Посланец Сварога - Лопатин Георгий - Страница 62

– Тогда поехали…

– Куда?

– В поселение Прогрессово. Да вон оно, самое дымное…

– Вижу, словно пожар…

Рус решил сосредоточить производственные мощности в одном месте, чтобы легче было контролировать процесс, ну и охранять секреты. Расселил одно полупустое поселение, оставив там только тех жителей, что будут обслуживать работников. Опять же, само производство весьма дымное, чего только стоит песок расплавить, ну и другие ингредиенты получить, тот же древесный спирт для осветительных ламп. То-то Лех удивился степени освещенности в доме вождя, это не масляные коптилки.

Подали коней. Поехали. При этом не оба-двое, а с охраной, скорее свитой, по пять дружинников.

– Не передумал в поход в Крым идти? – спросил Лех.

– Нет.

– Но почему зимой?! Холодно же!

Ну да, местные зимой почти не воевали. Для этого лето есть. Так, если короткий набег, но Рус планировал длительный поход практически до начала весны. Ну или как пойдет… Может, и до осени, что гораздо предпочтительнее. Но тут многое зависело от степняков и ромеев.

– Исход будет зимой, в это же время, что и мой поход в Крым, то есть как на реках встанет прочный лед, так что я хочу проверить свои некоторые придумки.

– Например?

– Например, повозки. Не колесные, а сани.

С некоторым удивлением Рус осознал, что такого транспорта, как сани, у славян не имелось, даже зимой использовали колесные повозки типа арбы. Лыж тоже не знали, и их Рус также на всякий случай велел изготовить. Вдруг пригодятся?

– Сани?

– Приедем – покажу, там как раз заканчивают одну повозку делать, может, даже прокатиться успеем.

– Хм-м… А еще?

– Специальная сбруя, чтобы коня не душило.

– Зачем?

– Везти груз сможет больше в несколько раз.

– Ясно…

Вот тоже еще одна проблема, что ограничивает грузоподъемность и, соответственно, выносливость со скоростью тягловых животных. Нынешние варианты упряжи таковы, что коня или вола душат ремни, с помощью которых к животному цепляют транспортное средство, так что особо его не нагрузишь.

Беда заключалась в том, что сам Рус плохо представлял себе конструкцию более прогрессивной упряжи, ибо человеком в будущем являлся сугубо городским, помнил только, что нужно особое коромысло над шеей коня, к которому крепят оглобли. На картинке видел… А как это коромысло крепят к коню – лишь богам ведомо. Лишь бы не на шею, под грудину и спину. Но после нескольких неудачных вариантов стало что-то получаться.

– Интересно…

Лех покосился на брата с нечитаемым взглядом. Если раньше он нет-нет да приходил к тому же кощунственному выводу, что озвучил бежавший Коман, будто Рус мог сговориться с Ведомиром с какими-то своими далекоидущими целями, то сейчас, после увиденного и услышанного, так не казалось.

Его брат действительно сильно изменился с того момента, как верховный жрец Сварога провел над ним обряд полного совершеннолетия. Стал спокойнее, вдумчивее, но оно и неудивительно, ведь его вразумил сам Сварог, дав знания не только о будущем, но, похоже, и вот такие прикладные, что он сейчас активно внедряет. Червячком, правда, все же сидела обида, почему именно Руса Сварог удостоил сей чести, а не его самого как наследника и будущего кагана? Ведь это было бы… правильнее. Невольно появлялись черные мысли и сомнения относительно собственной судьбы, раз Сварог предпочел Руса.

«Неужели мне так мало отмеряно?» – нахмурившись, в очередной раз подумал Лех.

Это тревожило. Так-то он чувствовал себя здоровым, его ничего не беспокоило. Но сколько раз случалось так, что здоровый человек вдруг заболевал кишками, и даже Джива, жрица Живы, богини врачевания, ничего не могла сделать, лишь дать облегчение от боли.

Собственно, так умер один из его младших братьев от одной с ним матери. У него вдруг заболело в правом боку, а через три дня он умер в мучениях. Он такой был не один, умирали сестры и братья от других жен и наложниц Пана… Жрецы говорили, что это либо наказание богов, дескать заболевшие их чем-то прогневали, либо они стали жертвами злых духов.

А вот, собственно, и Ильмера резвится со своими подружинницами и волкопсами. Слышен заливистый смех, это они кидались снежками в своих питомцев, а те весело скакали, пытаясь поймать их пастью. А так одни девушки далеко швыряли палки и командовали своим волкопсам, чтобы они принесли их назад, другие натравливали своих подросших щенят на атаку живой добычи, в качестве жертв выступали юнцы, облаченные в толстую и прочную одежду, сшитую из старых шкур и набитую овечьей шерстью. Пацаны неуклюже убегали, а на них, рыча и повизгивая от азарта, срываясь с поводков, кидались волкопсы.

– Привет, Лех! – увидев выехавшую из ворот городища кавалькаду, подъехала в своей неизменной медвежьей шкуре и поздоровалась Ильмера.

Ее сопровождала пара суровых дев в кожаных доспехах, также в медвежьих шкурах с головами. Кони при этом шарахнулись в сторону от ее волкопса, которого она приучала к носке кожаных доспехов (тоже придумка Руса).

– Здравствуй. Ну и страшилище у тебя… – кивнул Лех на волкопса Ильмеры, с трудом успокоив коня, и то только после того, как питомец отбежал подальше. – Особенно если в темноте…

На что девушка только заливисто засмеялась.

– На то и расчет!

Ну да, Рус не только предложил облачить волкопсов в доспехи, но еще и дополнительно устрашить их, присобачив к доспехам коровьи рога или просто выточенные в форме затейливо изогнутых рогов деревянные муляжи. Башку, что также была хорошо прикрыта роговыми пластинами, окаймляли косички из конского волоса и кожаных полосок. Получилось слабое подобие монстрика – ручной зверушки Хищника.

Для Руса ничего особенного, но для местных получилось довольно инфернально. Рус только жалел, что нет светящегося фосфора, вот тогда в темноте действительно было бы жуть жуткая. Но и простой раскраски хватало. Был бы вместо волкопса алабай, было бы гораздо внушительнее, но и так неплохо.

55

Вот, собственно, и Прогрессово. Стражники из молодых воинов-ополченцев, завидев процессию, заблаговременно открыли ворота, и Рус с Лехом, сойдя с лошадей, зашли внутрь. Лех заозирался. Да, для местных поселение, а если точнее, то личинка промышленного центра, выглядела необычно… можно даже сказать, революционно. Так-то он все это раньше видел по отдельности, но вот чтобы все в одном месте… этакий футуршок.

Половина домов поселения были преобразованы в различные цеха. Первое, на что натыкался взгляд, это производство древесного спирта. Так-то почти обычная земляная гора по пережигу древесины в уголь, но с небольшим добавлением как по внутренней конструкции, так и с внешним отличием. Из внутренней новации – разделение на три секции. В нижней, пустой, имелась емкость под получение дегтя. В средней лежала древесина, из которой, собственно, получали деготь и древесный спирт. А в верхней части лежали дрова, что давали жар и одновременно превращались в древесный уголь. Из средней секции, герметично отделенной кирпичным сводом от верхней, выходила керамическая трубка (собранная из множества коротких трубочек) с ребрами охлаждения, что погружались в выложенную из кирпичей ванну с водой, и уже из этой трубки капал древесный спирт. Все просто и примитивно.

– Так что здесь получается сразу три полезных продукта, с экономией топлива, – пояснял Рус.

А то ведь как сейчас тот же деготь получают? Так же закладывают древесину с емкостью под ней и замазывают глиной, после чего сверху разводят большой костер, что горит по факту впустую, разве что золу на поташ собрать можно.

– Занятно. А тут что? – показал Лех на соседний холмик.

– Обжиговая печь. Тут делаем кирпич, отливные формы и тигли для варки стекла.

– Стекла?!

– Да не, не то, что ты подумал, – махнул рукой Рус. – Чуть позже поясню… Собственно, вот печь, где это стекло варят, и получаем вот такие наконечники для стрел. Ребят, покажите…

Рус с Лехом зашли под навес, где, собственно, происходил процесс отливки стекломассы в формы.