Сражайся как девчонка (СИ) - Брэйн Даниэль - Страница 20

— Хватит! — заорал толстый стражник. — Хватит, заткнись, замолчи, ты…

Тощий сильно его толкнул, я не подозревала такой силы в тщедушном теле.

— Он говорит с Молчащими, — прохрипел тощий. — Ты не понял?

— Он был в Реккате, — взвизгнул толстый.

— Нет, не был. Я даже не знаю, где это, — покачала головой я.

— Но он рассказал про пожар в Реккате! — толстый отскочил в сторону и от меня, и от тощего напарника. — Оттуда мало кто выбрался…

Я не была в Реккате, идиоты. Я видела многое пострашнее и делала все, чтобы такого больше не повторилось. Каждый раз катастрофы одни и те же, они лишь вместе с веками меняют причины и масштабы. И количество жертв.

— Какая разница, был он там или не был, — Жак постарался их перекричать — получилось, стражники посмотрели на него. — Здесь будет то же самое. Возьмите гольдены и откройте ворота, пока еще есть возможность остаться в живых.

Толстый стражник переглянулся с тощим, и тот указал рукой на дверцу — вроде бы на балкон, мол, я вам сейчас покажу.

Стражник распахнул дверцу, и я увидела серебряное от миллиардов звезд небо. В городе оно точно такое же, но там, за стенами, небо было свободным. А стражник вышел на балкон и махнул нам.

— Закрой-ка дверь, Ару, а то сбудутся слова этого… монашка, — проворчал он. — Раньше, чем мы с тобой думаем. А вы двое, идите сюда. Жак, ты знаешь, почему люди выходили только с капитаном?

Жак подтолкнул меня к балкону. И это зачем? Ты, менеджер по кобылам, должен не на их стороне быть, а на моей! Но я пошла, мне ничего больше не оставалось.

Каменный балкон, но кажется ненадежным. Не украшение, не укрепление, и тогда он здесь для чего, чтобы атакующим было проще забраться на башню? Я подошла к перилам и глянула, что внизу: ров, заполненный водой, а в нем… О боже.

— Тенкелы, — Жак положил мне руку на плечо. Проклятье! — Спящая смерть.

— Это их они так боятся? — пробормотала я. — Этих… водных… зверей?

— Нет, — ответил Кристофер и вытянул руку. — Тенкелы не повернут головы, пока кто-то не заплещется в их логове. Но если открыть ворота… смотри туда.

Я проследила в направлении, куда он указывал. Ничего. Степь или лесостепь, или что-то похожее, я могла различить кустарники, редкие деревья, холмы и белые в свете ночи соцветия каких-то трав. И огни, мелкие, будто бы светлячки кружили между холмами.

— Канвары, — спокойно сказал он. — Они совсем близко. Чуют поживу.

— Ворота закрыты, — я всматривалась: кто это? Твари или же люди? — Это от них вы прячетесь?

Здесь нет огнестрельного оружия? Я покосилась на Кристофера: у него за плечом нечто, смахивающее на древний штуцер, но я ни черта не понимаю в оружии. Заряжать его все равно целая эпопея.

— Если канвары войдут в город, крестьянский бунт покажется детской шалостью, — пояснил Жак. — Пока убийства — ради домов и денег, ради еды. Канвары истребят всех до единого просто потому, что смогут. Не видела, — на мое счастье, он проглотил последнее слово, опомнившись в последний момент, — что они тащат как добычу? Обломки бочек. Бревна. Черепки.

— Они… разумны?

Впереди невменяемые создания, позади огонь. Что страшнее? Что нас убьет с гарантией?

— И да, и нет. Они понимают речь, общаются между собой. Но разум в них я бы тебе искать не советовал.

Жук. Еще какой, и говорит он, когда забывается, не так по-простому. Кто он такой? Кто каждый из тех, кто ждет нас внизу? Кто я, черт возьми, мы же все притворяемся кем-то в надежде, что тот, кто нас знает, промолчит.

— И все-таки, откройте ворота, — тихо, но твердо произнесла я. — Слышите? Это доносится с площади. Если мы оглянемся, увидим, что пламя уже разгорелось. И там, возле башни, очень много людей. Откройте ворота и уходите сами. Канвары… их не хватит на всех, в отличие от огня.

Я повернулась и пошла обратно в помещение. Пока я сделала все, что могла. И я думала, какие еще могу привести им аргументы. Этим все не кончится, точно нет.

— Я знаю, как мы пройдем мимо канваров, — проговорила я, глядя на запертую дверь. И за ней уже кто-то терся. — Понадобится немало удачи, но мы сможем пройти мимо них.

Глава десятая

Я опасалась, что меня спросят, как мы сможем пройти мимо канваров, но стражников больше заботили те, кто стояли под дверью и периодически — робко — стучались, а Жак так и не сказал мне ни слова. Стражники, потоптавшись, оттерли меня в сторону и открыли-таки дверь, потому что других вариантов у них и не было. Я обернулась к Жаку.

— Как капитан выводит людей? — спросила я. — Почему канвары на них не нападают?

— Ружья, — исчерпывающе откликнулся Жак.

— Тогда, — довольно ухмыльнулась я, — если ты хочешь от того господина в телеге получить заработанное или не потерять то, что уже заработал, уговори идти с нами одного из них, — и я указала на стражников.

— С нами?..

— Да, потому что со мной твой внук, ты не забыл? И еще восемь человек.

Не дожидаясь, пока Жак опомнится, я умудрилась проскользнуть на площадку мимо стражников и нескольких человек, которые донимали их просьбами. Не слишком настойчиво, как я могла оценить, донимали, а центр города уже полыхал, в воздухе носились черные хрупкие хлопья — чем они были когда-то? — и все запахи перебивала гарь.

Я повернулась к стражникам — стояла я немного за спинами поднявшихся на башню мужчин, но что было нужно, и Ару, и Кристофер увидели: мое очень выразительное покачивание головой.

Толстый Ару растолкал просителей и протиснулся к перилам на лестнице, где уже стояла я. И оба мы посмотрели вниз.

Не много, не мало… Раз, два, четыре, шесть, восемь, десять… одиннадцать телег вместе с нашей, а запряжены только три. На многих сидят люди, пока что не паникуют. Пока у них еще есть время ждать.

— Они готовы уйти, — веско заметила я, — несмотря на канваров. Лучшее, что ты можешь сделать для них, это открыть ворота.

— Мне придется их сразу закрыть, — буркнул Ару. — Зачем мне надо, чтобы меня отправили на рудники?

— Тебя отправят на поле в качестве удобрения, если ты сам не уйдешь отсюда. Видишь? — Я вытянула руку и показала на пламя над крышами. — Еще полчаса, час, и поднимется ветер. Думаю, те, кто сейчас внизу, помнят Реккату и пожар, который уничтожил весь город. И полагаю, их памяти стоит доверять.

Ару быстро пошел вниз, я за ним. За нами, я слышала, застучал сапожищами Жак. Я обогнала стражника, поискала взглядом нашу телегу. Все на месте, надо же, и даже никто не скандалит, из прочей толпы доносятся разговоры. Их делегаты до того, как у всех сдали нервы, добились своего, стражники вышли, и потому народ безмолвствует и готов к спокойному бегству, впрочем, это пока, только пока.

— Вы, — крикнула я негромко, — вы оба. Ты и ты, старик. Слезайте. А вы кладите сюда Фредо, — приказала я Анаис и Фуко. Фредо сидел как ни в чем не бывало на брусчатке все с тем же умиротворенным выражением лица. — Жизель и Люсьена, если вы чувствуете, что не сможете нести детей, кладите их на телегу, но учтите, что в таком случае вы вверяете их Жаку и больше никому.

— Эй, — повернулся ко мне полубоком громила, — я тебя видел?

— В гробу я тебя видел, — грубо отозвалась я. — Слезай, пока стражник не дал тебе по шее. А вы шевелитесь. Сейчас откроют ворота, и мы будем… — Я посмотрела на другие телеги. Крепкая на вид лошадь, на телеге смурная баба и три мужика. Судя по количеству барахла — бывшие жители покинутых трущоб. Еще одна телега — мужик и две вполне боеспособные, если что, женщины. — Будем третьими, вот за ними. Если получится. Но в давку не суйтесь.

Мне на плечо легла рука. Дурацкая у них тут манера, никакого уважения к личному пространству. Что будет, когда узнают, что я женщина?

— Ты вот что, — услышала я голос Ару. — Найди Диану. Это моя жена. Диана Лекур. Обещаешь?

Как я могу обещать? Ни соцсетей, ни полиции, ни какого-либо учета. Дианой Лекур, дружище, может назваться любая, а где будет настоящая — не ведомо никому.