Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Стилист (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 28


28
Изменить размер шрифта:

Девица в этот момент была чудо как хороша! Стройные ножки в модных и на вид совсем не зимних сапожках под колено, приталенное пальтишко до середины бедра, из — под платка выбивается длинная прядь, на щёчках румянец, глаза блестят, чуть пухлые губки приоткрыты… Я аж залюбовался, на мгновение ослабив бдительность, чем едва не воспользовался грабитель, тут же сделавший попытку вырваться. Но в этот момент его уже держал за рукав телогрейки представитель правоохранительных органов.

— А — а, Фунтиков, он же Фунт, — довольно осклабился тот. — Давненько не виделись. Что, за старое взялся? Похоже, пора тебя отправлять за 101—й километр.

— Это ваше, если не ошибаюсь? — протянул я даме сумочку.

— Простите меня Бога ради, — прижала она к груди ладошки в пушистых варежках. — Я подумала, что вы могли быть заодно, просто вы пробежали мимо…

— Ничего страшного, на вашем месте так могла подумать любая. Держите наконец сумочку.

— И проверьте её содержимое, — добавил милиционер.

Со второй попытки мне удалось вручить ей сумочку, в которой 20 рублей с мелочью и косметичка оказались нетронутыми. Тем временем подъехала вызванная по рации дежурная машина с отделением сзади для задержанного. Я попытался отмазаться от поездки в РОВД, но мне заявили, что обязаны взять с меня показания, равно как пострадавшая должна написать заявление. Её слабая попытка возразить, что, может, не стоит и она, получив сумочку обратно, пойдёт домой, действия не возымела. Так что всей компанией нам так и пришлось, втиснувшись в «газик», двигать в райотдел милиции.

Допрос проводил дежурный капитан. Из того, что я услышал, узнал, что пострадавшую зовут Елена Владимировна Кислова, она работает художником — реставратором в Государственном музее изобразительных искусств имени Пушкина, что она в разводе, а дома её ждёт 5—летняя дочка, оставшаяся на попечении бабушки. И что бабушке — маме Елены Владимировны — нужно домой, так как дома муж — дедушка Кисловой — лежит со сломанной ногой, и за ним нужен уход. А она и так задержалась, заходила к подруге забрать долг 15 рублей. В общем, чем быстрее она попадёт домой — тем быстрее её мама убежит к травмированному папе, и она уже готова подписать что угодно, лишь бы её уже, наконец, отпустили.

— Можем выделить служебный автомобиль, если так сильно торопитесь, — сочувствующе заметил капитан.

— Нет, спасибо, мне отсюда до дома буквально три квартала. Я так — то с работы пешком хожу, за полчаса добираюсь.

— Ну смотрите, дело ваше. Когда будет суд, мы вас вызовем повесткой. Пока свободны.

— Я могу проводить. Мало ли, вдруг ещё какой — нибудь Фунтиков захочет поживиться содержимым вашей сумочки.

Кислова посмотрела на меня и длинными, изящными пальцами отбросила с глаз прядь волос. Ресницы у неё густые и, похоже, свои, отметил я про себя на автомате.

— А что, тоже вариант, пусть ваш спаситель вас и проводит, — обрадовался капитан. — Только сначала придётся тоже поставить подпись. Кстати, паспорт — то у вас свежий…

— Так ведь месяц назад получил.

— А со старым что, потеряли?

Интересно, сколько мне ещё предстоит пересказывать мою историю? Вздохнув, я принялся за краткий пересказ, после которого капитан не поленился позвонить домой моему участковому и проверить информацию.

— Да — а, любопытная история, — покачал головой дежурный. — Ладно, пока все можете быть свободны.

Идти и впрямь оказалось недалеко, моя новая знакомая жила в районе станции метро «Смоленская». Причём она не так уж и спешила, видимо, тоже наслаждаясь тихой погодой и неторопливо падавшими снежинками. По пути Лена ещё раз выразила свою глубочайшую признательность за поимку преступника, и снова попросила прощения за своё предположение о моём соучастие в ограблении, на что я отреагировал фразой типа: «Да ладно, дело житейское».

— А вообще я первый раз встречаю мужчину — парикмахера, да ещё женского мастера, — улыбнулась она, напомнив тем самым о моих недавних откровениях в РОВД.

— Ага, сегодня был мой второй официальный рабочий день в «Чародейке». А мой вчерашний дебют совпал с моим днём рождения.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Серьёзно?!

Я с невозмутимым видом достал и раскрыл паспорт.

— Это вам вчера тридцать четыре стукнуло, получается? Что ж, поздравляю!

— Спасибо, а вам сколько, если не секрет?

— Вообще — то женщин о возрасте спрашивать не принято… Ладно, откровенность за откровенность. Мне двадцать восемь, я в разводе три года, и моей дочке пять лет…

— А сейчас с ней сидит бабушка, которой очень нужно к загипсованному дедушке, и поэтому мы мчимся домой как наскипидаренные, — не удержался я от лёгкого стёба.

— Ой, ну сил с вами нет, — негромко рассмеялась она. — А ведь правда, гуляем как влюблённые, и в ус не дуем, а мама — то, наверное, волнуется. Я ведь должна была уже час назад быть дома… Кстати, нам в эту подворотню… А вот и мой дом, спасибо, Алексей, что проводили.

Мы остановились у небольшого дворика, в глубине которого высилось 4—этажной здание, по виду довоенной постройки.

— Давайте уж провожу до подъезда, и мне, и вам будет спокойнее, — предложил я.

Мне почему — то не хотелось с ней расставаться, в душе поселилось такое чувство, будто я знаю её целую вечность. У двери подъезда мы какое — то время стояли молча, наконец Лена выдохнула вместе с облачком пара:

— Пока мы шли, я думала, а вдруг где — то у вас есть и жена, и дети, а вы об этом забыли… Может же быть такое?

— Не исключено, — пожал я плечами. — Но какое — то внутреннее чувство подсказывает, что все эти годы я искал ту единственную, при виде которой моё сердце встрепенётся и скажет: «Лёха, это она, та, которую ты ждал всю свою жизнь. И если ты упустишь свой шанс — другого уже не будет». И кажется, сейчас оно… встрепенулось.

Опустив глаза, она закусила губу, и даже в слабом свете уличного фонаря было заметно, как зарделись её щёки.

— Спасибо вам ещё раз, до свидания!

Хлопнула дверь подъезда, и я остался один. Снег усилился, похоже, к утру навалит сугробы, и коммунальным службам, включая двужильных дворников, ни свет ни заря предстоит тяжкий труд. А мне не помешало бы поспешить, так как после 23.00 в общежитии начинает действовать комендантский час, и лезть наверх по пожарной лестнице, стучась в окно соседям, мне совсем не улыбалось. А мысли упорно возвращались к моей новой знакомой, и на душе было отчего — то радостно, светло и грустно одновременно.

Глава 6

Бывший председатель совета директоров «Промстройбанка» с чувством, как сказал бы дорогой наш Леонид Ильич, глубокого удовлетворения держал в руках набор документов: паспорт гражданина СССР, трудовую книжку, а также военный и профсоюзный билеты. Теперь он по новенькому, однако специально слегка потёртому по уголкам паспорту, в котором красовалась его усатая физиономия (перед посещением фотоателье почему — то не стал сбривать), не какой — то там Рыбаков, тем более уже второй месяц как покойный, а Игорь Николаевич Кистенёв, 1923 года рождения, уроженец провинциального приволжского города, где был прописан по улице Карла Маркса—16 и выписан оттуда же месяц назад, прежде не женатый и хвоста в виде детей не имеющий. Документ якобы был выдан 5 лет назад в паспортном столе того самого приволжского города, хотя на самом деле Кистень получил его только что из рук человека, попросившего за свою работу целых десять косарей. Или всего десять — это смотря с какой стороны поглядеть. Для экс — банкира в данный момент сумма серьёзная, но далеко не критичная, а набор документов, решающие сразу множество проблем, того стоили. В трудовой было три записи: первая сообщала о том, что её владелец первые 11 лет своей трудовой деятельности провёл в стенах велозавода родного города, затем 8 лет работал экспедитором, а последние 10 лет добывал золото бульдозеристом на прииске «Нижний Куранах» в составе треста «Алданзолото». Соответственно он состоял в профсоюзных организациях этих самых предприятий. А военный (он же «белый») билет подтверждал, что Игорь Николаевич по причине тяжелого детства и плохого питания был слаб здоровьем, так что к строевой службе оказался не годен, и всю войну на заводе, где в мирное время выпускали велосипеды, вытачивал болванки для снарядов. Правда, судя по тому, что в дальнейшем он подался на севера́, здоровье ему всё же поправить удалось.