Дело о колдуне (СИ) - Куницына Лариса - Страница 17

— Мне кажется, что итак всё ясно, — с некоторым разочарованием проговорил Филбертус. — Де Бельгард понял, что брат слишком болтлив и потому опасен, и наслал на него демонов, а сам предусмотрительно покинул дом.

— Ну конечно, прямо после того, как убедился, что вы более чем серьёзно относитесь к его оккультным развлечениям. Я уже говорил тебе: он не дурак.

— Тогда с чего его брат прыгнул с галереи?

— Это ты его напугал. Он верит в демонов и в то, что их сдерживает его брат. Он проснулся ночью и понял, что барона нет в доме, припомнил твои угрозы и собственные страхи, возможно, ему что-то привиделось в темноте, он пытался убежать и свалился через перила.

— То есть, это я виноват в его смерти?

Марк пожал плечами.

— Пойдём, посмотрим и опросим слуг.

— В доме оставались мои люди, — проворчал Филбертус.

— Просто идеально! Виконт де Риваж сиганул через перила второго этажа в присутствии сыщиков Белой башни! У нас есть надёжные свидетели!

— Хватит язвить! — рявкнул Филбертус и, оттолкнув нечаянно оказавшегося на его пути Персиваля, вышел из дома.

В замке графа де Фортена витало ощущение тревоги. Тело Бернара де Риважа лежало в нижнем зале. Рядом с ним грозно возвышались сыщики, не позволяя обеспокоенным слугам забрать тело и перенести его наверх. В стороне, заламывая руки, несколько театрально рыдала дама де Латур. Едва Марк и Филбертус вошли, к ним кинулся мажордом, требуя передать ему тело и угрожая гневом барона де Бельгарда, когда тот узнает, что его несчастный брат полночи пролежал на каменном полу.

— Отойди! — как рассерженный кот прогудел Филбертус, глядя ему в глаза, и тот, задрожав, поспешно отступил в сторону.

Виконт лежал, скрючившись, на нём была только ночная рубашка, которая задралась, открывая худые длинные ноги. На его лице всё ещё оставалось выражение ужаса, а из-под головы на плиты пола натекла небольшая лужица уже почти свернувшейся крови.

— Когда это случилось? — спросил Марк, присев рядом с трупом.

— Вскоре после полуночи, — ответил один из сыщиков. — Мы были в людской, когда услышали его крики. Сперва мы не хотели вмешиваться. Кухарка сказала, что он иногда вопит так среди ночи, но затем всегда успокаивается. Но потом хлопнула дверь, крики стали громче и вдруг — хлопок, и они оборвались. Мы поспешили сюда и увидели вот это. Мы не позволили забрать тело, чтоб вы увидели всё, как было.

Марк приподнял и ощупал голову виконта, а потом шею.

— Должно быть, он совсем утратил разум от страха, бежал, ничего не видя перед собой, налетел на перила и упал вниз головой. Череп треснул, шея сломана. По крайней мере, он не мучился, — Марк поднялся и посмотрел туда, где сидела заплаканная дама де Латур. — У вас есть, что рассказать нам, мадам?

— Нет. Я спала, когда услышала его крики, но тоже подумала, что у него кошмар и скоро он успокоится. Мне нужно было пойти к нему! — она всхлипнула. — Мой бедный Бернар!

— Вечером он был спокоен? — спросил Филбертус.

— Да, ему принесли ужин, он поел, я зашла поцеловать его на ночь, как делала всегда с тех пор, как он был ребёнком. Он лёг спать и…

— Что-то должно было вызвать его панический ужас, — заметил Марк.

— Может, просто кошмар?

— Почему именно теперь, когда всё это происходит?

— Это Луи! — вдруг закричала дама. — Это он убил Бернара, он наслал на него своих демонов! Он хочет получить титул, и теперь только несчастный Жюльен стоит у него на пути!

— Почему вы думаете, что это он? — спросил Марк, подходя к ней.

— Потому что мой младший брат — злобный колдун! — выкрикнула она. — Да, он постоянно устраивал тёмные ритуалы в кузнечной башне, убивал детей и девиц, а их трупы сжигал в печи…

— Что вы такое говорите, тётя! — раздался сверху отчаянный девичий голос, и с галереи быстро сбежала Элен в ночной рубашке и шали, наброшенной на плечи. — Не слушайте её, она просто обезумела от горя…

— Бедное дитя, — с жалостью взглянула на неё тётка. — Твой отец оберегал тебя, чтоб не нарушить покой твоего маленького сердечка, но я видела и знаю всё! Он вызвал этого демона Садорима и поселил его в нашем замке! Он проводил нечестивые обряды и тревожил покой твоей матери! Ты не знала? Он вызывал дух Шарлотты и хотел воскресить её! Вот для чего он загубил столько невинных душ! Он был одержим своей женой, а, может, всё ещё находился под гнётом её чар, даже не мог взглянуть на других женщин. Он не мог без неё жить, и потому занялся некромантией! Он сам не раз говорил мне, что видел её и даже беседовал с ней о тебе…

— Нет, нет, нет! — испуганно замотала головой девушка, отступая назад.

Марк быстро отыскал взглядом среди толпившихся в стороне слуг её горничную и приказал:

— Уведи её отсюда!

Та бросилась к своей госпоже, а следом подошла и другая служанка. Элен меж тем разрыдалась, и её увели наверх.

— Обвинения, которые вы выдвигаете, очень серьёзны, — произнёс Филбертус. — Готовы ли вы подтвердить их перед королевским судом?

— Да, — дама де Латур гордо выпрямилась. — Я долго это скрывала, и моя вина в том, что дошло до такого! Я всё скажу!

— Вы предположили, что барон де Бельгард был под действием чар! — припомнил Марк. — Что вы имели в виду?

— Шарлотта была из обнищавшего рода провинциальных рыцарей. Она была далеко не красавица, к тому же без приданого, но очень быстро подчинила себе моего брата. Я слышала много намёков о том, что она приворожила его. Теперь я в этом уверена.

— У нас есть всё, что нужно, — Филбертус обернулся к Марку.

— Я так не думаю, — спокойно возразил тот. — Я хочу знать, что ввергло виконта де Риважа в такой ужас. Пойдём, осмотрим его покои.

Дверь в комнату виконта всё ещё была распахнута, и оттуда тянуло холодом.

— Окно открыто, — проговорил Марк, заглянув в дверной проём и, прежде чем войти, вынул свечу из настенного канделябра в коридоре.

Войдя, он осмотрелся при её тусклом свете. Пламя трепетало из-за сквозняка. Вокруг был беспорядок, вещи раскиданы, на полу светлыми пятнами виднелись рассыпанные рисунки.

— Я закрою окно, а ты зажги свечи, — проговорил Филбертус.

Когда в комнате стало светлее, они принялись осматривать всё вокруг. Внимание мага было сосредоточено на рисунках, изображавших чудовищ одно страшнее другого. Он собрал их и положил на стол, а потом занялся книгами. Марк тем временем разглядывал сброшенные на пол вещи. Он подумал, что это выглядит так, словно виконт бросал их, и они, ударяясь о стены, падали на пол.

— Среди книг действительно есть несколько по демонологии, — кивнул Филбертус, — с иллюстрациями и подробными описаниями.

— Не думаю, что он покупал их сам. Ему кто-то их давал.

— Может, он взял их у брата?

— И привёз сюда из Фортена? Или в здешней библиотеке есть труды по демонологии?

— Возможно, — Филбертус подошёл к кровати, бельё на которой было смято. — Погоди-ка…

Внезапно изменившийся тон его голоса заставил Марка обернуться. Он увидел, что маг обнюхивает простыню, а потом полог, свисающий с балдахина.

— Ты что-то нашёл?

— Да, я чувствую запах сгоревших трав.

— Что за травы?

— Их используют в магических обрядах, они вызывают видения. Дурман, опиум, белладонна… Возможно, что-то ещё.

— Вот почему окно открыто! Кто-то пытался проветрить комнату. Меня сразу смутило, почему оно нараспашку, если де Риваж прыгнул в нижний зал? При открытом окне естественно было выпрыгнуть на улицу.

— Он бы так и сделал. Окно открыл не он. Мои сыщики охраняли внизу труп, а кто-то вошёл сюда и открыл окно. Дай мне подсвечник!

Филбертус опустился на колени и заглянул под кровать. Он что-то разглядел при свете свечи и сунул туда руку, потом понюхал чёрные от золы пальцы.

— Кто-то засунул ему под кровать несколько шашек из спрессованных колдовских трав. Это и здорового человека могло свести с ума, а он просто окончательно свихнулся. У него были галлюцинации, а поскольку он постоянно думал о демонах и даже рисовал их, понятно, какой ад перед ним разверзся.