Выбери любимый жанр

Выбрать книгу по жанру

Фантастика и фэнтези

Детективы и триллеры

Проза

Любовные романы

Приключения

Детские

Поэзия и драматургия

Старинная литература

Научно-образовательная

Компьютеры и интернет

Справочная литература

Документальная литература

Религия и духовность

Юмор

Дом и семья

Деловая литература

Жанр не определен

Техника

Прочее

Драматургия

Фольклор

Военное дело

Последние комментарии
оксана2018-11-27
Вообще, я больше люблю новинки литератур
К книге
Professor2018-11-27
Очень понравилась книга. Рекомендую!
К книге
Vera.Li2016-02-21
Миленько и простенько, без всяких интриг
К книге
ст.ст.2018-05-15
 И что это было?
К книге
Наталья222018-11-27
Сюжет захватывающий. Все-таки читать кни
К книге

Сражайся как девчонка (СИ) - Брэйн Даниэль - Страница 21


21
Изменить размер шрифта:

— Я обещаю, что сделаю все возможное, — кивнула я, с трудом вынося эту пятерню на плече. — Но будет лучше, если ты пойдешь с нами. Иди к воротам.

Ни седой, ни мой старый знакомый не спешили покидать телегу и пускать на нее Фредо. Жизель положила младенца рядом с господином как-его-там, и ничего он не спал, облизывал нас неприятным масляным взглядом. Люсьена малыша оставила при себе. Что там было у Соломона про матерей? Великий царь не учел, какой у женщины может быть интерес помимо любви к своему ребенку. Деньги, деньги, младенец на руках у Люсьены стоит огромных денег, и вот такой каламбур: он в лучших руках.

Анаис стащила громилу, словно он был котенком, и мне показалось, что они неплохо знакомы. Все может быть, учитывая ее род занятий, и я допускала, что не один раз он получал от нее кочергой.

— Что вылупился? — гаркнула она. — Здесь тебе не бордель, разглядывать нечего! Взял, положил его, живо, вон идет уже хозяин кобылы, и вы двое, — рыкнула она теперь уже на Мишель и Симона, — тоже садитесь.

— Розина не вывезет, — важно изрек Симон и одернул Мишель.

Я спешно похлопала Анаис по руке и, когда она обернулась, покачала головой: нет, дорогая, мальчик прав, скорость и выносливость лошади — главное. Хватит ей и двух немощных и одного ребенка.

— Готовы? — я притянула Мишель к себе. Фуко и громила положили на телегу внезапно начавшего сопротивляться Фредо, и Анаис тут же решила этот вопрос оплеухой. Ару уже возился возле ворот, люди начали подтягиваться… пускай.

Это жестоко, но я не могу вытащить всех. Я и так спасаю их от смерти. Может быть, канвары рванутся в город. Может быть, они вообще не заметят нас всех. Может быть, пламя их испугает. Все может быть, но это неточно. Управлять толпой в этих условиях — на грани фантастики, слишком шумно, меня не расслышат и мне не подчинятся. Кто-то пройдет раньше, кто-то позже. Кто-то выживет, кто-то нет, это надо принять.

Но. Но. Но.

Я бросила взгляд на телегу. Что-то похожее по контурам на ружье — кочерга? Сабля? Нет, кажется, трость. Мужчина на телеге возмущенно дернулся, я замахнулась на него этой тростью. Не до тебя сейчас, лежи и, возможно, будешь жив.

— Слушайте все! — заорала я. Бесполезно. Никто не услышал. — Слушайте! Держитесь группами, как будто вас выводит капитан! Возьмите в руки все, что издалека похоже на оружие! Эй, слышите? Держите в руках то, что канвары примут за оружие!

Я охрипла, и из губы опять пошла кровь. Зато совесть мгновенно заткнулась. Непрофессионально. Что есть профессионал без достижений науки и налета цивилизации на тех, кому он кидает спасательный круг? Я бы еще обезьянам нарисовала на полу клетки пути эвакуации из зоопарка. Бесчеловечно? Негуманно? Спасай тех, кого можешь спасти — первое правило в моей… бывшей работе.

Поток людей хлынул в ворота, едва они открылись настолько, что в них возможно стало протиснуться. Я не видела, где стражник Ару — в такой давке его могли смять и даже этого не заметить.

— Я с тобой разберусь, — услышала я. — Когда уберется этот жучара Жак и свалит отсюда стражник.

— Нелады со стражей? — как больно мне ни было, но я презрительно оттопырила губу. — Тогда лучше молчи, целее будешь. Как тебя зовут?

— Бриан, — чуть подумав, ответил громила. Почему он решил не портить со мной отношения? Из-за Анаис? Из-за того, что я в числе тех, кто договорился со стражей? Из-за Жака?

— Отличное имя. А я Валер. Мы теперь с тобой в одной лодке и грести будем, пока не выплывем.

— Или не потонем.

— Или так. — А еще я всегда могу показать тебе козырь — двух твоих мертвых дружков, и вся моя команда соврет, что их видела. Не я такая, жизнь здесь такова, что всех доказательств — «слово и дело». А улики сейчас пожрет огонь, учитывая, что Лазарь все как предвидел. Дом его — пороховая бочка.

Люди орали, беспокоились, ворота распахивались сильнее. Как я и думала, никто не обратил внимания на мои слова, никто — но не Бриан. Он вытащил из проезжавшей мимо телеги очень похожую на мою трость, и я подумала — вот ей, случись что, он и расквасит мне голову. С превеликим удовольствием.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

— Жак! — крикнула я. — Давай! Все — быстро, быстро!

Возник просвет. Основная масса протолкнулась, прочие, те, кто был без лошадей, не смели тронуться с места из-за…

— Не смотри туда, просто не смотри туда! — заорала я вцепившейся мне в руку Мишель. — Жак, гони!

Телега дернулась, я едва не упала, потому что не успела вовремя отстраниться. Мне нужна хоть какая-то опора, я слишком слаба, промелькнула издевательская мысль и тут же исчезла. К черту все, бежать, пока есть возможность!

Мы все — и за нами еще несколько человек из толпы — кинулись к воротам. На тело какого-то мужчины я сама старалась не смотреть и как могла отвлекала Мишель. Вот чем опасны давка и паника, и ведь еще не началось по сути ни первое, ни второе.

— Ару! — крикнула я стражнику, прислонившемуся к стене. По его виску стекала кровь, но сильно пострадавшим он не выглядел. — Бежим!

Бежим, друг, потому что у тебя есть то, чего нет у нас. И тебя не похвалят за то, что открыл ворота. Наверное.

За воротами была… тьма. Пелена звезд над головами, словно застывший ветер, бесконечная равнина и огоньки. Тоже застывшие, будто канвары не поняли, что происходит, почему все бегут прямо к ним в руки. Во рву слева от нас забеспокоились твари, плеск был как от с высоты падающей воды, но, наверное, тенкелы не выбирались на сушу.

Жак и телега оказались далеко впереди. За своей спиной я слышала тяжелое мужское дыхание, но не оборачивалась — кто это. Стражник Ару бежал нога в ногу со мной.

— Ради Дианы, — сообщил он, хотя я не требовала от него никаких объяснений. — Ради нее я не готов сгореть там, в проклятом Фриарте.

Я узнала название города за несколько часов до того, как он превратится в руины и пепел. Лучше поздно, чем никогда, я не вечно буду монашком Валером, когда-нибудь мне придется сказать, кто я и откуда. Оттуда, чего больше не существует, и памяти у меня, извините, нет.

Ничего у меня нет, кроме воспоминаний или же ощущений из сна, и неизвестно, мои ли они или подсознание творит непонятное.

Колонна беженцев растянулась примерно на полкилометра. Впереди зажгли факел, я отчетливо видела, как он светится, и из-за того, что телеги были груженые, возницы сбросили скорость — дать лошадям немного отдыха, а хозяевам барахла — угомонить нервозность за сохранность вещей. Жак тоже придержал лошадь, и мы подтягивались к нему. Я тащила за собой перепуганную Мишель, но в общем все обошлось… сравнительно малой кровью. Я предпочитала рассчитывать на худшее — как в этот раз.

Я додумалась использовать трость по назначению. Идти мне сразу же стало намного легче, Мишель наконец отцепилась от меня и шла, держа за руку Симона.

— Куда ведет эта дорога? — спросила я Ару.

— В Лекейн. Но до него сутки пути, а в деревни я не советовал бы соваться.

— А куда повернули они? — я указала на первую телегу, которую было сложно потерять из виду из-за факела. — Лекейн там?

— Нет, там деревни… — Ару утер кровь с лица. — И мне кажется, что они…

Он придержал меня за плечо, я зашипела. Не от боли, от раздражения: надоели. Но нахмурилась и тоже стала вглядываться туда, где только что горел факел.

— Что там… — начала было я, и все перекрыли вопли ужаса издалека. Огоньки вспыхнули разом там, где погас факел, они походили на светящихся муравьев, накинувшихся на добычу. — Жак!..

Что — Жак? Стой? Тогда мы следующие. Гони? Тогда спасутся только те, кто на телеге.

Канвары в нескольких сотнях метрах от нас сделали то, что не смогли ни огонь, ни крестьянский бунт, ни запертые ворота. Люди заметались, кто-то бросился вперед, кто-то назад, все сталкивались, вопили, размахивали руками, вторая телега, которая шла впереди, была в полсекунды опрокинута, вещи с нее разлетелись по всей дороге. Были ли канвары людьми или нет, они сообразили, что добычи на всех не хватит, и обратили свое внимание на нас. Часть огоньков начала потрошить телегу, часть — людей, часть отделилась в нашу сторону — счет пошел на минуты. Одна или две.