Боярин Осетровский (СИ) - Костин Константин Александрович - Страница 57

Мда.

— Значит, как Царский Венец делают — ты не знаешь.

— Нет, не знаю. Так что, если ты, Викентий Георгиевич, хочешь с моей помощью царем стать…

— Не хочу. Ни с твоей, ни без нее. Меня нынешний царь вполне устраивает.

Даже с учетом его прозвища.

— И меня, — медленно выдохнул Тувалкаин и перестал крутить в руках какую-то гнутую железку, — Сто лет Рюриковичи на царском престоле сидят и плохого от них немного видели.

В моей голове что-то щелкнуло.

— Сколько?

— Сто лет, — недоуменно взглянул на меня Тувалкаин, — Сто лет назад Второй Тувалкаин Царский Венец сделал.

Эти слова как будто стали последней шестеренкой, которой не хватало механизму моего понимания ситуации, чтобы закрутиться.

Сто лет назад…

…великий мастер Тувалкаин сделал Царский Венец, позволивший тогдашнему великому князю стать царем.

Сто лет назад…

…Романовы вырезали весь род бояр Сисеевых, причем по явному приказу будущего царя.

Сто лет назад…

…исчез Источник Сисеевых, да так, что Голос, то ли призрак, то ли Хранитель рода, даже не может заговорить об этом.

Какой отсюда следует вывод?

Царский Венец, Царский Источник — делают из обычного Источника.

Не в буквальном смысле, конечно, скорее всего — мастер Тувалкаин при изготовлении Царского Венца каким-то образом выкачал из сисеевского Источника силу. Вот он и исчез. Правда, у будущего царя был свой Источник — наверняка был — но, возможно, свой Источник для такого рукоделия не подходит. Или, проще всего — нужны два Источника. А то и три.

А теперь перенесемся в наше время.

Морозовы, у которых секрет изготовления Царских Венцов и есть — был — мастер, который может их делать, вырезают весь — почти — род Осетровских, для чего?

Чтобы забрать их Источник.

Им противостоит альянс Дашковы-Телятевские, которые хотят себе Изумрудный Венец, который позволяет… что?

Находить чужие Источники.

Есть ли у Телятевского секрет изготовления Царских Источников, и есть ли у него подходящий мастер — я не знаю, но что-то мне подсказывает — есть.

Я думал, боярские рода хотят просто отжать мой Источник для того, чтобы чуточку усилиться, а на самом деле игра на Руси идет по-крупному.

На кону — царский трон.

Глава 45

Аглашка медленно двигается по кровати в мою сторону. На ней — облегающий костюм кошечки, нисколько не развратный, но чертовски фансервисный. Как у Уэнсдей Аддамс в сериале, в той серии, когда они с соседкой участвуют в гребле. Ага-ага, и с забавными кошачьими ушками — тоже. Только Уэнсдей от носика и усиков отказалась, а на моей милой скоморошке они нарисованы.

— Я прошла всю Новгородскую землю, мой дорогой, — шепчет она, подползая все ближе и ближе, — Я завербовала в наш отряд сотни крестьян. Обычные землепашцы, конюхи, плотники, печники, охотники, рыбаки, мясники, кузнецы, ювелиры, сапожники, портные, кучера, повара, горничные, садовники, водители, трактористы, мотористы, танкисты, каратисты, ниндзя, покемоны…

С этими словами она, наконец, добралась до меня… и лизнула в щеку шершавым, как наждачка, языком!

Я заорал, подпрыгнул на кровати… и проснулся.

С подушки метнулась в сторону темная тень.

— Мартин, мать твою кошиную! — я бросил в кота подушку, — Падла шерстняная… тьфу, шерстяная!

Кот неторопливо подошел к упавшей на пол подушке, сел на нее, презрительно мяукнул — прозвучало как «Спасибо за подгон, лошара» — и принялся вылизываться.

Я устало откинулся на поду… и треснулся головой о спинку кровати. Блин, сам же подушку выбросил! И как только этот гад ухитрился в спальню пробраться⁈ То днями его не видно, а тут нате-здрасьте, нарисовался. Конечно, до марта еще далеко, но хорошему коту, как говорится, и в декабре март. А уж Мартин вообще ведет себя так, как будто решил перепробовать как можно больше московских кисок, а потом еще и увеличил самому себе план.

И вот так вот у нас всё. Пока все спокойно — все вроде нормально, никому ничего не надо. А как только начинается форс-мажор — так все как с ума сходят, как будто специально выжидали момента, когда я отдам приказ как можно быстрее собраться в поход — после чего тут же вытащить из закромов все когда-то отложенные дела и приступить к исполнению.

Мурин, мой верный человек и мое оружие массового поражения… решил от меня уйти. Да, вот так вот просто. Его отец двадцать лет меня ждал, чтобы мне служить, он двадцать лет меня ждал, а когда я явился — он уходит.

На самом деле — я Мурина понимаю. Все-таки столько лет священника изображать — это непременно скажется. Вот и на нем сказалось — Мурин все-таки считает, что неправильно поступил, притворяясь священником, когда по факту он — не он. Да и столько народу перебить своим Мертвым Словом — это тоже не каждая психика выдержит, пусть здесь народ в этом плане и позакаленнее будет, про ПТСР никто и не слышал.

В общем, посидел Мурин, повспоминал все то, что он натворил в жизни — и решил грехи замаливать.

Уйти в монастырь.

Правда, он сейчас — не сам по себе Мурин, а мой человек, мне клятву верности давший, так что без моего разрешения никуда он не уйдет. Поэтому я…

Дал такое разрешение.

Нет, кто-то может подумать, что я поступаю очень глупо, когда, перед дальней и наверняка очень трудной дорогой отпускаю от себя это смертельное оружие. Но, понимаете ли… На это у меня есть свои причины. Целых три.

Во-первых — насколько сильно мне нужен человек, который терзается всякими мыслями нехорошими? Терзается, терзается и кто знает до чего додумается. Я, в конце концов, не психоаналитик. А вот монахи — народ такой, они любого психоаналитика за пояс заткнут, как пару рукавиц. Может, они ему мозги прочистят.

Во-вторых — да, Мурин солидное подспорье в случае нападения. Но ведь у каждого Слова есть свой откат. А у его Мертвого Слова он особенно неприятен — любое произнесение этого Слова это рандом, потому что ты всегда можешь сам последовать за своими жертвами. Вот и подумайте — могу ли я насильно удерживать человека, зная, что он, в том случае, если мне понадобится, может погибнуть? Нет, стрельцы, конечно, тоже могут, но их то я не удерживаю, они добровольцы.

Ну и в-третьих — уж очень интересный монастырь выбрал для себя Мурин, мне прям любопытно стало, что из него там получится, в монастыре на острове Буяне.

Настя, моя ведьмочка природная и, по совместительству — мой начальник разведки, потому что опыт Разбойного Приказа не пропьешь, а она к тому же и не пьет… Ну, как вы думаете, что задумал начальник моего личного ЦРУ? Ни за что не догадаетесь…

Она собралась замуж!

И как бы все понятно — и жених у нее есть, мой зеркальщик Александр, да и сколько можно им тайком друг к другу в спальни по ночам прокрадываться… Но, блин, нашли время! Благо, у меня хоть свой личный священник есть, отец Савватий, которого мне патриарх Филипп подогнал. Как в воду глядел, старый хрыч, мол, понадобится кого обвенчать, а у тебя и священника нет… Может, не было бы священника, так и свадьбу бы они не затеяли!

А так — и священник есть, и церковь, все под рукой!

Да, даже церковь! Этот деловой батюшка добился от меня указания на место, где я хочу родовую церковь увидеть — и вы не поверите, именно на том самом месте я ее и увидел! На следующий день! Оказывается, есть на Руси такой обычай — строить деревянную церковь за один день. Обычно не просто так, а в знак благодарности Богу за что-то, за избавление от смерти, к примеру, но мои люди решили, что возрождение рода Осетровских в моем лице — тоже сойдет. Пришлось делать вид, что я не удивлен, а доволен. Зачем людей расстраивать.

Понятное дело, при таких условиях церквушка получилась маленькая, но, так как нам все равно скоро отсюда сниматься — оно и к лучшему. Правда, отец Савватий намекал, что ее можно разобрать и перевезти, но я сразу сказал — нет! Нам только передвижных церквей не хватало, в нашем обозе!