Упрямый ангел - Финч Кэрол - Страница 10

Уэйд, не торопясь, вытащил из кармана купчую и положил перед Шианной.

– Смотрите, принцесса, подписанный, за всеми печатями, вот он. – По его губам зазмеилась ухмылка, глаза блеснули зеленым огнем. – Я не потребую от вас, чтобы вы называли меня ваше величество. Достаточно лишь имени, твоего и моего. Давай обойдемся без формальностей.

Шианна впилась взглядом в купчую, затем в широкую белозубую ухмылку Уэйда.

– Во всем этом меня расстраивает лишь одно, ваше величество, – ответила она с ядовитой улыбкой.

– Только одно? И что же? – с сарказмом прожурчал Уэйд.

– А вы спросите меня, и я отвечу.

Во взгляде Шианны появилась твердость стали.

– Вы, случайно, пришли сюда не по воде, сэр? – Последнее слово она почти выплюнула изо рта, как колючку.

Ничуть не смутившись от ее попытки унизить его, Уэйд широко улыбнулся.

– Зачем же, я приехал верхом. Положение опекуна и защитника – это не моя прихоть, а настойчивая просьба Блейка. Ваш единственный шанс стать королевой – выйти замуж за короля. Эту возможность, думаю, Блейк предусматривал, отправляя меня в Техас, когда сам направился в Абилин.

Лицо Шианны побелело. Выйти замуж за эту гремучую змею? Должно быть, ее отец на войне тронулся рассудком.

– Да я скорее покончу с собой! – вскипела Шианна. – Вы увели от меня отца, когда я в нем так нуждалась. Я тогда была на вас в обиде, а теперь тем более!

Уэйд сорвался со стула. Страсть к этой женщине будоражила его.

– Я не самый плохой вариант, – надменно сказал он. – Вы даже полюбили бы меня, если бы узнали поближе. Почему я так думаю? Я могу назвать нескольких женщин, которые, ни минуты не размышляя, приняли бы мое предложение руки и сердца… Но они только ваши. Я не могу сказать, что дьявольски красив, но моя внешность, как мне сказали, вполне терпима.

«Знаетже, черт, насколько привлекателен», – кипятилась Шианна. У него было выразительное лицо, мужественная фигура. В Сан-Антонио мимо такого не пройдешь. Но чем красивее мужчина, тем хуже он для брака, напомнила себе Шианна. Уэйд слишком уверен в себе, даже высокомерен. Шианна уже решила для себя: если уж и должна выйти замуж, только за петуха прерий, но никак не за павлина! По убеждению Шианны, внешность мужчины – не главное, на первое место она ставила душевные качества. Ей нужен был человек, которым она могла бы восхищаться – надежный, прямой, честный, а не писаный красавец.

– Если есть масса женщин, которым не терпится примерить ваше обручальное кольцо, то берите их в свой гарем и уезжайте в штат Юта, где вы сможете жениться на всех разом, – язвительно заметила Шианна. – А меня ни в малейшей степени не интересует, какие планы строил мой отец, не посоветовавшись со мной. Я самостоятельная женщина, и никто не может указывать мне, что делать – ни мой отец, ни, уж конечно, вы! – Ее голос переходил на фальцет, она буквально визжала.

«Бог мой, как она великолепна в ярости», – подумал Уэйд. Все было, как он и думал. Эта тигрица жила со страстью, ненавидела со страстью, а уж любила, наверное, как… Его размышления прервал неожиданный удар, это Шианна столкнула его со стула.

Шианна встала над ним, демонстрируя полное бесстрашие.

– Возьмите свое предложение, свои планы и засуньте их в седельный вьюк, Уэйд Бердетт! Поищите других владельцев, которые предложат вам землю. И убирайтесь с моего ранчо. У вас не будет здесь участка земли, который вам предложил отец в припадке безумия. У вас не будет ни одного акра на ранчо Кимбаллов! Я буду возражать против законности купчей до возвращения моего отца. Только он может меня уверить, что был в ясном уме и трезвой памяти, когда подписывал эти бумаги.

Уэйд понял – нет, и его терпению подходит конец. Эта злюка может вывести из себя святого.

С изяществом ягуара Уэйд вскочил со стула, пытаясь прижать Шианну к столу. Хотя он все еще улыбался – это было его манерой, – в глазах гостя появился опасный блеск. Шианна чувствовала его горячее дыхание, твердость мышц. Уэйд наклонил к ней голову, требуя внимания.

– У нас небогатый выбор. Либо вы, принцесса, спуститесь со своего пьедестала сами, либо я вас стащу оттуда. Но в любом случае ведение хозяйства ранчо я беру на себя.

В приступе ярости не чувствуя страха, Шианна испепеляла его взглядами.

– А благодаря кому вы здесь сейчас находитесь, и на вас – одежда? – не без сарказма заметила она. – Извините уж, что к вашему приезду я здесь не сделала уборку. Если бы вы сообщили о своем визите заранее, я устроила бы банкет с шампанским и девочками.

Уэйд удерживал Шианну за плечи. О, как ему хотелось потрепать ее, как котенка, за ушко. Ему довелось встречаться с грозными противниками, но он понятия не имел, как противостоять женщине, которая испытывает его терпение.

– Если вам так нравится, можете острить сколько угодно, коварная вы моя. Но управление хозяйством ранчо я беру на себя. И вы будете делать то, что я вам скажу и когда я вам скажу! – прогрохотал Уэйд низким и внушительным голосом.

Волею судьбы в жилах Шианны текла кровь гордых шайенских воинов, которые не щадили жизни, чтобы защитить свое достоинство. Уэйд бросал вызов ее чувству собственного достоинства, ее независимому характеру. Шианна была слишком оскорблена, чтобы не бросить ему ответный вызов. Это было делом принципа. Если она не даст немедленный отпор, то этот наглец запросто перешагнет через нее.

– Слушай, презренный сын… – Но Уэйд с проворством змеи захватил и сжал в объятиях свою жертву. Его губы прижались к ее губам, прежде чем она успела что-либо сказать. Шианна боролась с руками, которые прижимали ее к жилистому телу, боролась против собственных изменников – чувств, которые вспыхивали в ней вслед за его властным поцелуем. Она проклинала себя за то, что, кроме отвращения, испытывала и другие чувства. Но, будучи женщиной решительной, преодолевала их. Шианна отказалась отвечать на поцелуй, целью которого было доказать его мужское превосходство.

Когда Шианна под его руками осталась непоколебимо твердой, Уэйду показалось, что он целует каменную статую. Потерпев поражение, он рычал от бессилия перед этой упрямицей. Все его попытки лишь усиливали ее недоверие и ненависть. Шианна гордилась своими достижениями и отстаивала право на них. Действительно, то, что увидел Уэйд на ранчо, свидетельствовало о его хорошем состоянии, хотя большинство мужчин, работавших здесь, уехали воевать. Другие ранчо, судя по их состоянию, управлялись хуже. Хотя эта вспыльчивая гордячка и недотягивала до своего отца росточком, она с лихвой компенсировала это волевым характером и неумолимой решительностью. И хотя у Уэйда оставался неприятный осадок от их общения, он все же понимал ее обиду от того, что ею попытался кто-то командовать.

Но черт возьми, это же ничего не меняло! В обязанности Уэйда все же входило свести концы с концами так, чтобы к осени можно было собрать стадо для отправки на рынки. Он заключил с Блейком сделку и не хотел ее нарушать только из-за этой малышки росточком в пять дюймов и один фут.

И Шианна, и Уэйд были тверды всвоих убеждениях и решимости их отстаивать. Бесконечно долгое мгновение они пожирали взглядом друг друга, как бы пытаясь пробить брешь в невидимой стене. Бердетт не знал, как ее преодолеть, чтобы растопить лед. А Шианна, возмущенная принуждением, хотела добраться до обидчика и выцарапать ему глаза. Оба зашли в тупик. Никто не хотел уступать, впрочем, как и не хотел ввязываться в драку.

Уэйд поймал себя на мысли, что ошибся, надо было заморить эту ведьму голодом мужского внимания. Тогда она смотрела бы более благосклонно на их сотрудничество, куда благосклоннее. Теперь же ее заклинило на ее детском упрямстве игордыни.

Несмотря на то что Уэйд не собирался отступать, его действительно заботили чувства Шианны. Хотя его терпение и подходило к концу, он не хотел сдавать позиции, поскольку уже вторгся в личную жизнь Шианны, по той же причине он решил не сообщать последнюю часть информации от Блейка. В такой момент не следовало подливать масла в огонь. Шианна считала его самым презренным существом на свете. Черт возьми! Он хотел добиться ее уважения, доверия, но когда натыкался на ее взгляд, видел выражение ее лица, то понимал, что шансов у него практически нет. Выражение ее лица было столь красноречиво, но в ее безмолвном монологе не было ни одного приветливого слова. Уэйд явно подъехал к ней не с той стороны, и Шианна явно не увидела его хороших черт.