Команданте (СИ) - "Д. Н. Замполит" - Страница 6

— Отлично, — влез Вася, мы запишем их на магнитофон и будем пускать в эфир.

Падре улыбнулся и, дожавшись когда Че отойдет к сопровождавшем их бойцам, подмигнул Васе:

— А ты, сын мой, опять был в Кочабамбе?

— С чего вы взяли? — делано удивился касик.

— Да с того, что в соусе чувствуется килькинья, как делают только в Кочабамбе, а здесь вместо него кладут травку уакатайя, — объяснил кулинар-любитель и еще более понизив голос, спросил: — Как там наша знакомая?

Вася неожиданно покраснел.

— Я так и думал, сын мой. В утешение и похвалу тебе могу сказать, что любовь — одна из основных христианских добродетелей.

Редкая цепочка партизан легко и уверенно пересекала взгорья и долины, все больше удаляясь от ваки Касигуача. Через несколько часов движения они достигли одного из малых лагерей, теперь еще час-другой до небольшой айлью и можно будет оставшийся путь проделать на джипе.

— Мне он понравился, — подошел к Васе Гевара. — Как думаешь, не подведет?

— Падре не подвел меня в сложной ситуации, когда на кону были большие деньги, — Вася вспомнил эпизод с полицией и золотыми статуэтками в иезуитской миссии, — не подведет и сейчас, я уверен.

— Это здорово, chico, если он сможет привести к нам верующих. Когда христиане вольются в социальную революцию, она станет непобедимой, — процитировал сам себя команданте.

Глава 3

— Прыгай!

По счастью, первая мина легла ближе к устью распадка, метрах в пятидесяти от школы, грохнуло гораздо громче, чем от привычных 60-миллиметровых минометов. Рой осколков посек листья и ветки с ближайших деревьев. И тут же внизу, от ручья Чала Майю, застучали пулеметы и ударили винтовки. И не отрывистые хлопки маузеров, а частые и хлесткие выстрелы гарандов.

— Все в укрытия! — первым среагировал Катари, схватил двух опешивших детей в охапку и потащил их к дальнему краю лагеря.

Следом за ним, похватав растерявшихся школьников, бежали взрослые ученики-партизаны.

Нападающие усиливали огонь, им редко отвечали винтовки одного из двух передовых постов, второй молчал — не хотелось думать о худшем, но судя по внезапности нападения, часовых либо сняли до боя, либо застрелили в первые секунды.

Еще несколько мин взорвались гораздо ближе к центру партизанского лагеря. Вдребезги разнесло кухонный очаг и котел варева с шипением пролился на огонь, обдав все вокруг паром и запахом подгорелой еды. Ударная волна выбила подпорку крыши класса, жерди и листья перекрытия рухнули на самодельные парты.

— Все вверх, отходим по ущелью! Катари, прикрывай! — касик, наконец, выскочил из штабной палатки, запихивая на ходу бумаги в полевую сумку.

В лагерь он приехал чтобы встретить и тут же завернуть обратно Таню, а оно вон как вышло.

Таня и метнулась мимо него в обратном направлении.

— Назад! Назад! — отчаянно закричал Вася, но Таня, не обращая внимания, забежала в штаб и возилась там.

Касик прыгнул следом, цапнул ее за руку и потащил за собой.

— Мои записи! — заверещала немка.

— Убьют, дура! Бегом к детям! — он выцепил взглядом Иская и крикнул: — Сожги штаб!

Маленький индеец молнией кинулся под навес генератора и выдернул оттуда канистру. Несколько резких взмахов и в воздухе повис сладковато-едкий запах бензина, а еще спустя несколько секунд взвилось пламя от брошенной в штаб зажигалки.

Он успели — стоило отбежать метров на десять, как сзади легла еще серия мин, на этот раз прицельная. Тугая стена воздуха с комьями земли догнала и со всей дури пихнула Тупака, Иская и Таню в спины, да так, что они пролетели вперед и приземлились носами в пыль.

— Не спи, замерзнешь! — прорычал Вася, вздел ее на ноги и снова потащил за собой.

Противник стрелял куда лучше, чем обычные армейские — за несколько минут боя убили уже двоих и ранили человек пять. «Рейнджеры!» — метнулась в мозгу озарение.

Больше некому, у остальных маузеры, да и действуют иначе. Но у них же подготовка еще месяца на четыре! Значит, решили бросить их в бой сейчас, а раз так — нужно немедленно отступать.

— Там не меньше роты при трех минометах, — как о само собой разумеющемся сообщил Искай.

— И пулеметов штуки четыре, — добавил невозмутимый Катари.

— Отходы заминированы? — нервно потирая плечо, спросил Вася.

— Да, касик.

— Тогда так. Таня, берешь детей и уводишь их как можно дальше. Катари — сопровождает.

— Но…

— Никаких «но»! — рявкнул бывший студент. — Исполнять! Искай, бери своих и вниз, в общину. Эти сукины сыны наверняка приехали на грузовиках.

— Сделаем, касик, — разведчик скользнул по склону и растворился в зарослях, следом так же неслышно исчезли трое его бойцов.

На месте лагеря встали череда разрывов и клубы чада над полыхающим штабом, а на позициях атакующих — неожиданный столб дыма там, где предположительно стояли минометы.

Все герильерос, кроме оставшихся прикрывать, отходили утаскивая раненых и убитых. Вскоре заслон замолчал, следом перестали стрелять нападавшие. Только когда пахнущая пожаром, потом и порохом цепочка партизан вышла на гребень, далеко внизу несколько раз грохнули гранаты и растяжки.

Вечером, у небольшого водохранилища Кайехас, больше похожего на простую запруду, их догнал Искай.

* * *

Капитан Сальмон поднял свою роту как только получил известие от агента— лагерь найден. Инструкторы-американцы почти все занимались на стрельбище, тем более у роты запланирована поездка в церковь, так что никто не обратит внимание, если забрать оружие и боеприпасы тихо.

Четыре грузовика доставили роту к общине, вперед ушли разведчики, через полчаса поселок окружили остальные солдаты — наверх, в лагерь, никто не ускользнул.

Капрал Магали Киспе остался в айлью с резервом из десяти человек, остальные развернулись в цепи и двинулись в горы. Вскоре до площади между пятью домиками грузовики довезли 81-миллиметровые минометы, их подхватили расчеты и по команде капитана утащили вслед цепям.

— Иллаюк!

— Да, капрал!

— За старшего. Пройдусь по общине, посмотрю.

— Может, парой?

— Нет, здесь спокойно.

Чуйка не обманула — знакомый джип стоял под навесом у последнего домика. Киспе кинулся к нему, открыл бардачок, выгреб три записные книжки, полез смотреть багажник, нашел еще одну и тут ему под лопатку уперлось нечто острое.

— Только тихо, — сказал знакомый голос.

Капрал медленно поднял руки и спросил:

— Искай, ты?

Лезвие переместилось под горло, неизвестный развернул капрала — да, Искай.

— Передай касику вот это, — записные книжки перекочевали к маленькому индейцу. — И вот еще записка. Остальное через нашего человека в Тарате, он знает.

Разведчик, не убирая нож, забрал переданное и, не сводя настороженных глаз с капрала, удалился.

Киспе выдохнул и вернулся к резерву, как раз вовремя, чтобы по команде капитана подняться наверх, в лагерь.

Солдаты, настороженно сжимая винтовки, осматривали разрушенное.

— Это что, школа, что ли?

— Похоже… Вон, книжки валяются.

— И доска — у нас такая же была.

— Жаль, котел опрокинулся, а то бы пообедали.

— Тебе лишь бы пожрать!

— Эй, смотрите!

Один из недоученных рейнджеров откинул полог, закрывавший вырытую в склоне нишу и с удивлением глазел на содержимое. Солдаты подошли поближе:

— Распятие? — подошедший солдат перекрестился и поднял с земли сброшенный взрывом крест с фигуркой Иисуса.

Рядом валялись упавшие свечи и чаша для причастия, на небольшом деревянном сундучке лежали Библия, блюдечко для облаток и статуэтка Девы Марии.

— Они же коммунисты, — растерянно проговорил один из зрителей.

— Чего столпились? — проскрипел сзади голос сарженто-примеро. — Эти проклятые безбож…

Он осекся на середине фразы, уставившись на найденное. Все больше и больше солдат подходили посмотреть, опасливо крестились, пока двое самых бойких ставили все на места.