Шанс только один - Шахов Максим Анатольевич - Страница 40

Когда сотрудники подтянулись в его кабинет, он бегло обрисовал каждой группе задачи. И объяснил, что по мере поступления новой информации задачи эти будут корректироваться.

Группы убыли. Одна поехала к покинутой то ли жене, то ли любовнице, вторая занялась джипом и офисом на Ордынке, третья начала отработку «старойловских» Игнатов. «Фольксваген» пока не трогали. Все равно без толку. Модель «LT28» – самая распространенная в России модель микроавтобусов после «Газели». В Москве их десятки тысяч...

94

Лошадиная доза транквилизатора после происшествия с индейкой слегка прояснила мозги Глеба Красовского, но только затем, чтобы он окончательно понял безвыходность своего положения. Его блестящая карьера суперагента подходила к концу – это было очевидно.

На следующее утро Глеб долго и мучительно смотрел на свое отражение в зеркале, стоя в ванной шикарного гостиничного номера. Беспокойство – беспричинное и тоскливое – нарастало. Надломленная психика требовала все больших и больших доз транквилизатора. Но это была дорога в никуда – в психушку, в Сибирь, в безымянную могилу...

Огромным усилием воли Красовский заставил себя спрятать таблетки в шкафчик. И отправился на поиски дочки уранового «короля». Маршруты ее передвижений Глебу предоставил резидент – детали же руководство оставило на его усмотрение.

Спускаясь в лифте, Глеб не чувствовал сил даже на дежурную улыбку лифтеру. Он был на грани, а судьба между тем уже приготовила ему новое испытание.

Едва выйдя из лифта, Глеб увидел Мэри Клер. Американка стояла вполоборота у стойки, заполняя формуляр. Кровь хлынула Глебу в лицо. Он замер в нерешительности...

И тут Клер повернулась к носильщику. И увидела Глеба. Тот чисто интуитивно изобразил на лице обиду, отвернулся и торопливо направился к стойке с сигаретами.

Окликни его Клер или спроси у портье, в каком номере поселился «господин Каплер», и ситуация бы приняла совсем скверный оборот. Но Мэри, после секундного колебания, плотоядно ухмыльнулась и в сопровождении носильщика направилась к лифту.

Глеб дождался, когда дверь со звонком закрылась, и тут же отошел в угол к таксофону. Это был полный провал. Все сошлось одно к одному. По инструкции Глебу нужно было срочно связаться с резидентом. И подвергнуться экстренной эвакуации. А там – здравствуй, Сибирь, прощайте, Париж и Ницца...

Влажной рукой Красовский снял трубку и на всякий случай оглянулся. В фойе гостиницы было довольно много народа, но никому не было до него дела. Всем было наплевать, что уже сегодня ночью Глеба тайком сунут в контейнер и погрузят на борт какого-нибудь советского парохода. И там, в темном и кишащем крысами трюме, он проведет несколько часов или суток до отхода судна. И даже не увидит удаляющихся огней Кейптауна и не сможет махнуть на прощание шикарной заграничной жизни...

Эта мысль буквально взорвалась в больной голове Красовского и заметалась в ней эхом. «Не сдастся!.. Не сдастся!.. Не сдастся!..» Глеб приложил руку к виску и закрыл глаза. И тут же вдруг понял, что надо делать.

На его лице сама собой возникла улыбка – немного жутковатая. Он глубоко вздохнул и открыл глаза. Уже совершенно другим человеком – абсолютно спокойным. И готовым идти до конца.

Глаза же Глеба прикипели к табло лифта. Кабина остановилась на четвертом этаже – Мэри, конечно же, забронировала себе один из двух «президентских» люксов. Это было просто отлично. В одном люксе уже пару дней жил президент алмазной компании, поэтому вычислить номер второго было проще простого.

Глеб изобразил разговор по телефону, чтобы дать возможность Мэри расплатиться с носильщиком. А потом набрал номер люкса.

– Хэллоу! – ответила Мэри.

– Я звоню сказать тебе, что более лживой, ужасной и двуличной стервы я не встречал в жизни! – выпалил Глеб.

Мэри Клер после небольшой паузы расхохоталась:

– Я знала, что ты обязательно позвонишь, поэтому даже не стала спрашивать у носильщика, в каком номере ты поселился. – «Слава богу!» – промелькнуло в голове Глеба, Мэри же, смеясь, продолжила: – Но я не думала, что это произойдет так быстро, мой прелестный, надутый поросенок! Не могла предположить, что мы встретимся в Кейптауне! Что ты тут делаешь? Может, поднимешься ко мне прямо сейчас и расскажешь об этом своей козочке?

– Я как раз и звоню, чтобы рассказать тебе об этом. Но только предупреждаю: об этом не должна знать ни одна живая душа!

– Что за тайны мадридского двора? В какие игры ты играешь, маленький поросенок?

– Я договорился о встрече с главарем повстанцев, Мэри! Поэтому нахожусь здесь инкогнито, – забросил «крючок» Глеб.

И Мэри, до мозга костей журналистка, тут же заглотила:

– Ты хочешь сказать, поросенок, что тебе удалось выйти на самого Дживайти? – с плохо скрываемым интересом спросила она.

– Никаких имен! – прошипел Глеб. – Это не телефонный разговор, ты можешь все испортить.

– Да-да, прости, – спохватилась Мэри. И тут же сделала недвусмысленное предложение: – Тогда как насчет легкого ленча в моем люксе, а, поросенок? Заодно мы могли бы и поговорить!

– Это исключено! Мы можем встретиться только на нейтральной территории! – хмуро выпалил Глеб.

– Черт побери, звучит романтично! Ты меня заводишь! Трусики надевать или не надо?

– Это не то, что ты думаешь, предупреждаю заранее. Между нами все кончено. Это чисто деловое предложение. Уж если ты появилась здесь, то я предлагаю подготовить совместный материал. Твое имя плюс мой контакт с лидером повстанцев – я думаю, гонорар мы как-нибудь поделим, а?

– Ты хочешь получить «раскрутку»?

– А кто не хочет? Так как? По рукам?

– На когда назначена встреча?

– Это секрет. Но ты не сможешь перехватить у меня Дживайти, это я гарантирую! С тобой или без тебя, Мэри, но мой материал будет первым!

– Черт с тобой, мерзкий поросенок, твоя взяла! – вздохнула Мэри Клер.

– Тогда слушай меня внимательно, – с жутковатой ухмылкой проговорил Глеб. – И ничего не перепутай, потому что это вопрос жизни и смерти... для Дживайти я имею в виду.

95

С доклада необычно рано приехавшему на работу замдиректору ФСБ генерал Максимов вернулся насупленный. И сразу же вызвал Логинова.

– Ну что он сказал? – с порога спросил Виктор.

– Сказал, что работаем хреново! Материала маловато для принятия экстренных мер!

– Так где ж его взять, этот материал, если они всех «зачищают»? – развел руками Логинов.

– Руководство это не интересует! Ему нужны факты, доказательства, улики! Ясно? В общем, надо достать этого Красовского хоть из-под земли, ясно, Витя? И чем скорее, тем лучше!

– Ясно.

– Вот и занимайся! А я, – посмотрел на часы Максимов, – буду в «Старойл» звонить, попробую встретиться с кем-нибудь из руководства и «нажать»... Наверняка у них информации о Глебе побольше, может, всплывет что-то полезное.

– А может, не стоит их настораживать?

– Да они и так уже настороже, если Красовский работал с их ведома! – махнул рукой Максимов. – Все! Иди, не стой над душой! Что будет, сразу звони.

Расстроенный Логинов ушел, Максимов придвинул к себе телефонный аппарат и принялся звонить в офис «Старойла». Несмотря на раннее время, ему удалось переговорить с неким «ответственным референтом».

Звание и должность Максимова произвели на этого самого референта сильное впечатление. И он, вольно или невольно, с ходу выдал Максимову весьма подозрительную информацию – накануне сразу три первых руководителя «Старойла» отбыли в заграничные командировки...

Первые руководители любой структуры не только в отпуск, но и в туалет обычно по очереди ходят – чтобы ни на секунду не оставлять своих подчиненных без контроля. А тут – все трое в один день вдруг уматывают за границу. Проходи в Швейцарии Давосский форум, это еще можно было бы понять. Но никаких форумов не было – это Максимов знал точно.