Пурпурные грозы (СИ) - Мишарина Галина - Страница 84

— В следующий раз я тресну его по голове дубиной.

— Он и её спалит, милая.

Мы рассмеялись, и вдруг со стороны спуска донесся лай нескольких десятков глоток.

— Снежные гавки, — тотчас сказал Дэр. — И с ними люди. Это за нами, Мэй.

— Ой… — разволновалась я, вскакивая, — сейчас ругаться будут…

На ладонях Дэра вспыхнули зеленоватые молнии.

— Не будут, милая. Иди ко мне.

Он обнял меня, крепко прижимая к груди, и мы всматривались в белую даль, пока не различили огромную песью стаю. Одинокий тотчас поднял холку, но Дэр хмуро глянул на волка и тот сел прямо на хвост.

— Вот так-то. Нечего хорохориться.

И снова молнии начертили узоры на снегу. Думаю, именно светящиеся дорожки люди заметили первым делом.

— Расслабься, Мэй, — прошептал Дэр мне на ухо. — Погляди, как лошадей гонят.

— Они смотрят сквозь. Мы что, сливаемся с сугробами?

— Молнии умеют создавать миражи. Чтобы их не так шокировать, я пока оставил в поле зрения только волков. Справиться с иллюзиями Грозовых может солнце, кошки и псы.

— Кошки, — улыбнулась я.

Про этих таинственных питомцев Магици можно было рассказывать часами. До сих пор я не вспоминала о них лишь потому, что Дэр ни одну не выделял. Но многие Грозовые пускали пушистых красавиц в комнаты и разрешали спать на своей постели. Например, Габи. У неё был любимец — огромный кот Куролесь, снежно-белый, желтоглазый и с длиннющим хвостом. Все домашние кошки были крупными, непременно пушистыми и с кисточками на ушах. Мордастые и усатые, они много урчали, отлично ловили мышей и дружили с рысями. Наверное, потому, что сами были выведены путем скрещения кошки и рыси.

Когда отряд подъехал ближе, Дэр открыл нас, и началась кутерьма.

— Ты — безумец! Цахтал тебя схвати за яй… Ногу! Брат! — рыдал Бэйт, и Дэр тряс его в руках, как котенка.

Остальные воины орали на всю округу дурными голосами, псы выли, медведь ревел, Ласс украдкой смахивал со щек капли. Я смеялась и плакала одновременно, попадая то в одни объятья, то в другие, то снова оказываясь возле Дэра. Это были счастливые мгновения, но ещё более радостным оказалось возвращение в поместье. Всю дорогу мужчины горланили незнакомые песни, и я, путая слова, всё равно подпевала. Казалось, даже собаки подвывали с особым вдохновением.

Когда отряд, возглавляемый Дэром и Бэйтом, подъехал к дому, началось дикое столпотворение. Все переобнимались и перецеловались со всеми — собаки с людьми, люди с лошадями… И Шторм был тут — наверное, Марк отпустил его, когда вернулся домой. Ирина заливалась счастливыми слезами, Габриэль так расцеловала брата, что чуть не наставила синяков. Дольше всех держал Дэра в объятьях отец, и когда они поглядели друг другу в глаза, я поняла — они помирились. Наверное, со смерти Агны Колэй просто не мог относиться к Дэру как прежде, но теперь сердце его снова стучало свободно. Он повернулся ко мне, протянул руку и обнял нас обоих как родитель детей. Семья снова стала единой.

Глава 13

Глава 13

В Атру пришла прекрасная шумная весна, и вместе с ней вернулись грозы. Были они ошеломительны — цветные молнии, гром такой, что звенели стекла, и, конечно, обильные ливни. С природой пробуждалась магия, и я сразу поняла, что здесь она совсем иная. В чащах не водилось приведений, но у старых деревьев были д у хи. Они бродили по лесу ночами, поджидали на тропах, надеясь коснуться души неясным следом, взлетали и путались в ветвях, чтобы на ветру трепетать светящимися флагами. Точные древесные копии, только полупрозрачные, с ярким сияющим ореолом. Порой они собирались на полянах, и можно было гулять в зачарованном, призрачном лесу. Когда древесных духов касалась рука человека, они пели — каждый своим голосом, а если удавалось впустить их внутрь, ты чувствовал трепет земли, пути ветра в небе, звон далеких подземных ручьев. Словно сам становился деревом.

Неведомые силы теребили землю и вытягивал ранние цветы. Особенно красивыми были крошечные фиолетовые незабудки. Ещё не позеленели деревья, не вылезла первая трава, а цветочные покрывала уже украшали холмы и предгорья. То пестрые, то однотонные, они бесстрашно встречали холодные ночи, чтобы с первыми лучами солнца приветствовать весну.

На красной земле жили красивые матили — стеклянные, но с серебряными узорами на телах. Обычно, встретив такую зверушку, ты слышал о себе много веселого. Дразнились ящерки умело, но при этом не говорили ничего обидного. Полным-полно повылазило топтунчиков и вяхлей. Прежде я подобных существ не видела, и каждый раз вздрагивала и смеялась, когда они выскакивали из-под пней и падали с ветвей.

Топтунчики представляли собой ушастые шары желтого или серого цветов. В густой шерсти скрывались смешные круглые глаза и маленькие ручки и ножки. Несмотря на видимую неуклюжесть, они отлично лазали и быстро перемещались как по ветвям, так и по земле. Больше всего их привлекали человеческие плечи, и они всегда с удовольствием путешествовали на нас по лесу. Вяхли были похожи на белок, но без хвостов и с длинными конечностями. У них были широкие перепончатые крылья и непременно розовые хоботки. Дэр пояснил, что они питаются нектаром и пыльцой. Магические зверушки были почти невесомыми, неудивительно, что они ели совсем мало. Иногда они приземлялись на круп коня столь бесшумно, что лошадь ничего не чувствовала. Порой ты шел по тропе и, внезапно опустив голову, видел на рукаве сидящего и умильно улыбающегося вяхля. И те, и другие умели разговаривать, но топтунчики предпочитали петь, а вяхли ворчали.

Возле водопадов бродили дымки Теней. Больше всего они напоминали упавшие к земле тучи — размером с подушку, почти неосязаемые, если не считать приятной прохлады. Заглянуть в них было нелегко — темные облачка висели так, что рукой не дотянешься. Однако когда они опускались, то охотно позволяли приблизиться, и тогда ты мог, сунув внутрь голову, попасть в иное измерение и встретиться с другим собой. Как отражение в зеркале, только материальное. Правда, двойники никогда не разговаривали, зато по их глазам многое можно было прочитать. Они даже испускали цвет, а один раз мы с Дэром умудрились засунуться в одно облако и увидели там теней самих себя, ходящих за руку. Странное было чувство — глядеть на них, испускающих изумрудный цвет.

— Как думаешь, они — призраки прошлого или будущего? — спросила я.

— Они вне времени. Спрятанные части наших душ, — ответил Дэр. — Потому и цвет имеют другой.

А еще я впервые увидела бронеголова — того самого, золотоглазого. Зверь переходил дорогу, не боясь, что его заметят.

— Они возвращаются в Атру весной и уходят в горы осенью, — пояснил Дэр. — А вообще это скрытные создания — чаще всего они следят за тобой, а ты об этом даже не знаешь.

— И смелые. Он шел так, словно наше присутствие его не волнует.

— Бронеголовы не боятся гроз и молний. В некоторых книгах даже упоминается о некоей сделке, что они заключили с Цахталом. Согласно договору, они станут охранять границы Атры, но при этом будут защищены от истребления людьми. Видишь ли, прежде они жили и в других частях материка, но были уничтожены. Ценный мех, кость, клыки, яд. Последний — редкий ингредиент в особо опасных зельях. Так что, думаю, хорошо, что они теперь только здесь обитают. Мы бронеголовов не трогаем, считая их священными зверями Атры.

Дэр полностью контролировал дар — когда нужно, мог и молнии спускать, и призывать непогоду, и при этом громом способен был выбить землю из-под ног. Теперь мы все время объезжали округу — с ним стало не страшно напороться даже на целое стадо мебразов. Однако после того сражения монстров на красной земле больше не видели. Порой мы встречали проснувшихся медведей, но, несмотря на отнюдь не доброе настроение, косолапые нас не трогали. Всякий зверь чувствовал силу Дэра, и не приближался. Домашние, наоборот, лезли постоянно, особенно волки. Они и меня стали любить больше, чем раньше. Это выражалось в том, сколько нас обоих кусали.