Угроза мирового масштаба 5 (СИ) - Лекс Эл - Страница 13

Или Изнанка — и есть эта подкладка?

Или Изнанка — это на самом деле тоже другой мир, просто очень близкий, самый близкий к этому? Единственный мир, открыть проход в которой было под силу ножу даже без камня?

Ну, если это так, то Изнанка — самый мертвый мир из всех, что мне доводилось видеть. Наверное, даже можно сказать, что это не просто мертвый мир, это тот же самый мир, в котором я нахожусь сейчас… Только мертвый. В котором нет людей, нет солнца, нет красок. Нет тепла и даже нет смысла в нем находиться. Мир, в котором некому следить за временем и поэтому оно летит вперед со скоростью… со скоростью самого времени.

Не знаю, в общем, в чем была причина.

Но одно можно сказать точно — я лишился возможности пользоваться Изнанкой. Это нужно было просто принять, и как можно скорее забыть о том, что такая возможность существовала. Попрощаться с ней, как со старым другом, когда переезжаешь в другой город, а он остается. Вспоминая много приятных моментов, проведенных вместе, обещая созваниваться и держать связь, но в глубине души понимая, что пути-дороги разошлись и обратно уже вряд ли сойдутся.

Я закрыл последний открытый разрыв, ведущий в мир, в котором до самого горизонта тянулись песчаные дюны и только где-то вдалеке, на линии горизонта, по ним двигались три человеческие фигурки, и вздохнул, мысленно прощаясь с такой холодной, но такой удобной Изнанкой.

— Что-то не так, Камаль-хан? — участливо, но без подобострастия, поинтересовался Рокс позади. — Что-то случилось?

— Нет, все хорошо. — Я развернулся к нему. — Все очень даже хорошо. Я бы сказал, все просто отлично.

— Что будет с нами теперь?

— С нами? — задумался я, внимательно глядя на старика. — Непростой вопрос, Рокс. Вы же уже поняли, наверное, что у нас тут полная задница началась, новая война. И вам здесь оставаться — ну вообще не с руки, уж точно. Если раньше вас защищало то, что никто не знал, где вы находитесь, теперь это изменилось. У вас больше нет защиты, и, честно говоря, я бы посоветовал вам покинуть эти туннели и уйти куда-то в другое место. Не знаю, в какое, но оставаться здесь для вас — это верная смерть. Рано или поздно троттлисты предпримут новую атаку, а за ней еще одну, и еще… И так до тех пор, пока они не узнают, что здесь больше нет того, за чем они охотятся.

— О, понятно. Значит, наша задача — никуда не уходить, — улыбнулся Рокс, по-обыкновению таинственно выражаясь. — Мы останемся здесь и будем держать оборону до последнего бойца. Чем дольше мы их не подпустим к Айтриксу, тем дольше они не узнают, что здесь больше нет того, что им нужно.

Да, такая идея мне тоже приходила в голову, но я не мог себе позволить заставлять наклов оставаться здесь, на верную смерть.

А тут, получается, они и сами не против послужить общему делу и положить на это свои жизни. Впрочем, чему удивляться? Достаточно вспомнить то, что рассказывала мне Алга, про отношение к жизни и смерти — и все становится на свои места. Все становится логично.

— Я не хочу, чтобы вы все здесь полегли, — ответил я, покачав головой. — Но я знаю, что вы относитесь к смерти совсем не так, как мы, как другие люди, поэтому, если вы действительно готовы тянуть время, выигрывая для нас преимущество… то я могу только поблагодарить вас за это… И за все остальное тоже.

— Слова Камаль-хана, — важно кивнул Рокс. — Почти то же самое он сказал нашим предкам, прежде чем удалиться в свою гробницу и запечатать за собой дверь. «Я могу только поблагодарить вас за все, что вы сделали. И еще сделаете».

Я задумался, всё так же изучая глазами старика.

— Скажи, Рокс… А почему вообще наклы пошли за Вы… За Камаль-ханом? Что заставило бросить все, что они знали, все, к чему они привыкли, по сути, нарушить приказы своего начальства, которое на тот момент еще им являлось, и пойти на сражение, шансы вернуться из которого были почти нулевыми?

— Другие люди живут на поверхности. — Рокс ткнул пальцем в потолок. — На поверхности много путей, много дорог. На поверхности можно пойти куда хочешь, главное повернуться в нужную сторону и начать шагать. Путь к любой цели лежит по прямой, и все зависит лишь от количества энергии, которую придется потратить. Под землей этот принцип не работает. В туннелях совсем другие правила, Камаль-Хан, и ты это знаешь. Здесь, чтобы достичь цели, нужно знать, как до нее добраться. Зачастую дорога далека от прямой и иногда даже нужно идти в обратную от цели сторону. Говоря проще — надо знать путь. Камаль-хан его знает. Он знал его уже тогда, в первую войну. Возможно, он был не единственным, но первым, кто решил не пытаться бороться с противником в лоб, терпя поражение за поражением, а провернуть авантюрную и возможно самоубийственную выходку, поставив на кон свою и чужие жизни. Как мы, объективно говоря, рискуем своими жизнями, копая новые проходы и штольни, так и Камаль-хан рискнул своей. И его риск принес свои плоды. И я верю — Камаль-хан знает путь и сейчас. Он знает, что делает и понимает, как это отразится на мире. А значит, наша миссия — снова помочь ему.

Сначала, когда я только-только узнал наклов, то решил, что они фанатики.

Сейчас моя вера в это только укрепилась.

Но главное — к ней добавилось понимание того, что они не слепые фанатики, которые просто верят и готовы ради своей веры на все. Они рациональные и взвешенные фанатики. Они вознесли человека на пьедестал величия не из-за того, что он заявил, что он велик… А из-за того, что он таким был. Для них — был.

Он воплощал в себе все их принципы и разделял их с ними. Он пришел сверху, с поверхности, но по образу мышления был таким же, как они. Он был им близок.

— И все равно, постарайтесь не погибнуть здесь все, — с уважением произнёс я. — Все-таки вы — настоящая легенда в том, поверхностном мире. Будет грустно, если легенда умрет.

— Не переживай, Камаль-хан, той бойни не повторится. Тогда на руку троттлистам играл эффект неожиданности, ведь никто их здесь не ждал, в наших туннелях. Теперь же, когда мы знаем, что они могут появиться даже тут, то мы будем готовы. Мы встретим их, как подобается. Многие из них найдут свой конец в этих туннелях. Уж можешь мне поверить, Камаль-хан. Можешь спокойно оставить нас и отправляться на поверхность. Тебя ждет много важных дел.

Я бы сказал, что меня ждет всего одно дело…

Но с чем не поспоришь — так это с тем, что оно действительно важное. Настолько важное, что я не отказался от его выполнения за многие десятилетия. И теперь, когда я вернул себе свою силу полностью, когда я даже превысил свои собственные привычные лимиты, это дело как никогда приблизилось к своему завершению…

Главное не повторить своих предыдущих ошибок и не позволить в процессе выполнения этого дела сгинуть и этому миру тоже.

Он мне стал как-то… близок.

Я спрятал нож в пространстве и с удовольствием отметил, что эффект от объединения с камнем никуда не исчез — я по-прежнему ощущал всепоглощающее могущество, которое руки так и чесались куда-то применить.

Эти чувства так пьянили и будоражили, что я даже не мог толком определить, насколько сильнее стал и работает ли жилетка, реквизированная со склада забытых вещей, в синергии с камнем… Чуть позже, когда пообвыкнусь с этими, уже забытыми за время заточения в тщедушном теле, ощущениями, надо будет обязательно прояснить этот момент, и, если окажется, что они успешно работают вместе… Ох, это будет означать, что полученные от ножа силы тоже утраиваются…

Кажется, я даже начал понимать Ванессу и других бесконов — бесконов моего мира, конечно же.

Когда под твоим началом такая безумная мощь, которую даже нельзя оценить ни в каких существующих единицах, очень трудно дозировать ее применение. Да и вообще пользоваться ею непросто, особенно если эта мощь управляется даже не пальцами, а одной лишь мыслью.

Например, ты хочешь подвинуть перышко, а магия вместо этого фиксирует перышко на месте и двигает относительно него всю планету, не считаясь с катаклизмами и жертвами, которые за этим последуют.