Сумерки эльфов - Фетжен Жан-Луи - Страница 40

Поскольку Фрейр смотрел на него с ошалелым видом (явно не слишком много понимая в его речах), Рогор с яростью вогнал топор в землю.

– Это война! – закричал он.

Стоявший за ним Мьольнир резко поднял собственный топор, и его глаза яростно сверкнули.

– Война! Война!

– Я должен покарать Гаэля и сделаю это, с вашей

помощью или без неё! Его кровь смоет оскорбление, нанесённое моему роду! Это будет только справедливо! К тому же таково было решение Совета! Мы должны отправиться к этим собакам и потребовать, чтобы они нам его выдали!

Эти слова больно резанули слух Цимми, и он снова повернулся к королеве эльфов, чтобы попытаться как-то смягчить грубость своего повелителя. Но лицо королевы эльфов его ужаснуло. Он тут же вспомнил волшебные и страшные легенды, слышанные с давних пор. Феи-драконы с горящими глазами, мертвенно – бледные вампиры, холодные мороки, смертельные чары, серебряные стрелы… Сейчас королева Ллиэн каза – лась одним из персонажей этих историй. Ночной эльф, холодная змея, которая приходит пожирать гномов-ских младенцев, спящих в колыбели, которая задушит вас и вырвет из груди сердце, если вы осмелитесь в одиночку отправиться в лес…

Словно два хищника, не отрывая желтоватых поблёскивающих глаз от группы гномов, Ллиэн и Тилль приближались к ним лёгкой, скользящей поступью. Их лица были искажены жестокими гримасами, губы слегка вздёрнуты, обнажая острые зубы, совсем как у вампиров из легенд. Необычная красота эльфов в одно мгновение сменилась отталкивающим уродством.

Утёр и Фрейр в отчаянии пытались урезонить Ро-гора, но их слова заглушил голос Мьольнира, который самозабвенно и горделиво Запел старую боевую песнь гномов Чёрной Горы:

Это было нелепо и в то же время страшно.

Цимми, ужаснувшись, попятился и упал на торфянистую землю. Ллиэн была уже совсем рядом. Она приближалась, не глядя на него, словно его не существовало, и не отрывала глаз от вооружённых гномов. Стелющийся туман и высокая трава скрывали её ступни, и казалось, что она плывёт над землёй, мертвенно-бледная и молчаливая, как призрак. Цимми не мог оторвать глаз от длинного обоюдоострого серебряного клинка, Оркомиэлы, который она держала перед собой параллельно земле. Он наощупь поискал своё оружие, но молота не было – он остался возле его сумки с походным снаряжением. Потом Мьольнир завопил, указывая на эльфов, и все одновременно обернулись к ним – и в тот же момент Тилль выпустил из лука стрелу. Утёр и Фрейр бросились к нему. Цимми услышал крик Мьольнира, которому стрела попала в руку. Затем Ллиэн рванулась вперёд, и Цимми ничего не оставалось, как; броситься ей под ноги.

Ллиэн упала, выронив кинжал, и в ярости обернулась к Цимми, сверкая желтоватыми глазами, словно дикая кошка. Цимми уже поднялся на ноги и теперь сжимал в руке ком земли. Он швырнул его в лицо Ллиэн и снова толкнул её, когда она попыталась встать. Ллиэн успела зажмуриться, когда мокрая земля ударила ей в лицо. Когда она снова открыла глаза, то увидела Цимми, в полном отчаянии трясшего головой. В следующее мгновение холмик вязкой размокшей земли с глухим гулом взметнулся до самых крон деревьев. Потом комья земли обрушились сверху на Ллиэн, погребая её под собой.

Глава 14

Серые эльфы

Снег шёл не переставая уже второй день. Равнина была сплошь белой, и даже озеро покрылось тонкими островками заснеженного льда. Только стены Лота и высящиеся над ними дворцовые башни, видные издалека, выделялись на фоне этой белизны. Сенешаль Горлуа, закутанный в меховой плащ, в сапогах из прочной кожи, подбитых гвоздями, слегка покачивался в седле, наслаждаясь непроницаемой тишиной, принесённой этим первым снегом, в которой глухо постукивали копыта его лошади и чуть слышно бряцало оружие его свиты. В красной бархатной шапочке, отороченной мехом, с широким бархатным шарфом, обмотанным вокруг шеи, в тёплых кожаных перчатках на меху он почти не чувствовал холода – только приятное бодрящее покалывание морозного воздуха на лице, в отличие от своих телохранителей, жестоко мёрзших в стальных доспехах. Горлуа чувствовал себя отлично. Вокруг, насколько хватало глаз, простирались владения людей. Когда он был молод, леса подступали к самым стенам Лота, тогда ещё простой крепости. Но свободные крестьяне и рабы выжгли леса, распахали землю, засеяли поля и построили деревни. Королевство Логр стало огромным и даже более могущественным, чем король Пеллегун и он сам некогда мечтали.

– Мессир! Вот они…

Голос рыцаря, ехавшего впереди процессии, оторвал его от размышлений. Горлуа слегка пришпорил коня и, оставив позади свиту, рысью поехал навстречу Рассулю, королю серых эльфов, ждавшего его на берегу озера. Сенешаль поднял правую руку в знак приветствия и соскочил с коня – с меньшей ловкостью, чем хотелось бы. Годы начинали сказываться…

Рассуль, как и просил его Горлуа, прибыл на встречу в сопровождении только одного из своих приближённых, Ассана, который был вооружён лишь тонким железным прутом, даже не заточенным.

Оба эльфа, неподвижно стоявшие на берегу, стройные и бледные, были, как всегда, в своих длинных муаровых плащах, и Горлуа почувствовал холод от одного только взгляда на них.

Он быстро обернулся, убеждаясь, что его стражники остались на расстоянии, потом снял перчатку и протянул королю руку.

– Я благодарю вас, повелитель, за то, что вы согласились встретиться со мной, – сказал он, почтительно склоняя голову.

– Так в чём дело?

Горлуа придвинулся ближе и фамильярным жестом взял эльфа под руку. Господи Боже, он не вооружён! Кинжала – и того нет!

Некоторое время старый сенешаль тешил себя мыслью о том, чтобы приказать своим стражникам убить эльфов – прямо здесь, на берегу. Это было бы легче лёгкого. Их тела бросят в озеро, и до весны никто их не найдёт. У серых эльфов больше не будет короля…

– Говорите! – настойчиво произнёс Рассуль.

Горлуа улыбнулся ему и отвёл его в сторону.

– Повелитель, я получил вести от наших посланников. Почтовый голубь доставил мне письмо из Каб-Бага.

– И что же?

– Король Пеллегун и я сочли нужным уведомить

вас об этом до того, как состоится новое собрание Великого Совета. Ибо нам предстоит собраться ещё до возвращения королевы Ллиэн и её спутников… Боюсь, что у меня для вас плохие новости.

Рассуль остановился и вырвал руку из руки Горлуа.

– Они нашли Гаэля? – Пока нет… Но у них есть несомненные доказательства его вины. Боюсь, гномы были правы. Гаэль в самом деле убил короля Тройна.

– Проклятье!

Рассуль в ярости пнул ногой покрытый снегом куст, отчего в воздух поднялось облако снежной пыли, и произнёс какое-то длинное ругательство на своём языке – диалекте эльфийского, на котором говорили серые эльфы и которого Горлуа не понимал. Он мельком посмотрел на Ассана – тот слегка ударял носком сапога в землю, словно конь, которому передалась ярость его хозяина. Горлуа с трудом удержался от улыбки, спрашивая себя, какие отношения на самом деле связывают Рассуля и его подданного. Говорили, что у эльфов не существует больших различий между полами… Потом он снова напустил на себя озабоченный вид и перевёл все внимание на короля.

– Я так и слышу, что говорят Болдуин и его свита! – прорычал Рассуль. – Никто не поверит, что Гаэль действовал по своей собственной воле или по чьей-либо ещё, кроме моей! Нет, именно меня обвинят во всём! Меня объявят заказчиком убийства Тройна! Всегда и во всём обвиняют серых эльфов!

Сейчас Рассуль и в самом деле был весь серый – его покрытые инеем волосы, не заплетённые в косички, в беспорядке рассыпались по спине застывшим, серебристо поблёскивающим водопадом. Ею кожа по цвету почти не отличалась от них. Рассуль был высокий, слегка сутулый, худой, с длинными руками и ногами. Его суровое лицо с резкими чертами, с выступающими надбровными дугами и скулами могло казаться красивым, как и у всех эльфов, но в этот момент ярость сделала его почти отталкивающим.