Боярин Осетровский (СИ) - Костин Константин Александрович - Страница 36

Мрачненько. Но логично.

— Да к тому ж у тебя бойцы, я погляжу — охотники? Из старых осетровских стрельцов? Их учить в строю воевать поздно, да и смысла нет. А вот в Сибири они уже и так привыкли. Найди себе земли, соболем или еще каким зверем богатые — да и объяви своей вотчиной. Поселение поставишь, имение, да хоть острог с городом — твои люди будут зверя бить, да шкуры на Русь отправлять. Золото потечет рекой. Да и от московских интриг подальше.

В словах отца была какая-то логика. Да что значит «какая-то» — железная! Чем больше я эту мысль обдумывал — тем больше она мне нравилась. Сырая, конечно, еще не проработанная, но определенно верная.

Эх, как жаль, что не получится у меня к отцу за советом обращаться. Псков он не бросит, со мной в Сибирь не сорвется, а интернета тут не, переписываться. Не факт, что мы вообще еще хоть раз увидимся…

Увидимся…

— Отец! — я вскочил и низко поклонился, — Спаси тебя бог за все, что ты для меня сделал, и за твое сегодняшнее поучение. Позволишь иногда к тебе за отцовским наказом обращаться?

— Как же ты собираешься из Сибири ко мне за советом ездить? На ковре-самолете или в сапогах-скороходах?

— Через серебряное блюдечко с наливным яблочком.

Тимофей рассмеялся — и тут увидел, как я достал из сундука сверток и развернул ткань. Блеснуло стекло.

Александр, мой зеркальный мастер, приехав в Москву, чуть окончательно крышей не поехал на теме зеркал. Он этих переговорных зеркалец наклепал уже столько… да что там — этот маньяк собирался в тереме открыть мастерскую по производству зеркал! Благо, я хотя бы в этот раз узнал об этом не постфактум и успел остановить этого Безумного Шляпника. Зеркала в данное время делают из ртути, а ртутные пары — это не то, что бы мне хотелось дышать. К частью, на возмущенный бубнеж, мол, подумаешь, ртуть, делов-то, из чего теперь зеркала делать, я ляпнул, что можно — из серебра. И теперь Александр, заинтересованный этой мыслью, прикидывает, как ее воплотить в реальность.

— Правда, что ли? Как в сказке?

— Почти. Как в сказке — только работает. Я потом тебе объясню, как им пользоваться — тогда сможем хоть каждый день разговаривать. И даже видеться.

Тимофей покрутил зеркальце в медном окладе:

— Ну, Викешка… Всегда знал, что ты голова у тебя работает. Странными путями, конечно, но работает. Еще когда ты в детстве уговорил соседскую дочку тебе кое-что показать.

— Ну отец… — смутился я, хотя это были и викентьевы подвиги, а не мои.

Золото!

Я подскочил на кровати.

Отец заночевал у меня в тереме — он вообще приехал в Москву не меня проведать, а по своим делам, но пожить у меня не отказался — и, честно говоря, мне давно уже не было так спокойно. Наверное, я все же еще не до конца вырос и в глубине души мне хочется, чтобы рядом был кто-то большой, сильный, умный, тот, кто всегда поможет, защитит и выручит.

К сожалению, так получилось, что теперь этот большой, сильный и умный — это я. Взрослая жизнь — отстой.

Тьфу. Не об этом! Мне во сне пришла в голову какая-то мысль… Что-то про золото… Золото, золото, золото, золото… Тьфу еще раз. Это не мысль, это какая-то гномская народная песня получается. А была — мысль.

О, вспомнил!

Менделеву, говорят, периодическая таблица приснилась, а мне — моя будущая вотчина. Сон явно был навеян словами отца о том, что, мол, езжай в Сибирь, бей пушного зверя, продавай за золото. Хороший план. Но у него есть два минуса. Во-первых — в Сибири все же холодновато, мне бы куда южнее. А во-вторых — везти золото в Сибирь, это все равно что в Тулу со своим пряником ехать. Самовары там еще не делают. Зачем мне эта сложная схема с обменом шкур на золото, если я могу просто само золото добывать? Да хотя бы серебро! Если я смогу их найти — кто мне вообще мешает открыть свой собственный монетный двор? Тайком от всех, конечно, государство в этом плане конкурентов не любит, но, если не баловаться примесям и выдерживать необходимую чистоту металла — кто меня вообще сможет поймать? Вон, Демидов в свое время серебряные рубли чеканил и не парился…

Стоп. Демидов. Чеканил монеты. Из серебра. Которое добывал в своем руднике. А находился этот рудник…

На Алтае.

Алтай. Место, где есть серебро, оно достаточно на юге и достаточно далеко от Москвы.

Кажется, я знаю, где будет моя вотчина.

Глава 29

Как это обычно и бывает — идеальная идея, придуманная перед сном, утром уже не кажется такой замечательной.

Отправиться на Алтай? А что там, на Алтае? Нет, я примерно помню, где он находится, знаю, что в России двадцать первого века он разделен на Алтайский край и Республику Алтай — у меня четверка по географии была — а вот чем эти два Алтая друг от друга отличаются, уже не помню — у меня по географии была четверка. Помню, что там есть — ну или будет — Барнаул, в основном по мемасу «Барнаул! Алтайский край!». Еще есть алтайский мед и алтайская соль… хотя нет, соль — адыгейская. А Адыгея даже не рядом с Алтаем… кажется.

Мое незнание — это минус. Но это — не повод отказываться от путешествия на Алтай, совершенно не повод. Все-таки Алтай — очень уж хороший вариант: он достаточно далеко от Москвы и недостаточно далеко, чтобы быть совсем уж глухим местом. Та же Колыма, например — в ней тоже есть золото, но она на том конце России, который еще не стал Россией, и пока что дотуда доходят лишь редкие экспедиции казаков. А вот Алтай находится в пределах досягаемости, на самой границе этих самых пределах, но все же.

Так. Стоп. А откуда я это знаю?

Я задумался. Я слышал по Алтай… Нет, не вообще, а конкретно здесь, на Руси, уже после того, как стал Викентием. Причем — совсем недавно. Вот только где… А! О! На пиру!

Кто-то упоминал об Алтае: «С Алтая джунгары ушли, кузнецких татар от дани освободили. От царя же никого там еще нет, остроги не поставлены. А места благодатные, что для пашни, что для пастбищ, пушнина в лесах опять же». Ну вот — отличное место, буквально — ничье. Царь туда еще не пришел, загадочные джунгары уже ушли, места отличные — самое то для меня…

Тут подняла голову подружка-паранойя. А не СЛИШКОМ ли замечательно это описание? Если там все так замечательно — почему эти земли никто не занял? Отчего оттуда ушли те самые джунгары? И ушли ли они вообще? Может, этот рассказ на пиру был специально заведен для того, чтобы я его услышал, попался на приманку и поскакал на тот Алтай, где и сложил свою буйную голову? Да нет, бред какой-то: слишком ненадежный план. Я мог про Алтай и не услышать, а услышав — не обратить внимания, а даже если и обращу внимание — мог не заинтересоваться. Слишком много допущений, а, как сказал великий Непомнюкто: «Если твой план предусматривает больше одного допущения — это фигня, а не план».

В общем: Алтай — место хорошее, но ломиться туда, ничего не зная о ситуации — не вариант. Не собираются ли джунгары туда вернуться? И кто такие джунгары вообще? Что еще за кузнецкие татары там живут, чем занимаются, как относятся к русским, как относятся к пришлым вообще и не они ли — причина того, что джунгары собрали вещички? Нет ли там чего-то такого, рядом с чем невозможно жить: проклятые места, дикие твари, монстры, гнездо вампиров, тайная база инопланетян?

Какой следует вывод из всего вышеперечисленного? Правильно: если у тебя нет информации — ее нужно получить. Для чего необходимо отправиться на тот самый Алтай… да вот фиг. Не могу я сейчас туда мчать. Слишком много у меня дел здесь, на Москве, я и так не уверен, что смогу их все разгрести.

Избавиться от Изумрудного Венца, при этом, желательно — не прогадать. Одновременно — не разозлить Дашкова, зачем злить того, кто к тебе более или менее неплохо относится.

Найти, кто же там в свое время перебил род Сисеевых. Я же Голос обещал, а обещания надо выполнять. Еще и потому, что иначе я останусь вот без этого терема.

Заказать как минимум три самовара — отцу я тоже его пообещал — а еще лучше, организовать производство самоваров на постоянной основе. А то неправильная какая-то Русь — ни водки, ни матрешке, ни балалаек, пусть хоть самовары будут.