Сяо Тай, специалист по переговорам (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 40

— Сосредоточиться. — говорит она вслух: — Лили, я тебя очень сильно прошу — сосредоточься. Мы только начали.

— Цунмин, Тай Да-цзян!

Глава 21

Глава 21

— И откуда же ты знаешь, как людей лечить, Сяо Тай? — задает вопрос госпожа Мэй. Она сидит с прямой спиной, не касаясь спинки кресла. Перед ней стоит приемная дочь, эта странная девчонка, которую Глава подобрал где-то на улице. Госпожа Мэй не сказала ни слова, в конце концов Главе виднее. Привел в дом молодую девушку, ну и что. Понравилась она ему, очередная молоденькая наложница, хотя обычно господин Баошу, ее супруг, до того, чтобы в канаве себе девушек искать — не опускался. У господина Баошу не было нужды в том, чтобы по канавам да тюрьмам себе замухрышек искать, у него был контракт с домом «Свежей Весны», лучшим из домов терпимости во всем уезде. В доме «Свежей Весны» к его услугам были самые дорогие и красивые девушки из разряда «богинь», например госпожа Весенний Персик, или же госпожа Юная Ива. В высоком доме семьи Вон Ми так же не существовало служанки, которая бы отказала господину Баошу в близости, но он никогда не опускался до служанок, потому что у него был слишком изысканный вкус. Госпожа Мэй видела госпожу Весенний Персик, Глава возил ее одобрить контракт с домом терпимости, и она может ответственно заявить, что в жизни не видела девушки красивее, она словно богиня Гуанинь из легенд и преданий — свежа и прекрасна. Ее кожа такая белая, что словно бы светится изнутри, тонкие черты лица изящны словно узоры на древней фарфоровой вазе. Госпожа Весенний Персик скромна и тиха, но при этом обладает быстрым умом и хорошей эрудицией, она играет на цитре и флейте, знает наизусть трактат «О любви и семье», сочиняет стихи и умеет танцевать словно чудесная птица. Вот таких женщин может приблизить к себе господин Баошу, ее супруг.

А эта… словно лисицу ободрали и в грязи вываляли, жалкая, худюшая, с вшами в волосах, голодная и нищая. К такому господин Баошу даже кончиком своей трости не прикоснулся бы… так почему? Почему он ее подобрал? Она преступница, сидела в колодках на площади, рядом с тем воришкой, которой пытался на рынке нефритовую подвеску срезать. Даже если у господина Баошу сыграла доброта в сердце, необязательно же такую паршивую овцу в дом приводить. Как говорят в народе, капля желчи бочку вина портит. Но до тех пор, пока господин не решил эту странную девицу приемной дочерью сделать — госпоже Мэй было все равно. Служанкой больше, служанкой меньше. Даже если не служанка, а наложница такая, вот надоело господину белый хлеб и лучшее вино пить, захотелось грязи хлебнуть — кто она такая, чтобы господину указывать? Говорят, что у высших чиновников при дворе и не такое бывает, когда у тебя все есть, иногда хочется чего-то странного, уж ей-то не знать. Госпожа Мэй не вправе других осуждать, странные желания бывают у всех. Даже у правильной, всеми уважаемой первой жены высокого дома семьи Вон Ми, у женщины, которая является моральным ориентиром для всей семьи, у госпожи Мэй — есть свои странные желания. Она всегда знала на что идет, ведь жена Императора должна быть выше любых подозрений, а Глава Баошу в своем доме был как Император.

И потому госпожа Мэй никогда не общалась с мужчинами без присутствия своего супруга. Не заводила себе подруг своего статуса и круга. И уж тем более — не говорила никому и ничего о том, что она думает. Ведь нельзя подвести высокое доверие дома Вон Ми, сплетни быстро расходятся. Первая жена господина — это не просто звание. Это богатство, это власть, это престиж. И это золотая клетка. К чести господина Баошу, он больше ни разу не привел в дом жену, она осталась первой и единственной, хотя он бы мог это сделать, более того — и просили его о том неоднократно. Те, кто хотели породниться с семьей Вон Ми частенько своих юных вертихвосток как бы невзначай в гости приводили, якобы о деле поговорить и дочка рядом… уж она-то видела как те глазами в Главу стреляют! Но тот был непреклонен. Госпожа Мэй осталась не только первой, но и единственной со статусом жены, а наложниц в доме Глава не содержал. По надобности либо выезжал в дом «Свежей Весны», либо госпожа Весенний Персик или госпожа Юная Ива — сами к нему приезжали по приглашению.

Так что сам господин Баошу вел себя безукоризненно — и как Глава семьи и как супруг. И она не могла его подвести. И потому единственным человеком, с которым она могла поговорить осталась эта младшая Чо, которая поклялась счастьем своей семьи что и под пытками не выдаст ни одной тайны. Сперва Чо Лин была просто личной служанкой, но за эти годы они сдружились их отношения уже давно не похожи на отношения хозяйки и прислуги. Поэтому госпожа Мэй так расстроилась, когда Чо Лин заболела и слегла, а этот паршивец лекарь У сказал, что она не доживет до конца месяца, а ведь всего пять дней осталось!

И тут — эта странная девица, которую Глава в семью принял! Дерзкая тварь, даже взгляд свой спрятать не может, зыркает своими глазищами. Про себя госпожа Мэй решила, что обязательно ее накажет, вот обязательно. Сейчас найдет за что и накажет. Конечно, это прекрасно, что Чо Лин выздоравливает и дочка говорит, что именно эта вот наглая девка ее и вылечила, но госпожу Мэй не проведешь. Шарлатанка и выскочка, вот кто эта девица. И если господин Баошу ее в семью принял, тому только одна причина быть может. И эта причина почему-то больно колет ее сердце. Уж сколько она сама себе говорила, что не может этого быть, что господин Баошу всегда с собой нефритовый амулет от зачатия носит, что для него ребенок на стороне это лишняя уязвимость и никогда он так не сделал бы, но сердце все равно, нет-нет, да удар пропустит. Словно пустота в груди образовалась. Никогда ее господин и супруг не обманывал, всегда про все рассказывал, а тут… и ведь она набралась смелости и спросила у него — скажи, зачем тебе это? Зачем тебе эта странная девица, да еще и как приемная дочь? Неужели у нее есть что-то, чего бы ты у нее не взял в ином случае? Зачем в семью-то ее вводить? Но господин и супруг только помрачнел и сказал короткую фразу, которую она от него никогда не слышала. Знай свое место, женщина.

И тогда ее сердце еще один удар пропустило. Знай свое место, женщина. Эти слова словно бы у нее прямо на груди выжгли каленым железом. Нет, она знала, что господин и Глава может быть жестким и даже жестоким, если понадобиться, Главе иначе никак. Но с ней он никогда так не поступал! Неужели причина в этой несносной Сяо Тай? Кто она ему? Уже понятно, что не любовница и никаких плотских желаний Глава к ней не испытывает, если бы он хотел с ней в мандариновых уточек на пруду играть — не сделал бы приемной дочерью. Заниматься таким с дочерью, пусть и приемной — это же ужас, Небеса обрушатся. А потому было только одно объяснение всему этому, и госпожа Мэй никак не могла поверить в это простое объяснение. Глава Баошу, ее супруг и господин нажил ребенка на стороне.

— Что молчишь? Отвечай! — повышает голос госпожа Мэй: — ну же!

— Эта ничтожная Сяо Тай не умеет лечить людей. — склоняется в поклоне девушка: — и никогда не умела. Откуда бы ей научится?

— Тогда что произошло в комнате у Старшей Управляющей Чо Лин? — спрашивает госпожа Мэй. Она знает все, что там произошло, дочка прибежала к ней с сияющим лицом и затараторила, рассказывая о том, как ее «старшая сестра» (тьфу, старшая сестра!) излечила тетушку Чо и что старшая сестра (тьфу еще раз!) все знает и все умеет и вообще лучшая, а тетушка Чо теперь жить будет и что нет, она не пьяная, ну может разок рисовой водки хлебнула, когда операция закончилась, вот совсем чуть-чуть, но Сяо Тай такая замечательная! Госпожа Мэй выслушала дочку, приказала уложить ее в соседней комнате, бедную девочку эта злобная нищенка Тай совсем замучала, она заснула на полуслове. Госпожа Мэй двинулась к Чо Ли, и та действительно стала чувствовать себя лучше, а когда прибыл паршивец лекарь У, то обследовав Старшую Управляющую он просто просиял и сказал, что кризис миновал, Красный Демон Адской горы убрался восвояси, а все благодаря его пилюлям и порошкам, а еще правильно он сказал ноги в тепле держать и окна закрыть. Госпожа Мэй прогнала его, не стесняясь в выражениях. Уж она-то не дура и все, что необходимо из слов своей доченьки поняла, кто тут и вправду лечил, а кто вид делал. Эта паршивка Сяо Тай явно чего-то скрывает.