Милорд и Сэр - Федорова Екатерина - Страница 49

– Вот-вот, – поддержал разговор Серега, – а этого почему-то сразу кинулись серебряным колом очищать. Наверно, грязноват показался. А я-то думал, что деньги грязными не бывают.

– Верно сие… И предивно. Ну, об этом нам сейчас недосуг толковать. Сэр Сериога, верите ли вы его словам о том, что, дескать, не след мне отправляться в узилище баронское вместе с вами? Но как же вы там один и без меня будете? Думаю я, что все же следует мне идти. У члена Священной комиссии, что нашелся здесь, в замке, оба своих меча я освятила. Кровью жертвенного агнца…

– Кого? – заинтересованно переспросил Серега, приподнявшись на локтях.

– Жертвенного агнца… Да вы что, сэр Сериога? Разве не знаете вы, что у скотины, жертвуемой Богу, душу забирает он, Творец, дабы множились пречистые души в Его Царстве, а кровь собирает и сохраняет пречлен Священной. И после пользует и благословляет ею? Не знать такого? Уж не в Святую ли Пару веровал батюшка ваш… м-м, или же это была матушка ваша?

– Да что вы, Клотильдушка, – жарко открестился, он от обвинений в ереси. – Мои старики – люди правильные. И вера у них такая же правильная. В него, в Творца нашего, всенепременно. И причем все мои предки – как один. И молились, и верили, а то как же. Просто край у нас… э-э, запущенный, звериный, никаких там пречленов. Так, сам что-нибудь у Бога попросишь теми словами, которые первые на ум придут, ну и ждешь потом. Даст не даст… догонит – еще добавит…

– Верно, в глуши далекой вы жили, – предположила разом успокоившаяся Клотильда. – Вижу, книги со словесами мудрыми нашлись для вас у воспитателей ваших, а вот благодати божественной, кою в души человеческие принести могут токмо члены Священной комиссии, сиречь пречлены, – увы, были вы ее лишены. Бывает и такое, особливо ежели край дик, опасен и беден, к сожалению всех истинно верующих, не сильно рвутся пречлены в такие места, даже и им не охота в Царствие Его раньше времени попадать. Ну да ладно. Итак, мечи свои на бой с силами диавольскими я освятила…

– Простите ради бога, – вкрадчиво поинтересовался Серега, все еще полусидевший на кровати, – жажду приобщиться к благости этих, как вы сказали… пречленов. А откуда все-таки берутся эти самые жертвенные агнцы?

– Как откуда? Грешники грехи искупают скотиною, взыскующие мольбы к Богу ею же подкрепляют. Опять же, каждый месяц должно жертвовать на Божеские нужды всякому… Я тоже обычно, как только лишняя монетка в кармане заваляется, покупаю овечку. И жертвую ближайшему пречлену. Потом, правда, два дня пощусь… но душа дороже! Своя душа, конечно же, коя этим действием очищается. А овечья душа уходит Богу, кровью же благословляют…

– А куда идет мясо? Плоть, то есть?

– Плоть… Мясо… – надолго задумалась бесхитростная леди. – М-м… Не знаю, честно говоря, но думаю… А впрочем, не до этого самого нам, не до раздумий! Аларм, сэр Сериога! В окнах уже закат! И, кстати, пречлен уверен, что следует мне обязательно пойти с вами, дабы охранять вас и обеспечить своим мечом, то есть мечами своими победу вашу. А оборотень, как верно про то глаголил мне пречлен, был и есть порождение диавольское, и посему советов его слушать вельми опасно. И должно мне, хотя бы и мечом заткнув его проклятую глотку…

Серега слез с кровати, внимательно посмотрел на леди Клотильду. Та, похоже, сама была не до конца убеждена в том, что произносила сейчас. Странно, какое дело этому пречлену (читай – загадочной Священной комиссии) до того, пойдет с ним леди Клотильда или нет? Странно это… А если сказанное оборотнем – правда? И ничего, кроме правды… И победу над тварями в колодце действительно можно одержать лишь при условии появления там его, Сереги, исключительно в одиночку… Но тогда можно предположить и другое: что пречлену об этих тварях тоже все известно, все – вплоть до условий их уничтожения. Но по каким-то своим причинам уничтожение этих тварей пречлену не выгодно. Почему? Вот, похоже, главный вопрос, логично проистекающий из той несколько смущенной филиппики, которую выдавала леди Клотильда в адрес оборотня. Почему ему (читай – ИМ) это невыгодно? Что за корысть этому самому пречлену во всей этой мертвечиной пахнущей бредятине?

– Леди Клотильда, – решился наконец Серега прервать поток обвинений в адрес бедолаги-оборотня. – Скажите, вы не узнавали ни у кого… ну, пока я спал, об этих тварях еще кому-нибудь в замке известно? Вассалам барона, слугам там…

– Само собой, – утвердительно мотнула буйной головушкой Клоти, – здесь все об этом наслышаны. И, когда барон бывал в отлучке, накрепко запирали двери и ночами напролет молились о спасении. Иногда и напрасно молились, бывало. Твари выползали на охоту за невинными душами. А что?

– И агнцев в подкрепление молитв жертвовали здесь немерено, должно быть…

– Не-е, – снова мотнула головой девушка, – здесь почти все принадлежит барону. А если у кого и было что, то прятал подальше, чтобы добрый хозяин не прознал. А то начнешь жертвовать – пречлен проговорится барону, потом признавайся, что в кубышке лежит да откуда взялось. Разве что вассалы могли бы, но те старались в отлучки барона здесь не ночевать. Останавливались в городе.

– Гм… оборотень, может быть, и прав… И очевидной выгоды в виде поднесенных агнцев пречлен в данном случае не имеет? Итак, если оборотень все же говорит правду, а пречлен не согласен с ним, о чем так старательно и ставит в известность вас… Леди Клотильда! А может быть, Священная комиссия хочет сохранить местных тварей в целости и сохранности? Или уж и вовсе – может быть, ей хочется, чтобы кто-нибудь из нас сложил-таки этой ночью свою буйную головушку?

Клотильда с явственным сомнением наморщила очаровательный лобик. По гладкой коже цвета персика поползли восхитительные складочки. Серега тут же застыл, будучи совершенно не в силах и не пытаясь даже отвести глаза от столь редкого зрелища – леди-рыцарь думают…

– Скорее второе, чем первое, – замедленно, словно долгая пауза, ушедшая на размышления, всерьез подкосила ее немалую молодецкую силушку, сказала Клоти. – Вы… то есть мы, мы вмешались в их планы. Само собой разумеется, они знать не могут, что нужный им мальчишка… то есть его величество король Зигфрид, находится сейчас на нашем попечении. Пока не могут.

– Думаете вы… то есть думаешь ты, – твердо поправился Серега, – что та ведьма не успела еще добраться до маркиза Баленсиаги и обо всем ему рассказать?

Брови леди Клотильды изумленно взлетели вверх.

– Сэр Сериога! Неужли не помните вы? Еще в замке Балинок-Деде пригрозила я ей карами немалыми, ежели не выполнит она приговор мой справедливый! Она ж не выполнила и вновь покусилась намальчишку! Неужто же могла я допустить, чтобы то слово мое всуе прозвучало? Эта… ведьма, как вы выразились, не то что добраться до маркиза – до нужника теперь сама не доберется! И если даже жива – в чем я, кстати, сомневаюсь, – то, безо всякого сомнения, ужасна ее участь. Ибо она обездвижена и лишена возможности говорить навеки. Моей рукой.

– Гм… – прочистил горло Серега. – Но вдруг кому-нибудь да даст как-то понять, тот и решит выступить в роли гонца..

– Друг мой Сериога! Даст понять – и это после меня?! – еще пуще изумилась леди Клотильда, даже глаза от возмущения выпучила. – Ныне она живой и безгласный труп! Обещано – сделано! И не морщись так! Нет прощения злу, терзавшему столь жестоко безвинного и беззащитного ребенка, но и того превыше – слово мое рыцарское! Сказанное при всех и олицетворяющее закон! Ибо закон, как говорил мой предок Перси, закон – это мы!

– А, ну да, – смущенно молвил Серега, – вы же как-никак первый род после Нибелунгов, вам виднее… Жираф большой, ему видней… А помимо захвата мальчика еще за что-нибудь Священная комиссия может на нас обидеться?

– Запросто. Мы захватили замок Дебро, почти прикончили его мерзавство барона. А он – их верный союзник. То есть был – и верный, и союзник…

– А заодно надежа и опора, – в тон Клоти протянул Серега.

– Да… Да-да. – Клотильда синхронно мигнула обоими глазами. Морщинки на ее лбу разгладились, и речь сразу же потекла свободнее и увереннее. – Даже не имей вы за собой эльфийской мандонады, то и тогда… Самозванец вы или нет – Священной вы все равно мешаете. Ужас как верно намекнули вы на все это, сэр Сериога!