Щепа и судьба (СИ) - Софронов Вячеслав - Страница 33

Так и вышло. Как только мы подъезжали к какой-то станции, на перроне нас ждала группа наряженных в цветастые одежды местных певцов и танцоров, причем вместе с каждой группой ехал свой баянист или гармонист, а то и сразу несколько. Едва они занимали свои места в вагоне, как через какое-то время оттуда неслась лихая казачья песня, сопровождаемая звуками баяна или соседствующей с ним разухабистой гармошки. Всего было семь или восемь остановок и когда наконец поезд, заполненный поющим народом под завязку, вырвался в чистую безлюдную степь, то трудно было разобрать что за песня доносилась из того или иного вагона. Пели все! Без малейшего перерыва. Сумерки быстро сменились ночью, а песни не смолкали. Я незаметно задремал, а потом и уснул, а за час до приближения в столицу проводница объявила общую побудку. И, проснувшись, к своему удивлению обнаружил, что песенный репертуар в соседних вагонах оказался неисчерпаем.

Поинтересовался у соседей, которые уже не первый раз участвовали в подобных мероприятиях, и они с улыбкой подтвердили, что не было случая, когда бы казачий хор замолкал хоть на минуту.

«Так то ж казаки, — пояснил он, — они без песен никак…»

На вокзале нас встречали автобусы, и приезжие артисты, не прерывая пения, мирно погрузились в них, и нас повезли в гостиницу. Было раннее утро, а концерт должен был состояться лишь вечером другого дня. Предупредил свое руководство, что буду ночевать у друзей, и тут же отправился По своим делам. На другой день в назначенный срок приехал в парк «Сокольники» и удивился, что даже невооруженным глазом было видно, что число приехавших поездом казачьих исполнителей увеличилось чуть ли не в два раза. Мне тут же разъяснили и этот непонятный для постороннего человека феномен. Оказывается, волгоградские артисты по случаю хорошей погоды раскрыли окна своих гостиничных номеров, и на звучавшие оттуда мелодии подтянулся имеющий казачьи корни народ из близлежащих районов и с радостью присоединился к нашим песенникам.

«Так они что, вторую ночь без сна?» — недоверчиво спросил стоящее чуть в сторонке руководство.:

«Жалко им время на сон тратить, когда еще всем вместе попеть-то удастся», — со вздохом отвечал самый пожилой начальник, который явно жалел, что по статусу ему не положено участвовать в общем веселье.

…Начался концерт, на сцену вывели ветеранов легендарного сражения, одетых в военную форму, парадные мундиры которых были щедро увешены многочисленными боевыми наградами. Концерт открыл знаменитый диктор, чей голос знала вся страна: Юрий Левитан. Несмотря на солидный возраст, он был подтянут, свеж и бодр, хотя, как стало вскоре известно, до смерти ему оставалось всего несколько месяцев. Я же занялся своей работой, меняя кинокамеру на фотоаппарат, стараясь оправдать чаяния руководства и выдать снимки приличного качества.

Да, чуть не забыл сказать, что в Москве в то время училась на художественном отделении одного из институтов моя хорошая волгоградская знакомая, с которой мы одно время вместе работали, и ее художественная мастерская находилась рядом с моей лабораторией. Была она девушкой видной, высокого роста, с длинными распущенными по плечам иссиня-черными волосами и миндалевидными выразительными глазами. Не скажу, чтоб мы были с ней в особо близких отношениях, но не скрою, что испытывал к ней симпатию, какое-то время даже ухаживал, чему она никак не противилась. Потому счел нужным позвонить ей в общежитие и пригласить на концерт. Она с радостью согласилась встретиться тихим весенним вечером в парке, где буйно цвели привитые яблони, распускались тюльпаны и вся эта благодать благоухала, заставляя думать о чем-то несбыточном и радостном.

Я готовил свою аппаратуру, когда кто-то положил мне руку на плечо. Обернулся. Она стояла в белом платье под стать цветущим яблоням и смущенно улыбалась. Поговорить нам не удалось, потому как концерт уже начался, и мы на ходу договорились, что после окончания концерта она меня дождется и вечер будет в нашем распоряжении. Окрыленный таким обещанием занялся своим делом, надеясь, что концерт надолго не затянется.

И действительно, примерно через час была пропета последняя песня, зрители соскочили со своих мест, понесли букеты на сцену, и я начал собирать и упаковывать в кофр свою аппаратуру. Как раз в этот момент она подошла ко мне, слегка чем-то смущенная, и заявила, что не может составить мне компанию, поскольку уже пообещала одному человеку провести с ним этот вечер.

«Да брось ты, — не поверил я такому повороту, — мы же договорились…»

«Извини, не могу», — отвечала она упрямо.

«Кто он? Можно я с ним разберусь по-свойски», — мне никак не хотелось сдаваться и лишать себя ее компании, но тут я осекся. По аллее в нашу сторону шел Левитан. И я все понял. Наши вкусы совпали, что меня отнюдь не радовало. А потому затевать разборки с пожилым человеком было не в моих правилах. К тому же моя дама уже сделала выбор. О чем речь… А самое главное, он, подойдя к нам, вежливо извинился, что испортил мои планы, и, галантно кивнув седой головой, взял ее под руку, и вскоре их фигуры исчезли за поворотом аллеи.

Я же стоял со своей аппаратурой, словно бедный родственник, которого именитые родственники не пустили на свое торжество. В душе была и злость, и негодование, и… пустота. Я понял, что большинство красивых девушек в этом мире никогда не обратят на меня внимание, на рядового фотографа, суетящегося в поисках удачного ракурса.

Мне было глубоко наплевать, что мой соперник был одним из самых узнаваемых и почитаемых людей в стране и выбор моей несостоявшейся спутницы вполне понятен и оправдан. Вряд ли она хотела своим отказом обидеть или оскорбить меня. Ее, словно бабочку на огонек, привлекла известность этого человека, и винить ее за это я просто не имел права. Когда еще ей выпадет такая удача!.. Но и простить предательства тоже не мог. И так, ничего для себя не решив, сел вместе со всеми в переполненный автобус, идущий в гостиницу.

На другой день, когда поезд тронулся в обратный путь и из соседнего вагона раздалась лихая, разудалая песня, пробрался туда и пристроился в ближайшем купе, пытаясь нескладно, не в лад подпевать голосистым казакам. И уже через полчаса забылась обида, ушла куда-то боль и тягостное ощущение собственной ненужности никому в этом мире. Я пел, и казаки, подмигивая мне, словно понимая, что я человек их крови и духа, басовито вторили в своем многоголосье:

А поезд летел по ночной степи, и из его раскрытых настежь окон вырывалась песня и тоже улетала в темную полночь, унося с собой все несбывшиеся надежды, обиды и печали…

КЛАССИКИ

Речь пойдет конечно же о классиках литературы, коль автор имеет самое прямое отношение к сочинительству. Кстати, еще до революции использовали как раз термин «сочинитель», и тот же А. С. Пушкин именно так себя и называл. Но советская власть внесла и здесь свои коррективы, и общепринятым стало слово «писатель». Пусть будет так. Но хочется разобраться с тем, с чего начали: литературные классики.

На одном из сайтов вычитал следующее:

И далее: