Подземелье Иркаллы (СИ) - "Alexandra Catherine" - Страница 112

Земля загудела, затрещала под твёрдыми ногами и наполнилась визгами, рыками, нечеловеческими воплями демонов.

«Я вас приветствую».

Своей чернотой они закрыли запад. Грохот на мгновение оглушил Акме, но она вновь прислушалась, чтобы не упустить шёпот просыпавшегося Шамаша. Один за другим демоны выпрыгивали из-за невысокого пригорка и летели по наклонной, давя друг друга, рыча, кусаясь, спотыкаясь, чтобы поглотить маленькую одинокую фигурку, стоявшую на их пути. Неистовой бурей неслось невиданное доселе войско.

Огонь закрыл ей глаза, но она чувствовала их присутствие, их маниакальную ярость, их численность.

Восток покрывался румянцем, а на западе демоны давили друг друга и становились свирепее от страха перед рассветом.

Осенённое сероглазым и розовощёким рассветом с востока к Акме приближалось другое несметное войско под предводительством королей Карнеоласа, Нодрима, Полнхольда, генерала Жозела Капуи, кронринца Нодрима и герцога Атии. Не отставая ни на метр, быстрее ветра летел барон Лорен Рианор, плотно сжав зубы.

— Там! — крикнул Огилий Веррес, указав на запад.

Демоны закрыли горизонт. Бесчисленное множество черных тел рвало когти, озверело воя и рыча.

— Где же Акме?! — выдохнул Лорен, но ответ не заставил ждать себя долго.

Приблизившись к краю пригорка, первые ряды союзных армий увидели маленькую одинокую фигурку, окутанную в черное с ног до головы. Она стояла не шелохнувшись, ожидая, когда черная волна, превосходящая ее по размерам в сотни тысяч раз, достигнет ее и накроет безвозвратно.

— Акме!!! — раздался бешеный крик атийского герцога.

Она была открыта всем ветрам и уже не успевала уйти в сторону, даже если бы пожелала. Опустив голову, с веяниями знакомой силы стояла Акме, разливая по жилам свой мощный огонь, прислушиваясь к шёпоту своей души, к шёпоту Шамаша, к угрозам Кунабулы.

Союзники не успевали добраться до нее. Демоны были ближе.

«Я — орудие Твое, Шамаш, — шептала Акме, обеими руками пожимая теплые и тонкие солнечные пальцы. — Я — Твой воин, Твоя слуга. Я дочь Твоя. Прошу, дай мне свою силу».

«Он даст тебе свою силу», — послышался рядом знакомый глубокий голос, успокаивающий и потусторонний, будто принадлежавший другому миру.

«Встань со мною рядом, Аштариат».

«Я не уйду».

Вдруг Акме подняла голову и раскрыла объятия, распустившись навстречу врагам и благословенному рассвету, будто цветок. Она лепестками своими вбирала в себя тепло солнечных лучей, их златокудрую силу и чувствовала, как ветер гладит её лицо и осушает непрерывным потоком льющиеся слезы.

Вокруг закипал воздух и зримой волною поднимался ветер.

— Акме! — доносились до нее крики, тонувшие в оглушительном грохоте бегущих друг на друга древних врагов: Шамаша и Нергала, дня и ночи, света и тьмы.

«За тех, кого я люблю, и за тех, кто любит кого-то еще…»

Воздух зазвенел, воины закричали от боли, а лошади встали на дыбы, перепуганные яркой вспышкой, закрывшей небеса, оглушённые гулом ветра. Прямо на том месте, где стояла Акме, ослепительно голубыми всполохами взорвался ветер и устремился ввысь столбом света, рассеяв тучи на небесах, вправо и влево, создавая непреодолимый огненный барьер. Воины в замешательстве перед подобным зрелищем глядели на демонов, пытавшихся остановиться, но задние ряды напирали, и передние сгорали дотла.

Взрыв и звенящий свет полностью скрыли девушку, и многие подумали, что огонь поглотил ее и сжёг. Но что-то поддерживало этот мощный напор, и Лорен, не останавливаясь, кинулся к сестре. Огонь прочертил небеса и, разветвляясь, накрывал демонов многоэтажной волной.

Конь Лорена не желал приближаться к свету. Он вставал на дыбы, мотал головой и грозился сбросить целителя. Тогда Лорен спрыгнул с коня, бросил поводья на землю кинулся к сестре, продираясь сквозь ожесточенное сопротивление ветра и ослепительное сияние огня.

Акме застыла в центре сияющей массы, прямая, будто струна, с раскинутыми руками и к небесам поднятой головой. Губы ее безостановочно шевелились. Волосы, полы савана и платья метались из стороны в сторону, то окутывая ее, то открывая. Одна, повелительница бури, владыка Архея, его Хранитель и Спаситель.

— Акме! — вновь позвал он, зажигая руки свои белым светом, едва удерживаясь на ногах.

— Лорен! — вскричала она, обратив к нему свое бледное лицо и пустые мертвые глаза. — Уходи! Ты погибнешь!

— Ну уж… нет!.. — выдохнул он, с трудом продираясь к ней все ближе. — Я… проделал… такой путь из Кеоса… а теперь ты… прогоняешь меня!..

Акме пронзительно закричала. Напор демонов был слишком силен и едва не сбил с ног. Девушка отступила на шаг, но, сделав величайшее усилие, шагнула вперед. Она была сильна, но сил ее могло не хватить на такую огромную армию.

— Лорен! — кричала Акме, не видя ничего вокруг, лишь чувствуя и с трудом сдерживая демонов. — Вернись в лагерь! Ты им нужен!

— Весь лагерь перебрался сюда, — последовал ответ. — Все ждут твоего возвращения, а ты бросила нас! Тебе нет до нас дела!

— Уходи! — упрямо повторила та сквозь стиснутые зубы.

— Только с тобой.

И он подошёл к ней, не взирая ни на свирепый ветер, ни на дрожь земли, ни на оглушительный шум, и положил ей на плечи свои светящиеся руки.

Акме, чувствовавшая, как силы стремительно утекают из ее тела, ощутила тепло, пробежавшее по ее жилам. Мышцы, казалось, затвердели, руки перестали ныть. Через нее прорвалась горячая волна. Лорен закрыл глаза, и ослепительно голубой свет соединился с ослепительно белым, превратившись в столб серебряного света, с немыслимым воем пронзившего рассветные небеса и ураганом пронёсшегося по Кунабуле.

— А теперь уходи! — закричала Акме, чувствуя, как вместе с демонами в прах рассыпается и ее существо, как заживо сгорает ее душа, как в глазах меркнет свет.

Из-за туч выглянул луч, своей рукой дотронувшись до серебряного света, пронзив его своим огнём, разметав по Кунабуле бушующее пламя и за считанные секунды уничтожив вражескую армию.

Лорен, вынужденный зажмуриться от нестерпимо яркого света, открыл глаза, когда веки его перестало жечь, и огляделся.

Мёртвая земля Кунабулы оказалась пуста и нема. До самого горизонта на западе холмилось серое безмолвие мёртвой земли, а демоны исчезли, будто их и не было.

Акме стояла спиной к брату. Сделав два нетвердых шага, она медленно обернулась, обратив к нему бледное лицо с глазами, полными тускнеющего голубого света, улыбнулась уголком рта и прошептала:

— Вы спасены.

И упала замертво на тихие камни Кунабулы.

Весь лагерь ждал возвращения армий. В нем царила неразбериха и страшный гам. Гонцы привозили небывалые вести с поля боя и утверждали, что демоны погибали, но без помощи союзных мечей. В борьбу вступал кто-то третий, и лагерь был оглушен шепотом: «Рианоры… Рианоры… Рианоры…»

На окраине лагеря среди пёстрой и шумной толпы, нетерпеливо ожидавшей новостей, стояли три фигуры, завёрнутые в черные плащи: Плио, Реция и капитан Цере.

— Сияние пропало еще час назад, но они все не возвращаются! — в ужасе восклицала принцесса, заламывая руки, но Реция схватила ее за запястье и прошептала:

— Терпи, дорогуша.

— Что-то не так, — пробормотал капитан Цере. — Гонцы не объявляют ни о победе, ни о поражении. Они либо чего-то ожидают, либо…

— Ни слова больше, капитан! — выдохнула мертвенно бледная Плио. — Я этого не вынесу! Я пешком пойду до Кунабулы!

Ее голос заглушило тревожное многоголосое пение труб, раздавшееся вдалеке. Один голос перекрикивал второй, а вскоре показались первые всадники. Они стремглав летели к лагерю, расчищая дорогу.

— Что?! Что?! — вопрошали люди.

— Победа! — лаконично отзывались воины, бледные, но не перепачканные ни кровью, ни грязью.

— Сражения не было?..

— Победа без сражения?!

— Государи!..

— Арнил! — взволнованно воскликнула Реция, пытаясь перекричать нарастающий шум. — Я вижу Арнила!.. и Густаво… и государя Весхельма… Они не ранены!..