Отдельный 31-й пехотный (СИ) - Хонихоев Виталий - Страница 40

— Само получается? — предполагаю я: — намерений таких у меня не было.

— Опять врешь, — направляет на меня свой указательный пальчик Ледяная Княжна и куратор ЕИВ школы балетных танцев, маг девятого ранга и по совместительству — моя кузина: — врать нехорошо. Особенно мне. Но ты — тренируйся, тебе еще с родными встречаться. У Разумовских на приеме маменька с папенькой будут… и половина родни с нашей стороны. Уверена, что с Уваровской тоже кто-то будет, а там сплетни разнесутся. Кстати, имей в виду, что столичные сплетники уже считают, что у нас с тобой адюльтер приключился, постарайся не разочаровывать этих шавок.

— Адюльтер? — я окидываю взглядом Ледяную Княжну и признаюсь сам себе что бросился бы в омут ее глаз без оглядки: — для меня честь быть частью такой сплетни! Готов делом подтвердить все самые пошлые слухи!

— Володя! — веер снова шлепает меня по плечу: — прекрати! Ничуть не меняешься! У тебя и так куча женщин, а что, если я в сравнении с ними проиграю? Ну уж нет, никаких адюльтеров! Я — единственная и неповторимая и не потерплю конкуренции!

— Все познается в сравнении, мон амур, — поддерживаю шуточный тон беседы и я: — как я пойму, что ты действительно самая единственная и неповторимая?

— Потому что я буду единственная девушка во всей Империи, которую ты в постель не затащишь! — веер касается моего носа, словно ставя точку в разговоре.

— Ну нет, тут ты не одинока. В Империи народу восемьдесят миллионов почти… из них половина женщины… отбрасываем женатых и старых… предположим десять миллионов женщин, с которыми у меня ничего не вышло. И с точки зрения математической ты будешь более оригинальна, если войдешь в небольшую, но элитную группу девушек, у которых получилось попасть в мою постель… их даже не больше десятка! В миллион раз более единственная!

— И как тебя Мария Сергеевна терпит? — закатывает глаза княжна, но я вижу, что она — улыбается.

— С трудом — признаюсь я: — сперва было трудновато, но потом мы притерлись. Она — очень сильная… я имею в виду характером. Справедливая. Смелая.

— Интересно. Качества, которые ты называешь… они мужские, — опирает подбородок на руку княжна Ай Гуль: — она сильная, смелая и справедливая. А я добавлю — твоя Мещерская — настоящая наседка. Из нее выйдет отличная мать для твоих детей. Жду не дождусь, когда смогу понянчить маленьких Уваровых! Особенно жду девочек. Парни из Уваровых все сплошь мужланы и кобели.

— Есть у меня смутное подозрение, что ты меня в виду имеешь, Твое Высочество.

— Только подозрение? — поднимает бровь она, и в этот момент дверь в гостиную открывается и бесшумно появляется один из крепких мужчин в хорошем костюме, не то Василий, не то Петр.

— Ваше Высочество — говорит он: — просили напомнить. В четыре часа у вас заседание комиссии.

— Спасибо — кивает она и пожимает плечами, повернувшись ко мне: — надо бежать, Володенька. Хорошо, что ты у меня остановился, вечером поговорим. А завтра, завтра мы с тобой такую сплетню по столице пустим! Я портного уже вызвала… и не делай такое лицо, знаю, как ты не любишь портных, но надо. Не пойдешь же ты к Разумовским в мундире! Все, я побежала! — она встает и делает шаг ко мне, целует в щеку, легко, словно птичка клюнула, шлепает веером по моей руке, которая тянется обнять ее за талию и, довольно улыбнувшись — исчезает за дверью.

Некоторое время я все еще сижу в кресле, приходя в себя. Велико очарование моей двоюродной сестрицы и действует как сладкий яд — сперва вдыхаешь немного и в горле першит, а потом забываешь, где ты и что делаешь. Особенные отношения связывают Уварова и Ай Гуль, непростые. Все тут намешано… это, наверное, и есть семья, когда и вместе быть не можешь и по отдельности тяжело. Непросто у Уварова тут, но когда он об этом задумывался?

Ладно, думаю я, надо проверить как там остальные устроились… особенно меня одна особа интересует, надеюсь дел натворить не успела… полдня без присмотра.

Глава 20

— Франция все еще точит зуб на Германию из-за Эльзаса и Лотарингии, реваншисты не сдадут свои позиции так просто, вот увидите, мда-с… Быть войне! Да уж, подгадил французам Наполеон Третий со своей кампанией… — рассуждает высокий пожилой мужчина в мундире бригадного генерала с какими-то колючими звездами на груди. Ордена?

— Ну не скажите, голубчик, не скажите. Это все началось с Гогенцоллерна в шестьдесят восьмом, после свержения Изабеллы Второй, популисты и народники начали голову по всей Европе поднимать! А ведь Изабелла, королева испанская на тот момент была Магистром Пламенной Магии! Вот с ее свержения все и началось! Именно тогда Бисмарк и Наполеон Третий впервые лбами столкнулись! Ведь кто такой этот Леопольд Гогенцоллерн? Марионетка в руках Кровавого Бисмарка и не более того… — неторопливо рассуждал полноватый господин, взмахивая в такт своим словам бокалом с шампанским: — столкновение Франции и Германии привело к франко-прусской войне, той самой за которую Бисмарк и получил звание Кровавого Канцлера… его багровые лезвия и Багряный Доспех внушали страх и трепет на поле боя!

— Полноте вам, Аввакум Лестерович, ну при чем тут Леопольд Гогенцоллерн и франко-прусская война! — закатывает глаза его собеседник: — мы же про пошлины на зерно говорим!

— Все есть взаимосвязано, и нету мелочей на свете — наставительно поднимает палец полноватый господин: — а Балканы вообще мягкое подбрюшье Европы! А турки? Турки? Думаете они с Австро-Венгрией дружат? Вот вы, голубчик… — он поворачивается ко мне и наклоняет голову: — Владимир Григорьевич, вы у нас новоиспеченный герой Восточного Фронтира и point culminant du programme сегодняшнего вечера, вы же турков не любите? Этих нехристей?

— Турки как турки — пожимаю я плечами, ставя на поднос пустой бокал: — лишь бы человек был хороший, Аввакум Лестерович.

— И то дело, нечего молодого человека стародавними баснями смущать — кивает его собеседник: — вы лучше скажите нам, Владимир Григорьевич, какой у вас ранг наследственной магии открылся?

— Про то мне еще пока неведомо — отвечаю я: — на завтра назначено заседание комиссии, меня нарочным вызвали к полигону Академии.

— А! Новый полигон, тот, что за городскими окраинами, ближе к песчаным карьерам — кивает мой собеседник: — а мы с Аввакумом Лестеровичем еще на старом сдавали, тот, что во дворе Академии, маленький…

— Теснота и неухоженность! — качает головой полноватый: — но благодаря вашей кузине новое поколение магов сдает проверку на ранг за городом. Уже пять разных полигонов есть и все за пределами столицы, вне зоны досягаемости жилых построек.

— Да-с… — мечтательно прищуривается высокий в мундире бригадного генерала: — эх… дала же жару Ледяная Княжна! Квартал два месяца восстанавливали. Я, тогда как раз в столице был, застал разбор завалов… О! Bonsoir princesse! А мы как раз о вашем un petit malentendu во время проверки ранга…

— Аввакум Лестерович, Петр Николаевич! — раскланивается со всеми Ай Гуль и подает руку, к которой джентльмены прикладываются по очереди: — боюсь мне придется похитить у вас этого кавалера, маменька с папенькой прибыли.

— Полина Иринчеевна прибыла! Bonnes nouvelles! — оживляется полноватый, а моя кузина хватает меня за рукав и тащит за собой, я едва успеваю поставить еще один пустой бокал на поднос.

— Пошли! Папенька тебя давно не видел! Но теперь у тебя Родовой Дар открылся, уж теперь он тебя признает! — шипит мне на ухо Ай Гуль и тащит за собой, словно у нее внутри маленький, но очень мощный моторчик.

— Я все забыл! — вполголоса отвечаю ей я: — как себя вести с ними?

— Почтительно! Больше слушай! На вопросы отвечай коротко! И попроси в конце моей руки и сердца!

— Чего⁈

— Пффхах! — она давится смехом и останавливается: — ну и лицо у тебя было, Володенька! Что, вся жизнь перед глазами пронеслась?

— Так это… то есть ты мне тут шутки шутить будешь⁈

— А то! Кто еще может над тобой шутки шутить? Ты у нас теперь Неуязвимый Отшельник, победитель Свежевателя и муж Тигрицы Страны Голода!