До мозга костей (ЛП) - Уивер Бринн - Страница 31

Они теплые, живые. Наэлектризованные. Как будто только тончайшие нити сдерживания удерживают его от того, чтобы забрать каждую частичку меня, пока он не поглотит саму мою душу. Мои губы приоткрываются, и его язык проникает в мой рот, не исследуя, а заявляя свои права, как он и обещал, мой пульс учащается в ответ на тепло его руки. И я хочу, чтобы это никогда не кончалось. Хочу, чтобы время остановилось, чтобы я могла вечно ощущать прекрасную пытку этого потока. Гнев и желание. Страх и облегчение. Своего рода голод, который никогда не будет утолен, который будет гореть в моем сердце, как неугасимый уголек.

Я хочу этого. Хочу этого так сильно, что желание скручивается у меня в животе, как огненная змея.

Но я не могу себе этого позволить.

Потому что я не могу доверять Джеку. Я знаю это. Он делает это только для того, чтобы разрушить мои рушащиеся стены и найти способ освободиться от угроз, которые я повесила над его головой. И его ненасытное любопытство заставляет его выяснять, как я могла проскользнуть мимо его защиты. Должно быть, так оно и есть. Он хочет найти мои слабости и сокрушить меня ими.

И что может быть лучше для уничтожения человека, чем заполнить его сердце, а затем расколоть его пополам.

Я ослабляю хватку на рубашке Джека, пытаясь заставить себя держаться за воспоминания о боли. О каждом жестоком слове. О каждом разе, когда он говорил мне, что я не заслуживаю того, что заработала, когда он заставлял меня чувствовать себя недостойной или недооцененной. Мой разум сосредотачивается на образе Джека, стоящего в задней части зала на гала-вечере в качесте не более чем равнодушного зрителя, в то время как яма гнева и боли прожигала дыру в моих внутренностях. Я помню, как его имя сорвалось с моего языка, пока я держала в руках свою награду Брентвуда. Стараюсь забыть, что когда-то она была сделана из стекла.

Отпускаю рубашку Джека. Он убирает руку с моего горла, а его губы отрываются от моих.

— Привет… Себастьян, верно? — говорит Джек, отворачиваясь от меня с легкой ухмылкой, протягивая правую руку. Себастьян оказывается рядом с нами, сглаживая момент недоумения под маской. — Я Адам. Мы познакомились в Velvet Lounge. Помнишь? Такая эпическая ночь, но, кажется, я забыл половину.

Так просто.

Мне кажется, что я всё ещё наслаждаюсь его поцелуем, наблюдая за тем, как Джек заманивает жертву горстью крошек и фальшивой улыбкой.

Вот так легко он уничтожит тебя и оставит умирать.

Себастьян пожимает протянутую Джеком руку, его улыбка становится ещё более непринужденной, несмотря на то, что он всё ещё пытается вспомнить их первую встречу.

— Да, Адам, конечно. Ты знаешь…

— Это моя… подруга… Бетани, — говорит Джек, прерывая попытку Себастьяна собрать воедино кусочки, которые никогда не сложатся. В этом представлении есть примечание, которое говорит, что я — легкая добыча. Ту боль, которую я искала, не так уж трудно найти.

— Привет, — говорю я, прилагая больше усилий к своей фальшивой улыбке и протягивая руку. Я делаю шаг к Себастьяну, достаточно близко, чтобы Джек мог убрать руку с моей спины, но он этого не делает. — Я видела тебя в баре. Мы раньше не встречались?

Взгляд Себастьяна отрывается от моей груди и задерживается на губах.

— Не думаю. Я бы запомнил это лицо.

Я сияю улыбкой, словно его комплемент стал для меня откровением. И продолжаю улыбаться, на каждую идиотскую шутку и глупость, которую говорит Себастьян, пока мы прокладываем себе путь к его доверию. Это не занимает много времени. Несколько напитков, несколько песен. Когда Джек предлагает продолжить вечеринку в моей квартире, где будет больше женщин, бесплатной колы и полных бутылок, Себастьян даже не задумывается об отказе. Он залпом допивает свой напиток и ведет нас к двери.

Только когда мы входим в лифт в доме, я чувствую первую трещину в безупречной маске Джека.

Он берет меня за руку, как только я нажимаю кнопку двадцать пятого этажа, и, слегка потянув, подводит к себе, защищая от нетерпеливого взгляда Себастьяна. Я не улавливаю никакого напряжения в его словах, пока мы ведем светскую беседу о спиртном, но чувствую это в его пальцах, которые по-прежнему сжимают мои. Он не отпускает меня, когда открываются двери, пока я не высвобождаю руку, чтобы найти ключи в своем клатче.

Вхожу внутрь первой, в квартире пусто и тихо, как в могиле. Приглушенный свет и вид на город из окон освещают современное, открытое пространство.

— Чувствуйте себя, как дома, — говорю я, направляясь на кухню, кладу свои вещи на стойку и достаю из шкафа набор бокалов. — По стаканчику, мальчики?

— Пожалуйста. Виски со льдом, — отвечает Джек, его голос глубже, чем я привыкла. Ловлю его взгляд лишь на мгновение, прежде чем он направляется к беспроводной колонке на приставном столике, чтобы подключить телефон и запустить плейлист.

— Отличное место, но где же вечеринка? — спрашивает Себастьян, направляясь дальше в гостиную. Джек присоединяется к нему, выглядя совершенно расслабленно, когда снимает пиджак и садится на серый диван, раскинув руки по его спинке.

— Аманда написала, они уже в пути, — я непринужденно улыбаюсь ему, приношу напитки и ставлю их на журнальный столик. Плечи Себастьяна словно расслабляются от моей лжи и спиртного, которое я предлагаю, и он садится в кресло напротив Джека.

— Это не значит, что мы тем временем не можем начать развлекаться сами, — говорит Джек с тайной улыбкой Себастьяну, протягивая мне руку, приглашая присоединиться к нему на диване. — Что скажешь, милая?

Мне приходится проглотить момент дискомфорта, но не из-за того, что нужно устраивать шоу, а из-за столкновения между моими настоящими чувствами и этим сфабрикованным моментом. Но я скрываю это за милой улыбкой, когда вкладываю свою руку в руку Джека, и он сажает меня к себе на колени, усаживая верхом на свои бедра.

Руки Джека скользят вверх по моей спине, пока он изучает каждый сантиметр моего лица.

— Если ты чего-то не хочешь делать, скажи мне, — говорит он так, чтобы слышала только я. — Светофор. Поняла меня?

Я смотрю на него в ответ мгновение, прежде чем кивнуть, немного удивленная. Когда я наклоняюсь, чтобы поцеловать его, энергия между нами вспыхивает другим видом горячего предвкушения. Мои руки ложатся на лицо Джека, и мой язык начинает ласкать его рот, проводя по нему длинными движениями, а когда отстраняюсь, то прикусываю нижнюю губу Джека. Он стонет, когда мои зубы царапают чувствительную плоть. После обхватывает руками мою задницу, притягивая меня ближе, пока я не чувствую его твердую длину между нами.

— Разве она не великолепна? — спрашивает Джек между поцелуями, пока я начинаю двигать бедрами на его члене. Он упирается в его брюки, и я прижимаюсь сильнее, не только для вида, но и чтобы облегчить пульсирующую боль в моем клиторе.

— Держу пари, на вкус она такая же сладкая, как и на вид. Может, тебе стоит проверить, — отвечает Себастьян, и когда Джек отстраняется от моей шеи, чтобы встретиться со мной взглядом, на меня словно смотрит хищный зверь.

Мы могли бы убить Себастьяна уже пять раз, но правда заключается в том, что я хочу большего, чем просто предвкушение убийства. Я могу продолжать пытаться игнорировать свои чувства, но я всё ещё хочу его. Хочу, чтобы Джек прикасался ко мне, целовал меня. Боготворил меня.

Пожирал меня.

Я поднимаю бровь в знак вызова.

В следующий миг Джек кладёт меня на спину, его ладони оставляют прохладное клеймо на моих бедрах, когда они проскальзывают под подол моего платья. Он натягивает его на мои бедра, и его рот оказывается на моей киске ещё до того, как он стягивает мои трусики, его недовольство тонкой тканью растет, пока он не достает из кармана складной нож и не срезает их одним плавным движением, к большому удовольствию Себастьяна. Когда они больше не стоят на его пути, Джек раздвигает мои губы и проводит языком по моему входу, и стонет прямо в меня, как будто изголодался по моему вкусу.