Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Упущенные Возможности (СИ) - "Ande" - Страница 40


40
Изменить размер шрифта:

То есть, запахло рейдерским захватом и разграблением успешного бизнеса. Тем более что, окрестные деревенские люмпены вовсе не растеряли желания жечь и грабить.

Так, в ближнем Подмосковии случился самый настоящий бунт с применением оружия. Понять из газет, кто был пружиной событий, я не смог.

Достоверно известно, что после народного схода в деревне Марфино, толпа сожгла правление этого буржуйского колхоза, и пошла громить дома колхозников и председателя колхоза.

Революционные массы, не учли одного. Иларион Илларионович Воронцов был вовсе не мальчик для битья. Да и колхозники, познавшие радость освобожденного труда, были не сиволапым мужичьем. Многие успели повоевать. А уж бывший подполковник Императорской Лейб-Гвардии, сумел организовать образцово-показательную войсковую операцию.

К тому моменту, как ЧОНовский эскадрон, направленный в Марфино из Москвы, прибыл в деревню, все было кончено.

Двадцать пять погибших с обоих сторон. И массовые аресты среди бунтовщиков. В связи с переполненностью Беломоро-Балтийских лагерей, бунтовщиков отправили валить лес в Коми. Читая газетную статью об открытом суде над марфинскими контрреволюционерами, я не переставал ухмыляться. Ох и хитрожоп, оказался, товарищ Калинин! Желание части политбюро, принудить население к рабскому труду, он весьма ловко, руками одного из них, Ягоды, перенаправил на подавление голожопых мудаков и горлопанов.

Я так понимаю, воизбежание сомнений, на чьей стороне власть в этой истории, и в историях похожих на эту по всей стране, товарищ Воронцов был награжден «Орденом Трудового Красного Знамени». Впрочем, успехи его хозяйства были более чем весомы, и награда нашла героя заслуженно.

Короче, к тому времени как помер Куйбышев, и Останкинское хозяйство, будем прямо говорить, лишилось крыши в верхах, товарищ Воронцов уже был сам себе крыша. Глава успешного колхоза, все больше подгребающего под себя окрестные деревни. Депутат, орденоносец, член коллегии НарКомЗема, и прочее и прочее…

Читая все это, я чесал репу и посмеивался. Все, включая Александру, побаивались нашего с товарищем Воронцовым знакомства. Ожидая, видимо, расчлененки и прочих неаппетитностей. А я был настроен философски. Лет мне много, мужик он — очевидно вменяемый, договоримся как нибудь. Тем более что это она меня выбрала. Ну, то есть, так-то и я бы конечно. Но не успел.

Однако, я все же ее спросил, а чего это ты, вдруг ко мне так воспылала, Александра Илларионовна⁈ Вон, Полянский, всяко лучше претендент, и должность повыше, да и других претендентов, судя по всему, пруд-пруди.

Естественно, она и не подумала отвечать. Просто заявила:

— Ты смешной и беззащитный.- она с удовольствием меня целовала, и смеялась — И все время удивляешься. Ты в меня мгновенно влюбился, как только увидел. Да так, что это все вокруг поняли. Роооом… ну какая девушка устоит? Я потом всю ночь не спала, вспоминала, как ты на меня смотришь.

— Ну теперь то все ясно, Саш. Очень тебя понимаю! Я и сам, бывает, ночи не сплю, все думаю о себе. И про беззащитность мне понравилось.

— Вот! И ты не стесняешься признаться что дурак.

— Не хочу тебя, Саш, огорчать, но глубокий и мощный ум, поверхностные вертихвостки распознать не в состоянии…

Ну какие разговоры в постели?

На все остальное, у нас с ней банально не было времени. Мои мрачные предположения светской жизни не оправдались, вплоть до того, что мы не смогли посетить ЦПКО, хотя и собрались. Говорю же, ненормированный рабочий день.

После того как она предъявила мне, найденную в недрах моей квартиры кучу всякого хозяйственного барахла, сервизов, и прочих утюгов, я заподозрил что она примется вить гнездо, доставая меня всякой ерундой, типо цвета обоев. Но, и тут я ошибся. Это был простой обыск, с целью проверить наличие-отсутствие в моей жизни других баб. Осознав, что таких не наблюдается, она потеряла гнездостроительный запал. Вплоть до того, что уступила мне место у примуса.

Первый приготовленный ею ужин был грандиозно-эпичен по замыслу. Предполагалось мясо по французски. В исполнении товарища Воронцовой, им оказалась обжаренная говядина с картохой, которые залили бургундским, из магазина на углу. Это было даже съедобно.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Так что, по утрам я варю ей кофе, а потом мы идем в памятный мне ресторан, на другом углу переулка. Вильгельм Семенович, тот самый метр, уже знает, когда мы появляемся, и на столике нас ожидает яичница и сок.

За размышлениями, я добрался до дома. Но не стал заезжать во двор, там народ кино смотрит, а приткнул машину у тротуара. Все равно сейчас на вокзал поедем.

Сашка, судя по всему, появилась незадолго до меня. Она носилась по квартире, складывая портплед и дорожный баул, подправляя прическу, и выбирая платье, наиболее соответствующее поезду Москва- Ленинград.

Моя попытка спрятаться от этого вихря в ванной, с целью душа, была пресечена. Я был усажен в кресла, с целью выбора платья. Александра Илларионовна совершали дефиле мимо, специальной походкой сопровождающего Народного Комиссара Просвещения.

Даже самые безнадежные импотенты, от такого зрелища почувствовали бы оживление. Поэтому я как то и не понял, что платья, оказывается, менялись. Трусливо выбрал последнее. Она, конечно, все поняла и разразилась тирадой, о мужчинах, думающих о всякой ерунде, вместо того, что бы помочь девушке с выбором. А я сказал, что это во мне древнее подсознательное чувство протеста, против женской безапеляционности.

— Это ты о чем, Боб?- она приостановилась.

— Это я о том, что женщины, вопреки досужим заблуждениям, крайне рациональные существа. Они терпеть не могут, когда кто-то рядом занимается какой-то никому не нужной ерундой. Например, не ими. Допустим — собой. Потому что хочется в душ. Можно даже с той самой женщиной.

На поезд мы не опоздали. Но появились на платформе за пару минут до отправления. Саня выглядела волшебно, лишний раз подтверждая, что секс любой барышне к лицу.

Крупской прицепили личный вагон в голове поезда. После почтовых выгонов. Я плохо в этом разбираюсь, знаю лишь, что члены Политбюро долго ездилив бывших царских вагонах.

Сама Надежда Константиновна, стояла окруженная провожающими. Вообще то, появляться после начальства- это несколько неприлично. Но Крупская, увидев нас с Александрой, заулыбалась.Ребята из охраны, уже знают меня в лицо, поэтому спокойно пропустили. Один из них забрал у меня Сашкины баулы, и потащил в вагон.

— Саша, говорит, что ты, Борисов капризничаешь — ни тебе здарсте, ни как дела, — и не хочешь петь песни перед сотрудниками наркомата.

Не сказал бы, что Крупская высказав претензию была не довольна.

— Здравствуйте, Надежда Константиновна.- я снял шляпу — меня зря считают артистом.

— У нас прекрасный рояль в Наркомате.

— Гитара была потому, что я плохо играю, а уж на рояле…

— Подумай, Роман, всем почему-то очень интересно, что там поют негры.

Надежда Константиновна кивнула мне, и пошла вагон. Сашка, вообще-то делала несколько заездов про выступление. Но как-то времени обсудить- не было. А вот теперь на прощание, она мне не смогла не заявить:

— Я тебе что, настолько безразлична, что ты отказываешь мне в такой ерунде⁈- поцеловала, впрочем, она меня очень и очень сладко, и я понял, что конечно не откажу.

— Посмотрим, — тем не менее, ответил я, прижимая ее к себе — петь трезвым у меня плохо получается.

— Ну за что мне это все⁈ — она закинула мне руки на шею, и снова поцеловала- оторвалась и шагнула в дверь плавно тронувшегося вагона. И выглядела она при этом… счастливой что ли?

Дождавшись, когда мимо меня проедет середина поезда, я развернулся и пошел к машине. Думая о том, что ничего то в этой жизни не меняется. Уж казалось бы- революционерки, суфражистки и эмансипе… а всех желаний, что бы был свой мужчина.

Ведь исстари повелось, что главное женское счастье, это вовсе не жрать что и сколько хочешь, и не толстеть. И не все сокровища царей земных, под либор плюс два процента. Главное счастье любой женщины, это свой собственный личный мудак, который совсем тебя не понимает, не заботится и чхать на тебя хотел, потому что — ничуть нисколько вообще не любит.