсь, если здесь «проводники» шныряют куда чаще, чем по Рокане. Ха, шкипер, а вот и они!

Мои глаза не обманули: из-за небольшого песчаного мыска с нанесёнными на него дюнами выскочила узкая весельная ладья, знакомая по своим очертаниям с теми, что мы видели у острова Норри. Те, кто находился в лодке, явно не принадлежали к рыбачьему племени или купцам. Экипаж чуть больше двадцати человек, половина из них сейчас гребут веслами. Увидев наш корабль, ладья резко рванула к берегу, изрезанному удобными бухтами. Вода здесь была густо-чернильного цвета из-за скал, нависающих над морем.

— На мелководье уходят, — Пегий возбужденно притопнул ногой. — Попробуем, командор?

Почему бы и нет? «Не догоним, так согреемся», — мелькнула в голове странная фраза, смысл которой таился где-то в глубинах памяти. Я с собой на борт взял десяток штурмовиков вроде личной охраны. Если перехватим контрабандистов, не нужно будет экипаж гробить. Мои «черные» лучше справятся. Почти все ходили в Шелкопады, выдержали бой на Пламонте. А «проводники» не ахти воины. Они предпочтут уйти от погони или даже бросить лодку. Новую сделать не составляет труда, а вот жизнь уже не вернешь.

— Командуйте, капитан, — я с щелчком сложил трубку и сунул ее за пояс. А сам спустился вниз, чтобы не мешать Пегому. Мои бойцы тоже растянулись вдоль борта, и предчувствуя драку, стали обсуждать, как лучше взять на абордаж эту лоханку.

Между тем умелые маневры шкипера позволили «Тире» споро развернуться и пойти параллельным курсом. Я понял замысел Пегого: отрезать ладью от берега, чтобы она не успела нырнуть в одну из бухт, и захватить с грузом. Почему он решил, что «проводники» везут что-то в трюме? Вот если бы встали на якорь, дав нам возможность подойти, то несомненно, пустым бояться нечего. А тут машут веслами, аж вода кипит за бортами. Да и идут тяжеловато. Нагоним.

— Боцман, приказ пушкарям — дать предупреждающий выстрел! — глаза Пегого горели азартом. Почувствовал себя, чёрт морской, в своей стихии!

Кори продублировал приказ. Через пару минут над морем гулко прогрохотало. Над мачтами поднялся едкий дым и рассеялся. Понятно, что контрабандисты не отреагировали, а еще больше налегли на весла.

— Руль под ветер! — рявкнул Пегий на стоящего у штурвала вахтенного, а потом его зычный голос разнёсся по всему кораблю. — Тяни брасы грот-мачты!