Пурпурные грозы (СИ) - Мишарина Галина - Страница 85

Одна из кошек принесла котят, и мы с Дэром выбрали себе питомца: черного, пушистого и глазастого, с большим носом и особенно длинными кисточками на ушах. У котенка были голубые глаза, и, несмотря на то что у остальных братьев и сестер они стали желтыми, у нашего остались прежними. Зверя назвали Коготь, и порой он ночевал у нас в комнате, но чаще бегал с другими котами — в доме и на улице. Однако по нескольку раз на дню, если мы были дома, подходил за лаской. Кот любил, чтобы ему чесали грудку, и всегда громко урчал.

— На Бэйта похож, — усмехнулся Дэр.

— Как это? — не сразу догадалась я.

— Помнишь, я про оборотничество говорил? Порой у Грозовых это тоже проявляется.

— Бэйт — оборотень⁈

— Был. Превращался мальчишкой в черного рыся, то есть котенка рыси. Та ещё зверюга — кусачая, игривая, хитрая. Потом дар остыл. Так у нас говорят, когда способность не находит подпитки.

— И он больше так не может?

— Нет. И, наверное, не сможет никогда.

— Жаль.

— Ему тоже. Любая способность пригодится, если живешь в Атре.

Однако покамест красная земля никого не обижала. Я никогда не видела края, где все так обильно цветет весной. Воздух пропах любовью — каждую неделю мы гуляли на свадьбах. У атровцев не было строгих установок, как праздновать соединение двух любящих сердец. Все творили, что хотели, но не забывали о печатях — прикосновение, поцелуй, близость. Именно они служили доказательством верности и чистоты намерений. Даже слова не ценились так высоко.

Вместе с гонцом из прибрежной деревни прибыли новости от Смайла: он писал, что задержится на островах до конца лета.

— Я так и знал, что ему понравится там. Не расстроилась, милая?

— Я счастлива за него. Представляешь, он упомянул о девушке, племяннице Торми! Обычно Смайл морщился, когда говорил о противоположном поле. Сам понимаешь, с его необычной внешностью много проблем возникало… В виде назойливых поклонниц. Но сейчас в написанных словах столько теплоты!

Дэр ухмыльнулся.

— Влюбился.

— Не уверена. Кажется, она ему просто нравится.

— Всего шаг — и попадется. Аратки очень притягательны, — и он мягко укусил меня за ухо.

— Также как атровцы, — ответила я точно таким же укусом.

— Подобное к подобному, — рассмеялся Дэр. — Но и противоположностям хорошо живется. Много веков назад, говорят, Грозовые на Солнечных женились и наоборот.

С самой зимы мы не возвращались к разговору о случившемся. Но Колэй, как я и предполагала, поддержал Дэра. Жаль только, это не случилось раньше, до того, как старший сын обрел дар. Подробностей о заточении Дэр не рассказывал никому, кроме меня, даже Колэй и Бэйт не знали. Но мы все пришли к выводу, что стоит обязательно выяснить, что за страшное нечто готовилось вступить в Атру. Не мог же Марк выдумать это?

— Не стал бы, — сказал Дэр. — Ему это ни к чему. Следующая встреча со Свартом в начале лета. Посмотрим, как пройдет.

— Думаю, все будет хорошо.

— Ты всегда веришь в лучшее, — улыбнулся он.

— Нет. Когда ты пропал, я сорвалась. Мне привиделось, что ты едешь на Шторме к дому, и это видение сломило мою веру. Я своими рыданиями довела Бэйта до белого каления. Он орал и грозился напоить меня таким убойным зельем, что я дрыхнуть неделю буду…

— Бэйт орал? — поднял брови Дэр. — Ничего себе!

— Он помог мне. Если бы не его крики, я бы совсем с ума сошла.

Был конец апреля, и нам предстояло отправиться в горную деревню. Валуны, что прикатились к домам людей, определенно «прошли» долгий путь, и Дэр хотел увидеть долину, откуда они, по предположениям, появились. В прошлый раз из-за снега они с братьями так и не съездили туда. К тому же нужно было отвезти трех кошаков на новое место жительства.

Мы как всегда взяли волков и поехали вдвоем. Даже Бэйт не стал напрашиваться, хотя любил долгие поездки. Младший всё больше времени проводил с красавицей Чэйн. Мы поддразнивали его, что вскоре в доме прибавится Магици, а парень умилительно краснел, обещая сварить нам «успокоительное».

— Уж кто бы говорил! — хохотал Дэр. — На вас как поглядишь — сразу ясно, что голодные. Постель-то в первую брачную ночь не сломаете?

— Иди ты в баню! — смеялся Бэйт.

Которую, кстати, мы договорились построить на берегу озера за домом. Все с энтузиазмом приняли эту идею, решив, что лучше всего начать строительство в начале лета.

Дорога в горы была мне незнакома — зимой я шла по следу иным путем, напрямик. Лошади были веселы, волки тоже. Большую часть пути они бежали галопом. В деревне нас встретили радостно: пирогами и вкуснейшим чаем. Здесь строили иные дома — одноэтажные и пузатые, из камня, а вот сараи и бани были деревянными. Еще не распустились яблони, не вылезли густые травы, но вместо них под ноги ложились охапки цветов — снежно-белых и душистых. Они назывались «тринами», возможно, потому, что в конце лета на стеблях созревали коробочки, которые, высыхая и стукаясь друг о друга, издавали тренькающий звук.

После теплого приема мы отправились глядеть на восстановленные дома. Построили их, правда, подальше от опасных скал — на всякий случай.

— Столько лет все было тихо — и вдруг, — задумчиво сказал Дэр. — Откуда только эти булыжники появились, да ещё в таком количестве? Не понимаю. Идем-ка глянем.

И мы полезли в гору, чтобы на её вершине не обнаружить ничего интересного. В том числе камней. Им там просто неоткуда было взяться.

— Дэр, а что если снова подстроено?

— Злыдни и сбежавший Хранитель? Это логичное предположение, но они не могли проникнуть на красную землю. Атра потому и считается тайным государством, что сюда не всякому есть ход. Это ведь волшебная земля. — Он задумчиво потёр подбородок. — Однако далеко не всё подвластно ей — из-за гор приходит могущественная магия, незнакомая нам. Думаю, именно её опасается Сварт, она же подвинула с насиженных земель мебразов.

— И устроила камнепад? — нахмурилась я.

— Не знаю, — честно сказал Дэр. — Но лучше выяснить это до того, как волшебство обретет силы. Глянем, что в долине.

Место оказалось непримечательным. Обычные деревья, кусты, камни, которые никуда не собирались катиться. Конечно, нам так ничего и не удалось выяснить, и я видела, что Дэра это сильно беспокоит.

— Ещё тогда, не владея даром, я знал, что придется бороться, — вздохнул он. — Твои видения непростые, Мэй. Они многое проясняют.

— Ты их все-таки разгадал?

— А ты нет? Красный дом — это Атра.

— Не может быть! Я так боялась его!

— Как и всего странного, непривычного. Разве он обидел тебя хотя бы раз?

— Нет, — признала я. — Предупреждал. Не понимаю, откуда тогда его последнее «Атра будет моей»?

— Возможно, он говорил это не тебе — черному дому.

— Хм. А изначальное видение с гробом, оно уже не имеет значения?

— Предсказания образны. Конечно, в них много очевидной правды, но, возможно, ты не умерла в прямом смысле слова?

— Погибла я прежняя? А ведь и правда, Дэр! — воскликнула я. — И гроб не ловушка, а защита от зла. Моя стихия — дерево, и он тоже деревянный.

— Угу, — кивнул мужчина.

— Давно ты понял, что красный дом — это Атра?

— Почти сразу. Потому и сомневался, везти ли тебя сюда. Боялся, что всё буквально, и моя родина тебя убьет… — он вздохнул. — Но теперь меня больше беспокоит новое здание, черное. И те пузыри, о которых ты говорила.

— Красный дом рухнул в пропасть.

— Да. И мы вместе с ним. Ты осталась одна, Мэй. Камнепад, мебразы, Сварт с его предостережениями, нечисть в расщелине, готовая пойти против людей войной… Сердце зла — в горах. Я уверен, все ответы находятся там.

— Но там же обитают Цахтал и Кервел!

— Помнишь, мы читали о Бездонной пропасти, в которой они живут? Именно она разделяет два мира — наш и потусторонний. Согласно легендам, в горах сосредоточилась сила. Она не черная и не белая — просто здоровенный сгусток, и кто захочет, тот от него и напитается. Что если безликое пока что зло пожирает это могущество, превращаясь в страшную угрозу для всего материка? И начать оно должно с Атры.