Посланец Сварога - Лопатин Георгий - Страница 63

Занимались этим пацаны лет тринадцати-пятнадцати. Были и девушки. Вот они и преподнесли небольшой сюрприз.

– Оп-па, а это что такое?

Рус заметил в щели между досками кусочек стекла, только не скол, он был слишком округлый. Ковырнув ножом, достал бусинку, или, правильнее сказать, бисер.

– Вот, значит, как…

– Прости, князь! – воскликнула одна из девиц по имени Зара.

Вторая, с именем Мила, что работала тут же, выглядела тоже испуганной.

– Не реви! Рассказывай.

– Это я придумала… Мила тут ни при чем…

На это Рус только хмыкнул.

– В тиглях, после того как основная стекломасса вывалена на форму для наконечников, остается еще немного, и я решила попробовать сделать бусинку вроде жемчужинки… Сначала в формочки, как наконечники, но некрасиво получалось, а потом на сломанную иглу попробовала намотать немного стекломассы… Сначала получились трубочки, а потом я стала приминать массу мокрой щепкой, чтобы придать им круглую форму…

– Понятно все с вами…

Девицы выглядели испуганными, не зная, как на их самоуправство отреагирует князь.

– Несите все, что успели изготовить.

Мила тут же метнулась в женское общежитие и через минуту уже стояла перед Русом с небольшим горшком, точнее, бракованным тиглем. Результата было на пригоршню, разных оттенков зеленого и зелено-желтоватого.

– И что, нравится?

– Да… Для вышивки было бы красиво…

– И что с вами делать?

– Накажи меня, князь, Мила ни при чем…

– Да не буду я тебя наказывать… – уже раздраженно, чуть ли не прорычал Рус. – Сама как думаешь, будет спрос на вот это? Ну?!

– Да, князь! – испуганно ответила девица. – Многие захотят купить! Жемчуг дорогой…

– Хм-м, упустил я этот момент. Что ж, раз так, то продолжайте…

Рус пытался вспомнить, какие вещества могут придать стеклу разный цвет, но что-то не вспоминалось, особо этой темой никогда не интересовался. Точнее, не мог вспомнить, какой цвет дает то или иное вещество, те же железо или медь.

– В общем, так… Выделяю вам на ваши вот эти дела один тигель в плавке. Экспериментируйте, добавляйте в песок, а еще лучше в уже готовое стекло, что идет на повторную переплавку, что вам только в голову взбредет. Рекомендую начать с металлов, добавляйте по паре щепоток стружки в тигель, медь там, железо, свинец, олово, может, даже серебро или вовсе золото…

– Да откуда у них серебро и тем более золото?! – засмеялся Лех.

– Захотят – найдут. Ну или с продажи на ярмарке вот этого получат и в дело пустят. Что еще? Ну попробуйте разноцветные камни растолочь в порошок и тоже сыпьте… глядишь, и выйдет чего… Результаты мне показывать. Ясно?

Даже если стекло окрасится не химическим путем, а дисперсным (то есть тупо за счет разноцветного каменного порошка), то, по мнению Руса, все равно должно получиться неплохо, по крайней мере оригинально. А если еще вытянуть нити и скрутить их вместе, то вообще шик!

– Да, князь! Спасибо, князь! – со странной смесью радости и настороженности воскликнули девчата.

– Ладно… Если будет результат, то потом с вами поговорим о вашей плате, но можете не сомневаться: не обижу, так что старайтесь. А теперь покажите нам наконечники.

Пацаны, что все это время стояли тише воды ниже травы, видимо, тоже были в доле, оставляя для бисера чуть больше расплава в тигле, кинулись к столитровой бочке и сняли крышку. Бочка оказалась наполнена на две трети.

– Вот такие наконечники у нас выходят, Лев. Одноразовые, но зато вон как много. Да, кожанку могут не взять, если прилетит не точно в грудь под прямым углом, не то что кольчугу, но зато если просто заваливать противника тучей стрел с такими наконечниками, то рано или поздно попадешь в незащищенное место: руки, ноги, лицо. Про коней вообще молчу.

– Угу… Ясно.

Лех взял несколько наконечников и рассмотрел.

– Ладно, показывай дальше. Кстати, чего ты их не наказал?

– А за что? За то, что головой думают, пусть и с чисто женской точки зрения? Если буду наказывать за придумки, так самому все придумывать придется, а у меня голова не рези… не… не пузырь… не надуешь больше, чем есть, – кое-как выкрутился Рус.

– Могли бы сказать. А то вон как втихушку развернулись.

– За это их, конечно, оштрафую, но позже, когда результат будет более существенный. А так их тоже понять можно, я же мог и запретить, а им очень уж хотелось эту красоту получить. В общем, думать наперед о последствиях еще не умеют, не поняли, что рано или поздно все бы вскрылось, просто кто-то стуканул бы, в общем простая юношеская глупость.

– Понятно.

– Так, тут у меня цех по предварительной подготовке сырья для производства древок. Колют полешки на щепы, кои потом грубо обтачивают ножами.

Собственно, весь процесс можно было видеть в натуре прямо сейчас.

– А вот внутри уже собственно вытачивают древки на специальной приспособе…

Зашли внутрь специально перестроенной полуземлянки, где вовсю работал токарный станок конструкции Руса, от которого обильно летела древесная стружка. В полуземлянке не только стояла нормальная печка, а не очаг (а то при таком количестве летящей во все стороны стружки пожарную безопасность с открытым очагом не обеспечить), ну и окно перед станком имелось широкое, при этом застекленное кусочками светло-желто-зеленого стекла (пока стекло было мягкое, расплющили на ровном камне другим плоским камнем), плюс светильники во всех углах на древесном спирту, ибо света для работы на станке нужно как можно больше.

– Не отвлекайтесь, продолжайте, – сказал парням Рус.

Те, поприветствовав вошедших, продолжили работу. Лех аж рот открыл от неожиданности. Оно и понятно: несколько движений мастера резцом, и древко готово. Замена заготовки, и процесс повторяется.

– И почему не рассказал? – наконец с некоторой обидой в голосе спросил Лех, после того как на его глазах изготовили десятое древко. – Вместо этого навел тень на плетень с распределением работ… То-то у меня ничего не вышло.

– Чтобы секрет к ромеям раньше времени не уплыл. А то набухаетесь, начнете трепать перед ромеями языком почем зря. А уж они умеют развязывать языки наивным варварам и задавать правильные вопросы… Я уже молчу про то, что кто-то может специально продать эти сведения ромеям за кошелек серебра. Потом они сделают себе такие же станки и сами будут производить древки, а у нас ничего больше не купят.

Лех на это нахмурился, мысленно признавая, что такой вариант развития событий вполне возможен.

– Я, кстати, удивлен, что они сами не пользуются подобными устройствами, ведь по сути это их изобретение… – добавил Рус и продолжил описывать дальнейшую технологию производства древок с методами сушки, с предварительной растяжкой их за шляпки на специальной раме и покраской дегтем.

– Будешь смотреть?

– Нет, – отмахнулся Лех. – Лучше повозку без колес покажи, сани эти…

– Идем.

Пройдя мимо гончарной мастерской, где изготавливали тигли и прочие изделия из глины, что Леху было не интересно, подошли к большому сараю, собранному из кривоватых жердей и обитому дранкой от ветра. Внутри стояли те самые сани, чем-то похожие на те, что делают северные народы, легкие, только эти значительно шире, так что могли сидеть два человека в ряд.

– Вот, собственно, ничего сложного…

– Действительно. Они вроде готовы?

– Да. Похоже, сделали еще вчера. Можно испытать. Прокатимся? Заодно последний вариант конской упряжи опробуем. Благо снег еще держится…

– А давай!

Плотники, занимавшиеся изготовлением саней, а также те, кто занимался шитьем сбруи, конечно же, быстро узнали о появлении князя с братом-наследником и тут же предстали пред их очами. Получив приказ, привели коня, на котором тестировали упряжь, быстро запрягли.

Рус с Лехом сели в сани, на которые успели кинуть баранью шкуру, на передок запрыгнул малец лет десяти – водитель-испытатель саней, сынок одного из работников, и Рус бросил ему:

– Гони, шеф!

И тот погнал.