Последняя Арена 10 (СИ) - Греков Сергей - Страница 47

Кроме того, рекомендовал забыть и про восстановление Пушистой Хрени. Всё из-за той же блуждающей локации, плюс из-за сложностей с аномалией на восточном побережье бывшего Китая.

Для того, чтобы покинуть аномалию, не требуется обладать особыми навыками или большим уровнем: нужно всего лишь пройти по одному из шести проходов, рядом с которыми располагаются слепки с флорой и фауной Земли. Один путь относительно безопасный. В конце игрок получает какое-нибудь простенькое умение, а также может собрать бесполезные ремесленные ингредиенты. Бесполезные для других, но не для меня.

Что же происходит в других пяти проходах остаётся неизвестным, поскольку не угадавшего верную дорогу игрока ждало обнуление. Проходы, естественно, были непостоянными. Интуиция в том месте не работала. Характеристики, предупреждающие об опасности, тоже сбоили. Узнать что-либо при помощи рентгеновского зрения или других системных причуд не представлялось возможным. В общем, аномалия напоминала стандартную русскую рулетку, в которой в шестизарядный револьвер вставляли пять патронов, и шансы, понятное дело, были далеко не на стороне игроков. Оставалось полагаться только на несуществующую удачу. Но статистика говорила сама за себя — восемьдесят три процента человек погибало.

Морти отговорил меня покупать концентраты характеристик, сказав, что лучше набирать гримуары и в оставшиеся пару месяцев осваиваться с новыми умениями. Применение концентратов было ограниченным, да и сами параметры после значения в двадцать девять единиц почти не играли никакой роли. Для сравнения: разница в эффективности между семнадцатью и восемнадцатью пунктами была выше, чем между сорока и пятьюдесятью. До трехзначных значений я всё равно уже никак не смогу добраться, поэтому лучше не забивать себе голову.

Да и сама иерархичность — всего лишь фикция. Многие иномирцы, добившиеся грандиозных высот в политике, в воинском искусстве, в торговле, в крафте могли взять себе силу, выносливость, крепость тела, меткость и скорость, но этот выбор совершенно не сказывался на их развитии. Более того, имелись незадокументированные бонусы, дающие таким игрокам неочевидные плюсы, но какие именно Морти наотрез отказался говорить. Умолчал он ещё об одной вещи…

Я спросил, кто такой истинный. После этого эльф начал хохотать так, что наше общение прервалось на целых пять минут. Когда же он успокоился, то признался, что ничего по этому поводу сказать не может — ответы мне придётся искать самостоятельно.

Несколько раз происходили забавные моменты. Внезапно Морти мог спросить, что я предпочитаю на завтрак. Казалось бы, обычный — хоть в нашем случае немного странный — вопрос. Получив ответ, эльф только понимающе кивал. Только на третьем подобном вопросе я понял, в чëм дело. Скорее всего, Морти хотел узнать что-то такое, о чём не стоило распространяться: как я получил свой статус, к примеру. С подобным я уже сталкивался во время процедуры призыва внерангового существа, когда интересовался у Аделаиды, кто относится к неприкасаемым. Морская владычица же вместо перечисления людей назвала свой возраст.

Помимо прочего, Морти натолкнул меня на интересную мысль. Во время события хронокинетик Клемент и другие участники отчего-то были уверены, что весь процесс запустил какой-то определенный игрок. Спрашивается: с чего вдруг? Ведь подобное могло произойти случайно. Оказывается, за появлением аномалий, прорывов и прочих системных явлений всегда стоят игроки. Исключения, конечно, имеются: то же начальное ППП или стационарные магазины, — но это редкость. Даже место, где можно обзавестись элементом классовой брони, и то возникло не само по себе, а благодаря стараниям определенного инициализированного.

К слову, игрока, который открыл инферно, уже обнаружили и казнили. Им оказался житель Содружества с примечательным прозвищем Иуда. Непонятным образом он неоднократно проделывал подобный трюк, потому поселение относительно часто сталкивалось с прорывами. Вот только на этот раз монстры не ограничивались определенным ареалом, очерчиваемым энергетическим барьером. Почему так произошло, никто не знал.

Я поведал Морти, что, когда прошел через врата, у меня возникла приписка об усилении «Обителью-М» в девятнадцать раз. А ведь именно столько раз демоны воскрешались — маловероятно, что это простое совпадение. Эльф после моих слов завис, а затем сказал, чтобы я никому и никогда не рассказывал про это, так как высока вероятность, что вера в наших военачальников Арены, а также в некоторых сильных игроков будет подорвана. Не знаю, замешана ли во всём этом Кейра, но Огюст и его ученики — точно да.

Я расспросил иномирца, от чего обнулились четверо атлантов и несколько десятков эльфов. Шансы на то, что они сглупили, должным образом не защитив артфиксы, были минимальны. Дело же оказалось в трёхметровой твари, которую я видел в момент, когда влетал во врата. Это существо повреждало энергетическую оболочку. После сражения с ним, как писалось в «Привете из Эльдорадо», осталось множество калек. Даже среди моих знакомцев нашлась парочка: Мегера, вздумавшая сразиться с монстром в образе бесплотной паучихи, лишилась кисти, а Акелла, телепортировавшийся к твари, потерял ногу. Восстановить части тел никак не получалось — даже легендарная целительница из Оплота Сирых и та ничем не смогла помочь.

Осознав в полной мере масштаб трагедии, я почувствовал досаду на самого себя: ведь мог же не прятаться в артефакториуме, а сразу устремиться во врата. Мысль, хоть я и загонял её поглубже, всё равно грызла изнутри. Не промедли я, погибших и пострадавших было бы несопоставимо меньше. Однако Морти прямо заявил, что и он, и любой другой знающий игрок сделал бы ровно то же самое: чем больше монстров — тем больше потенциальный приз, а если учитывать, что Москва пустовала, то и опасности ни для кого не было — сплошная прокачка. Эльф, понимающий человеческую психологию, буквально за несколько фраз смог убедить меня, что с моей стороны никакой ошибки не было. Да и событие вышло настолько непрогнозируемым, что даже Великая не смогла бы его просчитать.

С Морти мы расстались если и не приятелями, то чем-то близким к этому. Напоследок я сказал, что Великая хорошо о нём отзывалась, чем привел эльфа в полнейший экстаз. Нет, Кейра всё же права: проникнуться статусностью игроков мне точно не светит.

Я шагал от пирамиды, удерживая внушительную стопку гримуаров. Тело, избавившись от огромного количества крафтовых материалов, казалось необычайно легким. Я и не замечал, что до этого на меня давил многотонный груз.

Если не считать книг, я прикупил ещё двадцать простых, но довольно эффективных артефактов, которые скрывают описание брони, а также мазь, применяемую на внесистемных вещах и изменяющую очертания лица. Маска, которую я подобрал в зазеркалье, теперь увеличивала надбровные дуги, сужала разрез глаз и слегка наращивала нос. В общем, отныне Фрол исчез не только из рейтинга, но и, так скажем, в визуальном спектре. Нет больше меня — остался только Хорус.

Я в очередной раз переместился на девятнадцатый этаж данжа, по-быстрому расправился с мобом и принялся за изучение.

Первая способность, которая называлась гашение, активировалась только в момент падения. Расстояние между начальным толчком и приземлением было таким, что я мог бы без особых проблем спрыгнуть с Международной космической станции. Главное — чтобы время полета составляло не более трёх часов. Если с торможением при помощи стихийной свободы я ощущал перегруз, то с этой способностью ничего подобного и в помине не будет. Схожее умение было у Графини Славской, и именно благодаря ему мы не разбились, когда летели в межаллодовом пространстве в левитирующей бездне. Только у женщины навык распространялся на всю группу, а мой — исключительно на меня-любимого. По субъективным ощущениям внедрение прошло быстро, но таймер показал, что минула треть суток.

После я изучил заклинание пёрышко. Одна единица маны снижала вес предмета на двадцать килограммов. Не сказал бы, что это прям много, но всё же у меня появилась возможность швыряться каменными глыбами, масса которых превышает тонну. Не знаю, зачем это может пригодиться, но пусть будет.