И.О. Древнего Зла, или мой иномирный отпуск (СИ) - Чернышова Алиса - Страница 62

— Ты спросила, я ответила. Не моя проблема, паучок, что ты мне не веришь.

— Ты ничего не воспринимаешь серьёзно!

— А ничего в этой жизни и не стоит воспринимать слишком серьёзно. Разве ты не помнишь это правило на пути туриста? Мы все здесь гости, прийдём и уйдём. А значит — что? Давай хором! Первое правило: не…

— Не мели чушь!

— Не-а. Первое правило — не заморачивайся. Так что хватит ломать голову над моими тайными и безумными мотивами, всё равно не догадаешься! Лучше займись всё же вопросом со школами.

—..Старейшины не одобрят. Учить магии подкидышей… Они придут в бешенство.

— А ты убеди. Ты, если что, младшая леди Пауков и Хозяйка Двух Башен, а не погулять вышла… Самых недовольных навести во сне. Знаю, ты уже умеешь.

Шийни сверкнула глазами, но возражать не стала.

— Вот и хорошо, — я снова устроилась на подушках, — вот и займись своим делом. А я займусь своим. У меня книга недочитана, между прочим!

Шийни шагнула к двери, но на пороге приостановилась.

— Я хотела бы, чтобы ты доверяла мне, если мы в одной лодке. Я так много прошу?

Да.

— Нет. К тому же, я и так доверяю тебе, паучонок… Настолько, насколько позволяют обстоятельства.

Шийни ушла, даже не хлопнув дверью. Это было непривычно… И каким-то образом ощущалось, как троеточие.

28

Что хорошо в лесах по эту сторону спектра — я в них всегда дома.

Ступая по ковру из мхов, лишайников, хвои и пали, касаясь тёплых стволов деревьев-исполинов, чувствуя дрожь росы на листьях и паутине, я не слышу ничего лишнего…

Один только покой.

Одну только свободу.

Когда ты рождён быть проводником для сил, намного больших, чем ты сам когда-либо был или будешь, свобода и тишина становятся желанным, но почти недостижимым призом.

В каком бы их связанных Древом миров ты ни оказался, леса остаются лесами. Деревья переплетаются корнями, от одного к другому, от другого к третьему, они пульсируют под моими ногами, отзываются на прикосновения…

В лесах я дома.

Особенно в тех, что напрямую переплетены с Вечным Лесом.

Тут я могу расслабиться, выдохнуть, укрыться. Моя сущность отдыхает здесь, смолкают чужие страсти — настолько, насколько это возможно вне успокаивающей и уютной колыбели Тьмы Предвечной…

А ещё я могу доверять лесу свою приватность.

Дела и встречи, лица и слёзы — он спрячет всё.

Порой это бывает очень кстати. Вот как сейчас.

— Смотрите-ка, кто пришёл, — сказала я насмешливо. — Ты не боишься, маленький зверёк, соваться в логово хищной нечисти? Можешь ведь и запачкать ненароком свою белую шкурку.

— Я рискну, — сказал белый лис, оглаживая хвостом мои босые ноги. — Я слишком скучал. Как проводила свои дни моя леди?

Я улыбнулась и мягко скользнула пальцами по белоснежной шерсти.

— Ох, разве ты не знаешь, с кем связался? Разумеется, я страдала ерундой и занималась только спихиванием своих дел на несчастную малышку Шийни. Думаю, она меня уже вполне себе ненавидит, кстати. Ну разве не отличная новость?

Лис тихо фыркнул и, окутавшись молочно-белым туманом, принял свою человеческую форму.

— Девочка очень быстро прогрессирует, — отметил он, шагая со мной нога в ногу. — Твои методы работают, как ни странно. Хотя, увидь ваше взаимодействие мои наставники, плакали бы кровавыми слезами.

— Твои наставники — это ты великого учителя всякой фигни Баела имеешь в виду? Или тех красавцев из небесных дворцов, которые в конечном итоге убили тебя за непослушание?.. Эти да, эти плакали бы, тут дело понятное. Но, уж извини, как это сформулировать, чтобы не обидеть… я бы не сказала, что я считаю их большими авторитетами в вопросах педагогики.

Мастер Лин смущённо кашлянул.

— Ну, они были весьма неплохими преподавателями — до определённого момента.

— Ну-ну. Я тоже много кем до определённого момента побывать успела.

— Но всё же многие озабочены тем, что ты выбрала именно Шийни. И недостаточно с ней строга…

— Строгость переоценивают, — хмыкнула я, — особенно в воспитании колдунов хтонического типа. Хотя любых стоящих колдунов, если совсем уж честно… Но с мне подобными особенно. Для тех, кому одним своим существованием всегда суждено бросать вызов судьбе, покорность — сомнительная благодать. Я никогда не была покорной… Ни дочерью, ни женой, ни вообще-собственно-никем. Тебе ли не знать.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Он улыбнулся, той самой своей настоящей улыбкой, неуверенно и краешком губ, будто не был уверен, что эмоции проявлять можно.

— Мне ли не знать.

Ну вот.

— А кто у нас там, кстати, озабочен моими педагогическими методами? Пойти что ли навестить на досуге…

— Ты не догадываешься? Круг старейшин Вершин, конечно. Тишина тоже, но не так активно. К слову, они всё ещё желают встретиться с тобой.

— Какое совпадение — лично я всё ещё не желаю встречаться с ними… И до сих пор не вполне понимаю, какое им дело до моих учеников.

— Тот факт, что потенциальные тайны иномирной магии утекают сквозь пальцы, кого угодно расстроит.

Я вздохнула.

— А их не смущает всё остальное? Ну, эта ерунда насчёт жуткого иномирного зла, которое у них тут хозяйничает? Или мира, висящего на волоске?

— Во-первых, Вершины взаимодействуют напрямую с нитями Хранительницы, в которых ты значишься светлой посланницей. К тому же, они чувствуют благосклонность её к тебе. Им этого достаточно для того, чтобы считать тебя явлением, как они выражаются в таких случаях, фундаментально правильным. Говоря же о предстоящем приходе Голодного Короля… Они чувствуют нечто в воздухе, но знают, что не могут на это повлиять напрямую. Им остаётся только прислушиваться к нитям и ждать. А пока затишье, они в своей типичной манере говорят: “Если мир кончится, то так должно быть, и ничего не поделаешь. Если не кончится, то магические техники из другого мира нам пригодятся.” Вот и вся логика.

Что же, нельзя не признать: тут мы очень похоже смотрели на вещи.

— Имеет смысл. Мы-то, по сути, занимаемся тем же… Но, как бы мне ни хотелось хорошо провести с тобой время, я для начала неплохо было бы знать, что у нас случилось.

Мастер Лин бросил на меня знакомый по долгим годам общения с Баелом нечитаемый взгляд. Интересно, они сами осознают, насколько похожи?

— А у нас что-то случилось?

Парень, ты прелесть, но твоим невинным глазкам я перестала верить ровно в тот момент, когда они меня в эту игру втянули. Что бы ни было между нами, в первую очередь, знаешь ли, между нами — мы.

— Ты был взволнован, когда просил о встрече, и ты взволнован сейчас. Что такого стряслось в Долине Рек, что так тебя нервирует?

Мастер Лин на пару мгновений замер, будто не совсем понимая, ответить честно или наплести возвышенной ерунды в своей любимой манере. Но в итоге он оценил мой скептический взгляд, отвернулся и сказал.

— Владычица Долины Рек с дитям.

— О как. Но этого…

— Да, этого не было в изданной книге, но было в изначальной задумке.

Ну да.

До того, как умер её друг, Хранительница писала историю о любви, укрощающей зло. Потом, после его смерти, это превратилось в сказку о нескончаемой битве добра со злом.

Я честно не знаю, что лучше. По мне, и то и другое — классические истории, которые рассказывались и будут рассказываться. Канва власти историй, ложь, позволяющая двигать процессы… Не важно.

В глобальном смысле, по крайней мере, вариант номер один не приводил к катастрофам. И, если он и впрямь реализуется…

— Я надеюсь, сам ребёнок не будет главным героем?

— Великим императором, объединяющим земли, очевидно, — сказал мастер Лин с усталой иронией.

Я вздохнула с облегчением.

Ну, великий император — это терпимо, с этим можно жить. Явление спорное, но мир от этого не рухнет. Может, даже пользу какую-никакую получит. Так-то великие империи редко бывают долговечны, но зачастую оставляют за собой весьма впечатляющее культурное наследие.