Очень Большой Лес. Том 1 - Головачев Василий - Страница 22

Было раннее утро, ещё только начинало светать, и машин на улицах столицы было в разы меньше, чем в дневные часы. Поэтому до старой девятиэтажки на Виноградова, где жил Карапетян, он доехал быстро.

Физик встретил гостя в свитере и спортивных штанах. Лицо у него было усталое и при этом возбуждённое, глаза сверкали, как у кошки.

– Чаю? Кофе только растворимый.

– Давай чаю, – согласился Савельев, вспомнив, что спозаранку не сделал ни глотка дома. Хотя ему не терпелось узнать, ради чего приятель не дал ему досмотреть утренний сон.

Карапетян соорудил чай, налил чашку гостю, предложил варенье.

– Рассказывай, – сказал Сергей Макарович, размешивая в чашке ложку варенья.

– Мы говорили о бранах, помнишь? – заговорил явно взволнованный физик, не спеша взяться за чай. – Соседняя может сталкиваться с нашей и не давать амплитудного отскока, порождая устойчивый переход. Процесс напоминает столкновение двух бутербродов, обмазанных мёдом: ударились, прилипли на мгновение и разошлись друг от друга на какое-то расстояние, сохранив клейкие нити мёда, соединившие их. Я назвал такие нити иномерианами.

– Мёд – это круто, – усмехнулся Сергей Макарович.

Егор Левонович сморщился.

– Не нравятся бутерброды, можно заменить их на керамические плитки, обмазанные клеем. Не важно, что собой представляют браны, главное, чтобы это были плоские поверхности.

– Но ведь наша, гм, гм, брана, то есть Вселенная, не плоская, а трёхмерная.

– Она плоская в смысле равномерного распределения материи и силовых полей в больших масштабах. Я сделал дополнительные расчёты и уточнил мерность столкнувшихся бран. Наша Вселенная, кстати, тоже не точно трёхмерна, существуют корреляции фундаментальных констант, указывающие на существование коридоров допустимостей физических постоянных.

– Не увлекайся.

– Не буду. Короче, Сергей, брана с общим набором измерений в три и четырнадцать сотых при соударении теряет доли мерности. То есть имеются предпосылки портала или червоточины, кротовой норы, как модно нынче говорить. Хотя название «иномериана» больше соответствует процессу.

Сергей Макарович допил чай, не чувствуя его вкуса.

– Почему об этом никто раньше не говорил? Я имею в виду теоретиков.

– Говорили, и не раз, но М-теория или теория бран-суперструн пока что не является широкопризнанной и достаточно обоснованной.

– Но ты в неё веришь.

– Я дилетант, – криво улыбнулся Карапетян, – хотя и с научной степенью. М-теория для меня – хобби.

– Хорошо, допустим, в твоей идее есть рациональное зерно. Как это поможет нам отыскать пропавших?

Егор Левонович посмотрел в глаза приятеля.

– Может быть, никак. Но мы можем хотя бы попытаться с помощью полевых регистраторов и осцилляционных датчиков найти иномериану и запустить в неё зонд.

– Не забыл, что место действия находится в Африке, на территории чужого государства?

– А это уже ваша забота.

Сергей Макарович задумался, поглядывая на часы.

– Меня отправят в отставку.

– За что?

– За твои фантазии.

Егор Левонович слабо улыбнулся.

– Ты всегда утверждал, что, если есть хоть малейший шанс из тысячи, надо им пользоваться.

– Речь идёт не только о возвращении ДРГ, но и о спасении племянницы президента.

– Тем более стоит рискнуть.

– Что будет, если мы найдём эту… иномериану?

Карапетян оживился.

– Если зонд пройдёт на ту сторону и вернётся, у нас появится возможность послать…

– Ещё одну группу и потерять и её.

Физик смутился, пожевал губами, пощипал бородку, сказал неуверенно:

– Я сам могу пойти… но другого выхода у нас не будет, Серёжа.

– Понимаешь, чем мы рискуем?

– Ты учил меня думать не только о себе. Уж лучше тогда ничего не делать.

Сергей Макарович покачал головой.

– Дипломат… если бы я думал только о себе, работал бы в какой-нибудь чиновничьей структуре и в ус не дул бы. У меня сомнения другого плана. Почему из того ломтя с мёдом… то есть из другой браны к нам ничего не свалилось? Почему только наши объекты перескочили в тот мир?

– Возможно, из-за давления нашего физического континуума на чужой. Возможно, космологическая постоянная – лямбда, ответственная за ускоренное расширение нашей Вселенной, там меньше нашей. Возможно, у них вакуум осциллирует слабее. Можно придумать и другие варианты.

– Так как же мы заберём наших ребят, после того как попадём туда, если будет дуть встречный ветер, образно говоря?

Карапетян снова взялся за усы, в глазах его всплыло удивление.

– Хороший вопрос… Ты отлично схватываешь суть проблемы. Думаю, с этим можно будет справиться, привязав к зонду крепкую верёвку, с помощью которой его можно будет вытащить обратно.

– А если потребуется верёвка длиной с десяток километров?

– Не понадобится, соседняя брана где-то совсем рядом… в каком-то смысле… а если я не прав, можно будет что-нибудь придумать ещё.

– Что-нибудь… нужны конкретные предложения. К примеру, как мы найдём твой межбранный портал? На что он похож?

Карапетян потерял живость, поёрзал.

– Не знаю…

Сергей Макарович налил себе кипятку из чайника, залпом выпил без заварки. Махнул рукой, сгорбился.

– Меня же слушать не станут, объяви я начальству твою идею.

– Надо лететь в Баир, Серёжа, – тихо проговорил Егор Левонович. – С очень хорошей аппаратурой и оптикой. Выход чужой браны будет заметен по тонким природным эффектам.

– По каким ещё эффектам?

– По сдвигу эмиссионных линий водорода… по магнитному резонансу… по перепадам гравитационных полей… даже визуально он может быть заметен.

– В районе лагеря побывали не меньше полусотни человек, работает экспедиция Совбеза ООН, почему же они ничего не увидели?

– Не туда смотрели.

Сергей Макарович встал, походил кругами по комнате, заложив руки за спину, сел за стол, достал айфон. Ждал ответа долго, с минуту.

– Это я, Роман Силантьевич. Хочу в Баир. Срочно! Поможешь с протекцией?

– Подожди, я тут не один, – ответил Гусев, – отойду в сторонку. Перезвоню сам через пару минут.

Полковник выключил мобильный.

– Кому звонишь? – полюбопытствовал Карапетян.

– Начальнику управления военно-воздушных операций. Он меня всегда выручал, если поверит в идею, поддержит, и ты осуществишь свою мечту.

– Какую? – не понял Егор Левонович.

– Полетишь в Африку.

Глава 14

Мы здесь гости непрошеные

Костя нашёлся через полчаса.

Отдохнувший от долгой беготни Максим «взял след», определил направление, куда мог направиться ботаник, и вместе с увязавшейся за майором Вероникой они отыскали молодого человека в трёхстах метрах от кратера, возле одного из малых болот по соседству, окружённого не многоходульными «манграми», как большинство встреченных ранее, а гигантскими «ивами», издали напоминавшими не то купола храмов, не то гигантские тридцатиметровые колокола.

Костя с увлечением занимался тем, что срывал с веток «ив» листья, изучал их, сравнивая один лист с другим, рвал на кусочки и нюхал. На то, что творится вокруг, он не обращал никакого внимания. Он и товарищей заметил только в тот момент, когда Максим схватил его за локоть.

– А, это вы?

– Максим! – умоляюще прижала к груди ладошки Вероника.

Максим, собиравшийся устроить выволочку человеку, не понимающему, какие опасности подстерегают гостей в ином мире, ограничился кратким:

– Ты, часом, не рехнулся, ботаник? Я где велел всем прятаться?

– Понимаешь, – не смутился Костя, – у них иной филлотаксис. Земные листья распределяются по веткам иначе. Некоторые располагаются по спирали с большим или меньшим шагом, другие – перпендикулярно веткам, чтобы улавливать солнечный свет равномерно в любое время светового дня. А эти листья все до единого имеют вертикально ориентированный алгоритм. Они не ловят солнечный свет! То есть ловят, но не подстраиваются под поток! Хотя здешнее солнце не такое яркое, как на Земле. А пахнут как!