Кредо Хамелеона (СИ) - Аметист Андрей - Страница 28

Мужик испуганно таращится на меня. Ведь он, только что, пырнул меня ножом, а я — вот он. Стою себе и даже кровь с меня не капает. Обломок лезвия выпал из меня после телепортации и дар Хамелеона уже затянул рану.

Мой несостоявшийся убийца, решив видимо, что разговора не получится, попытался вырваться и убежать. Пришлось дать ему пару раз коленом под дых.

— Кха-кха… — мужик ползал по мостовой, жадно глотая ртом воздух. — Да кто ты вообще такой?

— Для тебя — Его Сиятельство граф Хамелеонов, — я схватил его за шиворот и поднял на ноги.

— Как… ик… граф? — услышав мой титул, мужик испуганно заикал.

— А ты, что же, не знал этого? — не поверил я его актерским талантам.

— Да откуда? — непритворно возмутился он. — Мне велено было хмыря одного на пику посадить. Если бы я знал, что ты из дворян…

Вдалеке послышалась трель свистка. Похоже к ларьку с пирожками прибыли жандармы.

Так, мне лишний шум ни к чему. Я ухватил напавшего на меня мужика за рукав кафтана и затащил в подворотню, подальше от любопытных глаз случайных прохожих.

— А чем тебе дворяне не угодили? — приподнял я бровь, строго глядя на бородатого.

— Дык, с благородными связываться — себе дороже, — затараторил мужик. — Все сплошь маги с даром, а за нападение на такого — отправят на рудники на нижние слои Изнанки.

— Не знал, значит?

— Не знал! Клянусь не знал. Отпусти, мил человек, — запричитал мужик. — Нельзя мне на каторгу. Я на Изнанке и года не протяну. А у меня жена, детишки маленькие. Кто их кормить будет?

Он посмотрел на меня таким жалобным взглядом. И даже одинокая слеза потекла вниз по бородатой щеке.

Ну вот свистит же, как дышит.

— Ты кому тут про детей заливать решил, морда небритая?

Взгляд мужика вмиг сделался из жалобного злым. Лицо оскалилось щербатой ухмылкой.

— Прав ты, ваше благородие, нету у меня ни жены, ни детей.

Что-то кольнуло меня в бок. Я опустил глаза и увидел, что этот бородатый хмырь, снова решил пырнуть меня ножом.

Он держал правой рукой рукоять какой-то заточки, лезвие которой было во мне. Где-то в левом боку, между ребрами.

Вот ведь. Рубаху новую испортил. Мне ее Дарина выдала. Нашла у Крапивина в каком-то гардеробе, пока за мобилетом ходила.

А то моя прошлая сорочка уже походила на мочалку, которую тузик таскал в зубах неделю. Вся в грязи, крови, изодрана в лохмотья.

В такой бы меня точно к нотариусу не пустили.

Конечно новая сорочка мне была чуть великовата, но зато целая и чистая.

А этот бородатый ушлепок мне ее продырявил уже в двух местах.

Эх, вот почему дар Хамелеона одежду не чинит? Ведь мог бы после залечивания ран и дырки на ткани залатать.

Да, надо будет это с ним обсудить, как объявится из своего «восстановительного отпуска».

Мужик скалился, глядя мне в глаза, продолжая сжимать рукоять самодельного ножика.

Я посмотрел на него, как на полного идиота, и перехватил его руку за запястье.

Бородатый скривился от боли, а я аккуратно вытянул из себя лезвие ножа, зажатого в его кулаке, давая ране быстро затянуться. Надавил пальцами чуть сильнее и острая заточка, выпав из его разжатой ладони, звякнула о мостовую.

— Пусти, ваше благородие! Пусти! — извивался дважды покушавшийся на мою жизнь мужик.

Нет, сегодня явно не его день.

Я засунул в рот последний пирожок с ливером и обыскал освободившейся рукой карманы этого ухаря. Мало ли, вдруг у него еще какие-то сюрпризы для меня припасены.

Нет, никаких заточек больше у него при себе не было. Только мелочь. Пол рубля копейками. Даже брать их не стал. Не хватало еще дворянину у сирых и убогих мелочь по карманам тырить.

А вот ножик его, я с мостовой поднял. Повертел в руках, осматривая это чудо уголовного ремесла.

Сделана заточка была из какого-то то ли шила, то ли надфиля со спиленными краями. Достаточно длинное, с ладонь, трехгранное лезвие, сужалось к концу и выглядело скорее как стилет, чем стандартный кинжал. И от того казалось более прочным, чем те армейские ножи, что я уже видел в этом мире.

Мужик, все еще корчился где-то там внизу. Ведь я по прежнему крепко держал его за кисть, вывернув руку. Ладно, сейчас и проверим прочность новоприобретенного холодного оружия.

Я поднял руку бородатого мужика, прислонил ее к стене. Надавил чуть сильнее ему на запястье, заставляя ладонь разжаться и, с размаху, всадил в нее стилет.

Граненое лезвие, пробив ладонь насквозь, попало ровно в стык кирпичной кладки.

— А-а-а!!! Бл*ть!!! — завопил пришпиленный к стене мужик. — Ты что творишь, мудила?!! Да я… я…

Я отошел назад, пропуская размашистый удар его второй руки.

— Ладно, спишем это на болевой шок, — согласился я. — А вот кричишь ты слишком громко.

Хлесткий удар, хруст челюсти. Уголовник обмякает, сползая по стеночке. Подпираю его рукой, чтобы не упал.

Берусь за рукоять стилета и пробую переломить загнанное в стену оружие. Трехгранное лезвие даже не погнулось. Хорошая вещь. Выдергиваю стилет из стены, а заодно и из пробитой ладони бородатого ухаря.

От резкой боли, он приходит в себя и, выпучив глаза, начинает вопить. Зажимаю ладонью его бородатый рот и упираю острие стилета к подбородку.

Мужик начинает нервничать еще сильнее. Мычит что-то с зажатым ртом, глазами бешено водит.

— Значит так, — предупреждаю я его тихим вкрадчивым голосом, от которого его пробирает до дрожи в коленках. Блин, не обмочился бы. — Я сейчас тебе рот отожму, а ты ответишь на мои вопросы. Если вздумаешь орать, то я тебе это шило, — указываю на заточку у его подбородка, — снизу вверх прямо в мозг загоню. Кивни если понял?

Он медленно кивнул и я убрал ладонь.

— Кто тебя послал?

— Да откуда мне знать…

— Неправильный ответ.

Я чуть сильнее надавливаю на рукоять стилета и граненое лезвие вспарывает кожу на шее. Из-под грязной, репейной бороды начинает бежать струйка крови.

— Не надо! Не надо ваше благородие! — сразу завопил бородатый. — Старшой, старшой меня послал! Сказал Кабан его просил вопрос решить.

— Что за Кабан?

— Младший Кабанов. Барон он. Ай, ваше благородие, не дави так! — жалобно заскулил, привставая на цыпочки. — Сказал, какой-то утырок на него наехал, на счетчик поставил. А раз это наша территория, вот мол и сказал, чтобы разобрались.

— Ваша территория? — не понял я, убирая стилет от его горла.

— Ну-да, — активно замотал мужик косматой головой. — Наша. Кожевинские мы. Да тут весь город поделен между бандами. Ты откуда приехал, ваше благородие, что местных реалий не знаешь?

— Издалека, — уклончиво ответил я.

— Оно и видно, — хмыкнул он.

— И где мне найти этого Кабанова?

— А мне почем знать? Я в дворянские круги не вхож. Эй, эй, погоди! Чего сразу! — заволновался он, когда лезвие заточки мелькнуло и застыло перед его левым глазом. — В ресторане он одном частенько бывает.

— Что за ресторан? — уточнил я, убирая стилет от его лица.

— Астория, — облегченно выдохнул мужик, поняв, что глаза, похоже, не лишится. — Он там почти каждый вечер зависает.

Хм. Похоже у меня неожиданно образовались небольшие планы на сегодняшний вечер.

Все что мог, бородатый ухарь мне уже поведал, поэтому я просто вырубил его хуком в челюсть.

Ухватил обмякшее тело за штанину и, насвистывая веселую мелодию, потащил его вверх по улице. Туда, где участковый жандарм опрашивал свидетелей происшествия возле ларька с пирожками.

— Игорь! Игорь! — услышал я, подходя к гомонящей толпе.

Покрутил головой, пытаясь понять откуда идет звук. Заметил в толпе Милану и Дарину. Помахал им рукой.

— Ты где был? — набросилась на меня с расспросами Миланка, протиснувшись сквозь плотный слой людей, столпившихся вокруг городового.

— Да, куда пропал? — а вот и вторая сестра.

— Так, нужно было кое-что уладить, — улыбнулся я им. — Преступника ловил.