Наемники Судьбы - Федотова Юлия Викторовна - Страница 42

Из одной такой вылазки он вернулся взволнованный и побледневший.

– Сворачиваем! – страшным шепотом возвестил он. – Надо обходить!

– Чего? – заинтригованно прошептала Ильза.

– Мандрагору! Целая поляна демоновой мандрагоры! Чуть не наступил! Собрался шагнуть, вдруг вижу: растут! Белые, сверху пучок – брр!.. Гнусные такие!

– Ох, не доведет тебя до добра любознательность, – по-старушечьи сетовала диса.

– Наоборот! Не пойди я вперед – мы бы всем коллективом вляпались!

– Я хочу ее видеть! – заявила Энка. – Всю жизнь мечтала посмотреть на настоящую мандрагору!

– Я тоже! – подхватила Ильза.

Она слыхала про мандрагору от старой тетки Берты, известной травницы. Ильзу совсем девчонкой пытались пристроить к ней на обучение. Берта скоро отослала ее назад, травы ученицу не интересовали, хитрая наука в голову не шла. Но кое-что она успела запомнить.

Например, что, если мандрагору разбудишь, когда выкапываешь из земли, или просто случайно наступишь, растение кричит и стонет таким голосом, от которого если не скончаешься на месте, уж точно лишишься рассудка. Как выглядит магическое растение, зачем из него варят зелье – про то тетка Берта не говорила. На все вопросы отвечала кратко: «Вырастешь – узнаешь»…

– Ты идешь? – окликнула Ильзу сильфида.

Но тут в один голос воспротивились эльф, диса и спригган.

– Нет уж, ты ее с собой не тяни! Хочешь смотреть – иди одна. Это зрелище не для молодых девушек.

– Энка тоже девушка! – обиделась Ильза.

– Она не молодая, – отмахнулся Хельги. – И вообще, будь у нее побольше ума, она бы тоже не ходила. Мандрагора растет в дурных местах.

Как ни странно, Энка вняла голосу разума, и они с величайшей осторожностью обошли зачарованное место стороной.

– А вдруг эта мандрагора помогла бы мне избавиться от рогов? – забеспокоился принц.

Энка хихикнула и ответила загадочно:

– Нет, ты знаешь, мандрагора многим помогла заполучить рога, но еще никого не избавила от них. Уж поверь немолодой девушке!

Спустя некоторое время Хельги принес очередную новость:

– Там! На папоротнике! Бутон! – он выглядел совершенно ошеломленным.

Но на спутников его сообщение впечатления не произвело.

– А тут на кусте – листочки. И что с того? – не без иронии спросила сильфида.

– То, что папоротники не цветут! Они размножаются спорами.

– Значит, это магически измененный папоротник, только и всего. Нечему удивляться, – заявила девица, сбрасывая поклажу и усаживаясь на траву.

– Чего уселась? – не поняла диса. – Пошли! Еще даже принц не устал.

– То есть как – пошли?! А папоротник?

– Что – папоротник?

– Разве мы не собираемся добыть цветок? Надо дождаться полуночи, он распустится, и можно будет рвать.

– Зачем? – сказал спригган. – Пусть себе растет!

Сильфида рассердилась:

– Вот тьма сехальская! Им клады отворяют! Вспомни, на первом курсе учили!

– Да знаю я про клады! Мне цветок рвать жалко. Такое уникальное явление!

– Ничего, новый вырастет.

– Я думала, папоротник цветет только в ночь на летнее солнцестояние, – робко вмешалась в их перепалку Ильза.

– А он думал, что вообще не цветет. Никому не дано знать все на свете! – С этими словами девица решительно завалилась в мох.

Тщетно Рагнар взывал к ее совести и напоминал о спасении Мира. Энка была непоколебима: «Мир миром, а клады кладами!»

Ее активно поддерживал Орвуд. Как известно, гномы очень падкие до кладов создания.

– А от рогов папоротник не поможет? – спросил Эдуард с надеждой.

– Кто о чем, а орк о лопате, – махнула рукой диса.

Ночь опустилась черная, сырая, не по-летнему холодная. Но приятелям недолго пришлось сидеть во мраке. Впереди чудесным розовым светом разгорался цветок папоротника. Казалось, крошечный кусочек заходящего солнца запутался в ветвях.

– Ну пошли? – возбужденно прошептал принц. Он уже устремился навстречу волшебному сиянию, но диса за ногу дернула его назад.

– Куда?! Жить надоело? Такое дело не для тебя. Давайте жребий тянуть.

Наверное, Силам Судьбы тоже не чуждо чувство юмора. Идти за цветком выпало Рагнару. Он ворчал и упрямился, но все-таки поступился монаршими привычками и подчинился большинству.

– Главное – не оглядывайся, что бы ни случилось. – Напутствовала рыцаря Ильза. По части папоротникова цвета она, благодаря все той же тетке Берте, оказалась непревзойденным специалистом.

– Тебе будет казаться разное: будто мы тебя окликаем, зовем на помощь, чудовища начнут мерещиться, страхи одолевать – не поддавайся! А как сорвешь цветок – смотри до рассвета из рук не выпускай, кто бы ни просил. Нападем, отбирать станем – оружием защищайся, бей всерьез, без жалости. Это не мы – мороки будут.

Рагнар слушал и про себя усмехался. Он никогда не увлекался сказками старых знахарок. Но даже если бабки не врут – в детстве его обучали основам магии. Не то чтобы он преуспел в этом деле, однако что сможет отогнать простой лесной морок, был уверен.

Рагнар шел. Без страха, без трепета, без малейшего волнения. Впереди, всего-то шагах в тридцати – сорока, мерцал розовый свет. Позади оставались надежные спутники. Он успел сделать не более пяти шагов, как его окликнула Энка:

– Эй! Мешок возьми! Папоротник спрятать надо будет.

И верно! Как он сразу не подумал? Рыцарь остановился, собрался обернуться…

– Стой! – дружно взвыли наблюдатели. – Не оборачивайся!!!

– Стой! – услышал рыцарь. – Не оборачивайся!!! Сгинешь!!!

Громче всех в этом хоре звучал резкий голос сильфиды. Рыцарь вздрогнул. Тоненькой струйкой просочился к сердцу холодок страха. Он так отчетливо слышал про мешок… Неужели началось?

Больше всего это напоминало кошмарный сон, непостижимым образом переплетенный с явью. Одни и те же знакомые голоса то звали его назад, то настойчиво гнали вперед, молили о помощи и тут же обзывали обидными именами.

Потом появились обещанные Ильзой чудовища. Коряги оживали, тянули к горлу сухие, когтистые лапы, деревья открывали глаза, скалили зубастые пасти, дышали в лицо гнилью. Воздух густел синим, ядовитым туманом. Что-то обвивало его за ноги, лезло вверх по одежде, драло за волосы. Огромные черные птицы, похожие на ворон, слетелись невесть откуда, били крылами над ухом, орали дурным голосом: «Кра! Кра! Не пройдешь!»

Морок, это просто морок, – убеждал себя Рагнар. Отступать нельзя, недостойно воина. Вперед!

Он шел, шел и шел вперед, топча мелкую нежить, срубая мечом тянущиеся к нему руки, щупальца и клешни, отгоняя назойливых крылатых тварей.

Но и цветок не стоял на месте. Уже не тридцать – триста шагов сделал Рагнар, но никак не мог дотянуться до добычи. Вот сейчас, кажется, ухватишь, глядь – а она уже ускользнула. Сияет, переливается, сейчас, кажется, удастся ухватить…

И значит, снова нужно шагать, разгонять наседающую мерзость, теряя последние силы.

Это было так странно, жутко и смешно одновременно. Сначала Рагнар двигался бодро и уверенно. Потом все медленнее и медленнее. На полпути начал диковато задирать ноги, будто переступая преграды, размахивать руками. Затем и вовсе извлек меч, принялся неистово рубить воздух, крушить растительность вокруг. Со стороны было очень похоже, будто несчастный совершенно спятил.

Сильфида нервно хихикнула.

– Мороки одолевают! – со страхом прошептала Ильза, тонкими пальцами вцепившись в плечо Хельги.

А шаги рыцаря становились короче и короче, наконец он просто затоптался на месте на расстоянии вытянутой руки от цветка.

– Да рви же, рви! – орали ему, срывая глотки, но он только отчаяннее размахивал мечом.

– Я пойду помогу ему, ладно? – не выдержал эльф.

– Нельзя! – рявкнула сильфида. – Цветок силу потеряет! Исчезнет!

– Демон с ним, с цветком, – поддержал эльфа спригган. – Мучается же человек!

– Не сахарный, не растает. До цветка рукой подать… Рви, ишак моджахедский! Рви!