Русалочка. Пропавшая принцесса - Эль Джей - Страница 44

– Мала? Мала, не молчи. Где ты?

– Сюда, Релле! Я здесь! – ответил голос. – Ты приплыла? Ты правда приплыла?

Наконец она увидела сестру за очередной скалой. Та была привязана к каменной стене. Она улыбалась, но выглядела напуганной.

– Я боялась, что ты никогда не найдёшь меня в той пещере, где он держал меня. А сегодня он привёл меня сюда, и я... я была уверена... – Её голос сорвался.

– Я спасу тебя.

– Но как ты...

– Мы выяснили, что это был Усенгу, благодаря Иеке.

Сёстры смотрели друг другу в глаза.

– Я так рада за тебя, Мала, правда.

Мала прикусила губу, и Ариэль почувствовала, какой ценой досталась эта радость. Теперь не только Мала знает свой секрет. Ариэль распутывала узлы. Когда последний узел поддался, Мала рухнула в объятия сестры.

– Мне было так страшно, Релле.

– Мы должны выбираться. Мы должны... – Ариэль искала глазами Усенгу, но его нигде не было видно. Может, он поджал хвост и уплыл прочь? Неужели ей так повезло? Она не могла позволить ему первым вернуться в замок с Малой.

Не успела Ариэль что-либо понять, как над их головами в воде появилась сеть. На поверхности моря покачивалась лодка. Ариэль судорожно вдохнула.

– Охотники на русалок! – вскрикнула Ариэль. Она так увлеклась освобождением Малы, что не заметила, как охотники уже оказались здесь. – Пригнись! – Ариэль потащила Малу в глубь океана, пока охотники черпали сетями лишь воду. Ариэль заметила, как среди расщелин в скале за ними следят два красных глаза. Усенгу трусливо прятался. Он устроил эту встречу, и теперь ему нужно было доставить жертв. У Ариэль была одна задача – вытащить оттуда сестру.

Она тянула Малу всё глубже и дальше от лодки, но что-то зацепилось за её хвост. Она подняла глаза на лодку.

– Релле!

Мала потянула сестру, но плавник Ариэль не отпускало. Она повисла вниз головой, и её потянуло вверх. Ариэль пыталась высвободиться, но крепкие верёвки не давали ей этого сделать.

Усенгу выскочил из своего убежища и стал подталкивать Ариэль всё ближе к лодке.

– Попалась! – в глазах змея вспыхнули огоньки. – За все неприятности, которые ты мне принесла, теперь тебя постигнет та же участь, что и твою мать.

Он толкнул её сильнее, наваливаясь на неё всем своим весом, и чем ближе она подплывала к поверхности, тем сильнее затягивались сети.

– Охотники получат свою русалку. Я получу трезубец и в конечном счёте власть во всём море.

Сердце Ариэль сжалось. Она не могла поверить своим ушам. Сеть тянула её вверх, но сейчас это не имело значения. Она должна убедиться, что Мала вернётся в замок раньше Усенгу.

– Мала, плыви! Не позволяй Усенгу вернуться к отцу раньше тебя. Возьми мои скороласты!

– Я не оставлю тебя! – Мала приготовилась, чтобы спеть свою русалочью песню, но Усенгу зажал ей рот плавником.

Нет! Ариэль сильнее потянула за верёвки, затем за скороласты, но сеть плотно прижимала скороласты к её хвосту, так что снять их не удавалось. Вниз с лодки потянулись человеческие руки. Ариэль извивалась в жестоких объятиях сети и дёрнулась в сторону как раз в тот момент, когда воду пронзил железный штырь – гарпун. Остриё прошло мимо, зацепив только её браслет.

Тонкая бечёвка порвалась, и фиолетовый камешек слетел с запястья. Мир поплыл перед глазами.

Ариэль почувствовала странное ощущение во всём теле, у неё закружилась голова. Камешек раскололся, и из него заструился луч света, всё вокруг засияло.

Мала застыла в оцепенении. Ариэль видела перед собой маму и себя, прямо как когда Силиус показывал ей свои воспоминания. Так вот с какой услугой мама обращалась к нему. Что, если она знала, что ей грозит опасность, и сохранила воспоминания для Ариэль?

Ариэль увидела в воспоминаниях, как мама обучает её какой-то песне, слов которой она никогда раньше не слышала. Она была такой маленькой, что мама качала её на руках. Ариэль потянулась ближе к воспоминанию. Песня... это была её песня? Могло ли это быть правдой? Её горло сжалось. Она прислушалась внимательнее, и её сердце учащённо забилось, когда она позволила словам наполнить своё сердце. Ариэль чувствовала тепло, но какое-то особенное, не похожее ни на что, что ей доводилось испытывать раньше.

Потому что...

Потому что это была её русалочья песня.

Мама сочинила песню для неё! Просто Ариэль была слишком маленькой, чтобы запомнить.

Ариэль закрыла глаза и погрузилась в воспоминания. Она ловила каждое слово и записывала его в своём сердце и разуме. Она приоткрыла губы и запела так, как не пела никогда прежде. Она пела во весь голос и представляла, что мама рядом. По телу Ариэль бегали мурашки, а песня ярким светом разливалась по всему океану. Она не знала, какую способность даёт эта песня, но чувствовала, что всё делает правильно, а если она чему-то и научилась за последние дни, так это доверять себе. Она запела громче, окутанная магией песни. Океан сиял так ярко, что ей показалось, будто солнце ушло под воду. Она вкладывала частичку себя в каждую ноту и каждое слово. Мир вокруг начал меняться.

«Я смогла! Смогла!»

– Ах! – Усенгу прижал плавники к векам. Он пошарил вокруг и наткнулся на камень. – Помогите, я... я ничего не вижу!

Ариэль услышала вопли с поверхности, и человеческая рука ударилась о край лодки, выпуская сеть. Сеть больше не удерживала её, и Ариэль, щурясь на яркий свет, начала выпутываться. Это её песня вызвала свет? Лишила всех зрения? Ариэль повернулась к Мале, которая ощупью пробиралась к ней сквозь воду. Должно быть, так и есть! Но к худу или к добру, эффект от песни не будет длиться вечно. Так было со всеми песнями русалок.

Ариэль не потратила больше ни секунды на раздумья. Она уже почти освободила хвост, когда камешек опустился на дно океана. Ариэль продолжала петь ноту за нотой, яростно распутывая сети. Она не знала, как долго сможет петь, пока не выбьется из сил. Мала подобралась совсем близко и помогла развязать последний узел.

– Вот и всё! – сказала Мала. – Ты сделала это.

Ариэль взмахнула плавником. Она была свободна!

Грудь полыхала, умоляя о перерыве, но Ариэль продолжала петь. Им нужно было отплыть далеко-далеко отсюда, только тогда они окажутся в безопасности. Но она чувствовала, как у неё перехватывает дыхание. Пора в путь. Она проплыла мимо Усенгу, который всё ещё метался из стороны в сторону. Вдруг он наткнулся на выпущенную охотниками сеть.

– Что это? Прочь! – он извивался, всё больше запутываясь в сети, которую только что сбросила Ариэль. Она не могла поверить своим глазам. Её дыхание сбилось, воздух закончился, и песня оборвалась.

Усенгу моргнул, снова обретя способность видеть, но теперь он был скован путами охотников. Он в ярости уставился на Ариэль, когда охотники потянули сеть, поднимая его из воды. Он попытался вырваться, но это было бесполезно. Ариэль не могла отвести взгляд. Ей почти стало... жаль его? Она прикусила губу.

– Нам пора! – Мала потёрла глаза и потянула Ариэль в направлении дома. Сестра была права. Ариэль повернулась, чтобы последовать за ней, но обхватила ладонью своё обнаженное запястье и остановилась. Браслет, который подарила ей мать. Где он? Она осмотрела тёмный океан под ними, но ничего не увидела. Ей хотелось бы сохранить его навсегда, но его нет, а время шло. Но по крайней мере теперь она знает свою песню.

Они поплыли прочь. На душе стало легче, когда Ариэль увидела, как лодка охотников вместе с Усенгу движется в другом направлении. Она выдохнула и поплыла быстрее. Розовая Коралловая луна освещала им путь домой.

Глава 23

Когда Мала и Ариэль вернулись, дворец казался уже другим. Вельможи и зеваки толпились у замка в ожидании развязки событий. Когда Мала и Ариэль прибыли и рассказали им, что произошло, всё королевство, казалось, выдохнуло с облегчением. Ариэль была рада сообщить, что Усенгу больше никогда не доставит им хлопот.

Ариэль и её сестры провели первую ночь после возвращения, слушая рассказы Малы обо всём, через что ей пришлось пройти. Она рассказала Усенгу, что тайно заказала особую цветочную композицию и распорядилась доставить её во дворец Керинеи ясного солнца утром в день церемонии. Когда Усенгу появился в её комнате, она думала, что он отведёт её на встречу с мастером. Но вместо этого он похитил её. Она рассказала об Иеке, и даже Индира и Каспия пусть и не сразу, но приняли её выбор и поздравили её. Наступило утро, и казалось, замок зажил новой жизнью.