Тропой мужества - Стрелков Владислав Валентинович - Страница 14

– Ответишь… – процедил летеха. – Эй, сержант, арестуйте его.

Стоящие рядом бойцы просто переглянулись. А Самойлов усмехнулся и, подняв винтовку, направил ее на лейтенанта.

– Документики-то предъявите, товарищ лейтенант.

Лейтенант растерянно оглянулся. Бойцы смотрели настороженно, явно помня о словах сержанта о немецких диверсантах в форме НКВД. Подошел Черных. Внимательно посмотрел на лейтенанта.

На лице у того отразился явный испуг. Затравленно озираясь, он расстегнул карман гимнастерки и, вынув удостоверение, протянул документ Маргелову.

– Вот и славно. – Вася сделал шаг в сторону и принялся изучать документ.

Итак – выдано 19 января 1941 года Денисову Андрею Михайловичу, оперуполномоченному Могилевского отдела… хм, далековато забрался уполномоченный, хотя…

Само удостоверение чуть помято и есть затертости, а скобки… внимательно изучив их со всех сторон, поржавелости все же нашел – с внешней стороны.

Вася взглянул на лейтенанта. Тот смотрел тревожно.

Самойлов заинтересованно поглядывал на Маргелова, как и Черных. Бойцы тоже ждали развязки.

Что ж, поведение лейтенанта вполне объяснимо. Во-первых – адреналин, во-вторых… тоже понятно – в первый раз попал под обстрел, и даже пистолет не достал. Вася успел проверить – все патроны на месте. Вот и объяснение его ершистости – собрался командами сбить с толку окружающих, чтобы скрыть свою трусость. Всякое бывает. Вася тоже в первый свой бой растерялся, и если бы не командир…

– Все в порядке, товарищ лейтенант, – сказал Маргелов, протягивая удостоверение.

Лейтенант выдохнул и чуть улыбнулся. Показалось, что вздох облегчения прозвучал со всех сторон. Для большинства присутствующих эта ситуация выглядела дико. Ведь на вид понятно – наш это. Окончательно разрядил ситуацию подбежавший боец.

– Товарищ сержант, сигнал! – доложил он. – Немцы!

– К бою! – скомандовал Маргелов. – Репин, пакет принеси. «Цундап» подгоните, что на ходу. Самойлов, ты знаешь, что делать, давай, двигай и… особо не геройствуй, Саша, ударил – отошел.

– Сделаем, – улыбнулся сержант.

Обняв напоследок отделенного, Вася повернулся к лейтенанту:

– Лейтенант, вы умеете мотоциклом управлять?

– Да, умею, а зачем?

– Надо пакет командованию доставить.

– Вы забываетесь, сержант! – вновь начал злиться Денисов. – Я что, посыльный? И я не трус, чтоб от боя бежать.

– О трусости речи нет. Тут другое, объяснять времени нет. Вот… – в этот момент Репин принес требуемое, и Вася поставил перед лейтенантом бутылку с огнесмесью, вокруг которой была обернута тетрадь, а сверху проволокой прикручена РГД-33 без осколочной рубашки.

– Что это? – удивленно спросил Денисов.

– Важные разведданные. Очень важные. Их нужно как можно быстрее доставить командованию. А это, – Вася показал на бутылку с гранатой, – гарантия, чтоб к врагу не попало. Еще на словах передай – немцы для диверсий форму НКВД используют. Заметили, как я удостоверение внимательно смотрел? Во-от! Документы, сработанные немцами, ничем не отличаются от наших, за единственным исключением – на подделке используются нержавеющие скобки. Понятно?

Тот кивнул и сразу поинтересовался:

– А вы кто? Для простого сержанта слишком… э-э-э… вы из разжалованных?

– Нет, сержант я, – улыбнулся Вася и добавил: – Позывной «Феникс». Больше ничего не спрашивай.

Отвернувшись от удивленного лейтенанта, Маргелов шагнул к мотоциклу, дернул кикстартер, и «цундап» послушно затарахтел.

– Садитесь, Андрей Михайлович, и езжайте. Зла не держите – война это. Война! Да! Там сержант Давыдов с двумя десятками бойцов мост восстанавливал, так передайте ему – как беженцев на ту сторону переправит, так пусть рвет мост к чертям собачьим.

– Не дрефь, мужики, не дрефь! – подбадривал бойцов Вася, двигаясь вдоль окопа. – Надо первые минуты боя перетерпеть, а там про страх свой забудете.

– И помните! – добавлял Черных, идя следом. – За нами бабы и дети. И только от нас зависит их жизнь.

Бойцы хмуро кивали. Никто насчет исхода боя не обольщался. Все понимали, что они скорей всего погибнут. Но то, что за них отомстят, не сомневались. Очень скоро подойдут части Рабоче-крестьянской Красной армии и так ударят, что…

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

Маргелов слышал эти разговоры и кивал – конечно, ударят и прогонят врага, а там на чужой территории и прочее-прочее. Люди верили в это искренне, и Васе становилось не по себе. Хотелось сказать правду. Но разрушать эту веру он не рискнул. И правильно. В глубине сознания недовольно проворчал Резеда, явно недовольный, и опять умолк.

Судя по приближающемуся гулу, явно идут танки, а против них имеется только десяток гранатных связок и бутылки с огнесмесью. Из остального вооружения – один «максим», один «дегтярев» и четыре трофейных MG. Боеприпасов для наших пулеметов и винтовок более чем достаточно, благодаря запасам в схроне, единственно что – для «максима» только две ленты. Вот для трофеев мало, немецкий дозор богато пострелял.

– Огонь открывать только по команде! – напомнил Маргелов. – Отделенным проследить.

По плечу хлопнул Черных.

– Я к пулемету.

– Да, давай, и… Кондрат Степанович, ты подумай над моим предложением.

– Я уже говорил… – на ходу зло ответил дед.

«Зря», – подумал Вася. А идея была здравая. Зная, что оккупация продлится долго, то стоило тут создать партизанский отряд, а Черных мог бы его возглавить. Ведь ему хорошо знакомы эти места, и опыта не занимать. После того как Вася с Черных пообщался и понаблюдал за его действиями, примерно определил его бывшее звание – прапорщик. Дед профессионально давал советы по устройству и маскировке позиций, и большая часть его предложений принимались почти без изменений, лишь иногда корректировались Васей, исходя из армейского опыта будущего. Черных и придумал, как исходя из скудости вооружения приготовить больше сюрпризов для германца.

Вдалеке показалась колонна. Возглавляли ее два мотоцикла, следом шел танк, то ли Т-2, то ли вообще «единичка», за танком угадывались пара бронетранспортеров, а следом не разобрать, что именно – техника сильно пылила, облако поднялось выше сосновых вершин, и каждая последующая машина просматривалась хуже. Хорошо видно лишь танкиста, что торчал из башни танка, и солдат в «ганомагах».

– Вот сволочи, – процедил кто-то из бойцов, – как по проспекту катят.

– Ничто, щас дадим им прикурить!

– Тише! – зашептал отделенный. – Не высовываться!

Следом за бронетранспортерами шли танки. В пыльном разрыве промелькнула башня с кургузым орудием. Это хреново, подумалось Васе. По спине сразу пробежал холодок. В районе таза возникла слабость, и появилось острое желание бежать. Это запаниковал Резеда. И если Маргелов хорошо контролировал чужое тело, то с эмоциями было труднее. Руки начали подрагивать, прошиб пот, и эта чертова слабость внизу. Как бы не оконфузиться…

«Бежать надо, бежать…» – пробилась мысль Резеды.

«Не понял… – удивился Маргелов, – ты чего это, Ярослав Васильевич?»

«А ты не понимаешь? Там же танки. Передавят нас. Как мух. Погибнем ни за грош».

«А я о тебе был лучшего мнения, – разозлился Вася, – а ты трус и паникер».

«Ты не понимаешь! И откуда ты можешь знать – каково это перед такой силищей?»

«Знаю! – резко ответил Маргелов. – Я воевал и знаю – что это такое!»

«Что, Советский Союз еще воюет? – язвительно спросил Резеда. – Неужели коммунизм еще не победил?»

«Нет Советского Союза! Развалили его. Такие же трусы, как ты! И полезли наружу разные твари…»

Домысливать Маргелов не стал и так навалил на сержанта «невероятного», что тот вновь ушел вглубь, только чувство страха усилилось и руки еще больше стали вздрагивать.

– Прекрати дрожать! – раздраженно выпалил Вася и понял, что сказал это вслух.

– Извините, товарищ командир… – повинился Ремизов. – Силища-то какая на нас…

– Ничего, боец, сдюжим. Наваляем этим, а потом Берлин возьмем…