Ты так прекрасна! - Фетцер Эми - Страница 7

И не только он: возле них стали задерживаться прохожие, все как один одетые по моде прошлого века. Вот подошли два парня, на груди у них блестели эмблемы помощников шерифа.

— Сет, отвези этого беднягу к доктору, — кивнул на лежащего в пыли толстяка Крис. — А ты, Ангус, запри их всех пока у себя.

Один из помощников достал пистолет, и рыжий и брюнет мрачно побрели по дороге, взглянув в черный зрачок дула. Второй помощник помог подняться толстяку. Виктория отметила про себя направление, в котором того повели.

— Представление окончено, — бросил Крис зевакам, и прохожие разошлись по своим делам.

Шериф еще раз внимательно осмотрел незнакомца и, не заметив на нем огнестрельного оружия, сунул свой пистолет в кобуру. Впрочем, Крис предварительно вытащил из ножен, висящих на поясе незнакомца, большой широкий кинжал.

Надо же, парень был вооружен, но не воспользовался этим. Хотя ему холодное оружие и не требовалось. Крис не мог не восхититься тем искусством, свидетелем которого он стал. Парень был мастером кулачного боя, правда, судя по его лицу, ему не всегда удавалось выходить победителем.

В чем я виноват, шериф? — удивленно произнесла Виктория, увидев, как блюститель закона достал наручники.

— Нарушение общественного порядка, драка, нанесение телесных повреждений.

— Но это все ко мне не относится, — возразила Виктория. — Я всего лишь оборонялся. — Просто у нее не было другого выхода. Один удар по лицу — и маска была бы сорвана.

— Что-то я не заметил.

Девушка метнула на него мрачный взгляд. Похоже, она переоценила этого парня. Ладно, не стоит с ним пререкаться, по крайней мере пока обстановка не прояснится.

Пока же полный сумбур в голове. Город, которого нет на карте, река, водопад… И тут ей в голову пришла столь неожиданная мысль, что она невольно пригладила свой наклеенный ус.

— Давай двигай! — кивнул шериф в том направлении, откуда пришел.

Опустив плечи, Виктория послушно зашагала вперед, шериф же вскочил на лошадь и двинулся следом.

Морда лошади мерно качалась прямо у плеча девушки. Обернувшись, она заметила на крестце коня отпечаток человеческой ладони. Боевая раскраска? Виктория удивленно перевела глаза на шерифа, но лицо его было так же непроницаемо, как тогда, в первый раз, когда они встретились в лесу.

— Я — не гангстер. Разве не видно?

— Гангстер? — удивленно поднял брови шериф.

— Преступник, — пояснила Виктория. — Преступник, тот, кто совершает преступления.

Шериф поджал губы. Он понял намек.

— Тогда что вы делаете здесь, Мэйсон?

— Ищу работу. Хочу заработать на лошадь и убраться отсюда. — Девушка смолкла, удивленно заметив, что ни в одном из окон не горит электрический свет. Впрочем, и на улице почти не было освещения — только кое-где тускло горели свечные фонари.

По спине Виктории пробежал холодок. Что за чертовщина? Да еще народ вокруг перешептывался, завидев их с шерифом, двери закрывались на засовы, матери уводили прочь детей.

— Значит, хочешь отсюда убраться? Виктория ускорила шаг.

— А в чем дело, шериф?

— Кроме того, что ты нарушаешь общественный порядок, ни в чем.

— Не я первый ударил. Нечего вешать на меня чужие дела, мне хватает и своих собственных.

Заметив слабый огонек в одном из окон, Виктория попыталась заглянуть в дом. Оказалось, кто-то из домочадцев зажег старую керосиновую лампу. Неужели здесь никто не пользуется электричеством?

— А что у тебя за дела, Мэйсон? До нее не сразу дошел смысл вопроса.

— Я уже говорил. У меня нет средства передвижения. Она вовсе не хотела открывать ему цель своей миссии. Он все равно не поможет, а если вмешается, то может и навредить.

Дойдя до места, Виктория шагнула на крыльцо и остановилась, чтобы осмотреться. На деревянной вывеске, вделанной в кирпичную стену, значилось: «Территориальная контора шерифа». «Ну и экзотика!» — только и подумала она, толкнув тяжелую дверь.

Ноубл поднял голову и удивленно перевел взгляд с незнакомца на своего босса.

— Может, отдать и это? — буркнула Виктория, наклонившись и достав из ботинка маленький кинжал. Оружие звонко звякнуло, когда она бросила его к ногам Ноубла. — Не хочу, чтобы меня обвинили в нападении на блюстителей закона.

Шериф вмиг нахмурился, и Виктория на секунду испугалась. Не стоило ей унижать шерифа! В таком странном закрытом городе вообще надо вести себя как можно тише.

Крис поднял кинжал, ухватил за лезвие и метнул через плечо. Кинжал воткнулся в его стол и, немного подрожав, замер. Затем, держась на безопасном расстоянии, он расстегнул ей наручники, и его движения почему-то показались ей такими знакомыми, что Виктория на миг остолбенела: похоже, еще секунда, и наваждение исчезнет, все вокруг начнут вести себя как нормальные люди двадцатого века.

Попав в камеру, Виктория поискала глазами что-либо, напоминающее электрический провод или розетку, но ничего не обнаружила. Досадуя, девушка плюхнулась на койку: ее постепенно покидало присутствие духа. Если все вокруг — подделка под старину, то подделка пугающе тщательная.

Закинув руки за голову, Виктория растянулась на кровати. Она зацепилась взглядом за объявление на стене по ту сторону решетки. «Разыскивается живым или мертвым». К ее ужасу, человек на объявлении здорово смахивал на нее. «Обвиняется в краже скота».

Так вот в чем причина ареста! Чувствуя растущую тревогу, Виктория взглядом обвела свою темницу. Массивные кирпичные стены, на узких окнах железные решетки, цементный потолок, дощатый пол… В углу стоял резной столик с зеркалом, на столике — таз для умывания, кувшин и несколько кружек. Деревянная полка с деревянными же перекладинами была разделена на отсеки. В некоторых из них виднелись пистолеты, остальные пустовали. Пистолеты были на удивление большими, с пузатыми барабанами. Черт, в этом жутком вестерне не только большие пистолеты — за столом шерифа стоял целый шкаф с длинноствольными ружьями!

Взгляд Виктории остановился на газете, которую читал сидящий за столом человек. Она перекатилась на бок, стараясь прочесть заголовки. «Яростные сражения с апачами. Мэхлуп Лумис из Вашингтона получил патент на первый беспроволочный телеграф». Должно быть, эта газета относилась к разряду самодельных — что-то подобное прислал Виктории ее отец, когда она окончила школу. Тем не менее от одной строки девушка никак не могла оторваться: на ней стояла дата. 20 июля 1872 года. Нет. Это невозможно! Сердце ее вопреки голосу разума тревожно сжалось. «А что, если в самом деле?!»

В кабинете шерифа появился его помощник, тот самый, что конвоировал рыжего и брюнета.

— Пусть переночуют за решеткой.

Крис принял из его рук три кобуры и сунул их на полку.

— Пошли кого-нибудь, пусть предупредят их жен. Думаю, если те отведут их за ухо домой, этого будет достаточно. Не выдержав, Виктория вскочила на ноги:

— Черт! Вы бы еще отшлепали их по попке!

Шериф ответил не сразу. Только налив себе в стакан воды, он произнес:

— Пожалуй, мысль неплохая.

Крис разом осушил стакан. Арестант же не мог знать, что эту троицу задерживали уже не менее дюжины раз за год, чуть ли не всякий раз, как они приезжали в город за покупками.

— Но как убедить вас, что я только защищался? Выпустите меня, шериф. — От отчаяния Виктория вцепилась в железные прутья. — Я вовсе не ваш чертов угонщик скота!

Крис лениво взглянул на задержанного, и тут его взгляд задержался на запястье парня. Ручные часы! Такую дорогую вещь могли позволить себе лишь немногие богачи в крупных городах. Где этот малый раздобыл часы, когда ему не на что даже купить лошадь? Крис внимательно вгляделся в объявление о розыске.

— На кого ты работал?

— На Толстяка, Джека Пало. А вы на кого? Крис приподнял брови.

— На правительство Соединенных Штатов. На народ.

— Да, но народ в этом сомневается, — мрачно заметила Виктория. Сомневается и в том, происходит ли все это на самом деле.

Крис и Ноубл многозначительно переглянулись, потом шериф повернул голову к арестованному: