Ванька 9 (СИ) - Куковякин Сергей Анатольевич - Страница 12

— Воробьев!

Кто там орёт? Кому я на ночь глядя понадобился?

Повернулся. Мать моя! Мартышка. Длинный нос. Ему-то от меня что надо?

— Здесь! — поднимаю руку вверх.

Бушико я нужен, пусть сам и подходит. Нечего его потачить.

— Воробьев! — не унимается поручик, который себя за капитана выдает. Я его чинами повыше буду…

Я снова руку поднял, местоположение своё обозначил.

Никуда не делся кривоногий, до моей кровати дотопал. Я сижу, руки на коленочках.

— Завтра в Швейцарию едешь, доктор.

Хитро так улыбается Бушико. Довольно-предовольно. Вот он какой — всё про меня знает.

Что!!! В Швейцарию? Доктор?

Не сидел бы я на кровати, точно бы пошатнулся. В Швейцарию — это хорошо, лучше не бывает. Я уже сколько голову ломаю, как туда попасть. Но, доктор? Откуда ему известно, что я врач?

Впрочем, ля-куртинцы меня меж собой открыто доктором называют. В разговоре со мной тоже не редко так величают. Ещё и уважительно — Иван Иванович. Это тоже можно от них услышать. Вот и сложил два и два, наверное, наш начальничек хренов. Или — кто-то ему в уши нашептал. Они у него наряду с длинным носом имеются. Кстати, тоже выдающиеся. Вполне Бушико можно не мартышкой, а слоненком звать. Так даже вернее будет.

Я вида не подаю, что волнуюсь. Хотя, распирает меня всего.

— В Швейцарию?

Про доктора, это, вроде, так, как и надо.

— В Швейцарию. — довольство на морде Бушико сменяется кислинкой. Похоже, как и завидно ему.

— Зачем?

— В Красный Крест за медикаментами.

Странно… Во Франции, что, данная организация под землю провалилась? Впрочем, какая мне разница! В Швейцарию! В Швейцарию! В Швейцарию! Там я ноги сделаю. Растворюсь как ёжик в тумане…

— Почему я? — как бы с некоторым недовольством спрашиваю.

Только бы не переиграть! Вдруг кто-то где-то там и передумает! За каким лешим я это сказал⁈

Бушико мои слова мимо своих ушей-лопухов пропустил.

— Разговорчики! Так надо!

Чуть ещё ножкой не притопнул. Ну, мартышка…

— Хорошо, хорошо… — отыграл я назад. — Когда нужно быть готовым?

— Сразу после завтрака. Ананченко передайте, он тоже едет.

Мля…

Самому-то сказать писарю про это трудно? Вот он, недалеко и находится.

Захотела мартышка в очередной раз свою власть и положение показать? Ну, пусть потешится.

— Передам. Всё в порядке будет, — полил я елеем на душу недоумка.

Бушико не попрощавшись повернулся и двинулся к выходу из казармы.

Солдаты на это представление только поулыбывались. Я же готов был чуть ли не до потолка прыгать.

Я еду в Швейцарию!

— Не вернетесь, доктор? — солдат, что в вагон на станции меня взял, стоял передо мной. Когда и подошел, я на радостях и не заметил.

— Пока ничего говорить не буду, — дал я уклончивый ответ.

Глава 20

Глава 20 Вот те и на…

Что там и как с этими медикаментами от Красного Креста меня волновало мало. Главное — я попаду в Швейцарию. Не через горы мне придется туда пробираться, а въеду вполне легально.

В общем — так. Англичане для работающих на лесопильных заводах канадцев получали от Красного Креста лекарства. Почему именно от Красного Креста? Бог знает… Всё это походило на какую-то не совсем законную схему. А, может и всё это так, как и надо? Просто, не всё я знаю.

Англичане в пилении леса понимали, а в медикаментах — не очень. Вернее, совсем не являлись специалистами.

Тут Бушико и решил немного себе очков набрать. Сообщил английскому полковнику, что у него среди рабочих доктор имеется. Врач в лекарствах всяко понимает. Будет полезен.

Вот меня и везли сейчас в Швейцарию.

Однако, имелось тут одно не совсем мне понятное. Почему они своего доктора не взяли? Оказывал медицинскую помощь канадцам и нам, солдатам из России, английский доктор. Лекарства предназначались как бы для его больницы. Он по всему должен и ехать. Его же не брали в Швейцарию, тащили русского врача. Точно, не совсем это дело чисто…

Да, ладно… Мне, что, всех больше надо?

В Берне я вышел из гостиницы как бы покурить и сбежал. Пусть англичане сами этими лекарствами занимаются. Бушико им в помощь.

Найти российское консульство не составило особого труда. На этом моё везение и кончилось.

— Прием посетителей от одиннадцати до трёх часов дня. — швейцар в ливрее даже на порог в консульство меня не пустил.

Чем-то я ему не понравился. Чем? Кто знает. Может, одет простовато, да и шинелька у меня не первой свежести. Хотя, не рваная и вычищенная.

Куда идти?

Я немного потоптался у консульства и пошёл вдоль улицы.

Кстати, императора в России давно нет, а флаг на консульстве прежний. Правильно это? Не правильно?

Уже и Временного правительства нет, большевики во главе с Лениным у власти, а флаг на консульстве в Берне прежний. Не вяжется всё это как-то.

Есть хотелось, деньги у меня имелись, а купить что-то съестное не получалось. Карточек у меня нет, а без них ничего не продают.

В одиннадцать я снова был у консульства.

— Одиннадцать. Начались приемные часы, — продолжил я ранее прерванный разговор с швейцаром.

Тот не поспешил меня пускать внутрь.

— Что Вам нужно в консульстве? — спесивости в швейцаре было больше чем в ином генерале.

— Я по важному и неотложному делу, — что я мог ещё сказать?

— Подождите. — швейцар скрылся в здании, а я остался на улице.

Мля… Совсем не нравилось мне такое.

— Консул спрашивает, откуда Вы прибыли, — сказано это было, вроде, и вежливо вернувшимся швейцаром, но с таким видом…

— Из Франции.

Швейцар опять вошел внутрь.

Что за порядки тут…

— Консул принять Вас не может, — получил я через пять минут неожиданный ответ.

— Почему не может принять? — задал я вопрос хранителю дверей консульства.

— Не могу знать. Его превосходительство так сказали…

Его превосходительство? Вроде отменили всех превосходительств уже сейчас? Или, опять я что-то не знаю? Снова в России власть сменилась?

Что делать?

Я отошел в сторону и написал консулу записку. Представился в письменном виде честь по чести, указал, что хочу возвратиться на родину. Навоевался я в экспедиционном корпусе по самое горло.

Чуть ли не пол часа мне пришлось уговаривать швейцара передать моё послание консулу. Наконец, он в очередной раз скрылся за дверями в здание.

Через несколько минут мною был получен ответ.

«С дезертирами не разговариваю и их не принимаю». Так было написано красными чернилами на моей же записке. Подпись отсутствовала. Может, это сам швейцар написал?

Не хотят здесь меня принимать…

Я порвал свою записку в мелкие клочья. Урна в обозримом пространстве отсутствовала, мусорить не хорошо, поэтому маленькие кусочки бумаги были мною спрятаны в карман шинели.

— Счастливо оставаться. — кивнул я швейцару.

Никак я не думал, что так меня здесь встретят.

А, как должны были? С распростертыми объятиями? Орден ещё дать?

Ну, допустим, ордена мне не надо, но, поговорить хотя бы могли! Чисто по человечески.

Даже за ручку двери консульства подержаться не дали!

Злость во мне просто кипела.

Так. Успокоиться надо, а потом и что-то придумывать.

Я шёл по улице, а на голову, плечи, спину — вообще на всего меня падал снег. Крупный. Хлопьями.

Глава 21

Глава 21 Встреча с бывшим пациентом

Что-то замерз я как цуцик какой-то…

Чайком бы горячим кишочки пополоскать…

Снег между тем кончился. Солнышко стало видно. Но, толку-то. Даже холоднее как-то на улице. Или, мне это только так кажется?

Я начал на ходу вертеть головой по сторонам. В ресторан меня в таком виде едва ли пустят, а вот в заведение попроще… Денежки-то мои самые настоящие, не из медных пуговиц сделанные.

Так, а это, что?