Русские народные сказки - Автор неизвестен - Страница 49

Глядит Иван на мечи, на копья, на сабли да сбрую и оторваться не может.

«Вот как бы, – думает, – мне те доспехи да верный конь!»

Повел его леший к самому дальнему строению. Подал связку ключей:

– Вот тебе ключи ото всех дверей. Стереги добро. Ходи везде невозбранно и помни: за все, про все с тебя спрошу, тебе и в ответе быть.

Указал на железную дверь:

– Сюда без меня не ходи, а не послушаешь – на себя пеняй: не быть тебе живому.

Стал Иван служить, свое дело править. Жили-пожили, старик говорит:

– Завтра уеду на три года, ты один останешься. Живи да помни мой наказ, а уж провинишься – пощады не жди.

На другое утро, ни свет ни заря, коня оседлал, через забор перемахнул – только старика и видно было. Остался Иван один-одинешенек. Слова вымолвить не с кем.

Прошел еще год и другой – скучно стало Ивану: «Хоть бы одно человеческое слово услышать, все было бы полегче».

И тут вспомнил: «Что это леший не велел железную дверь открывать? Может быть, там человек в неволе томится? Дай-ка пойду взгляну, ничего старик не узнает».

Взял ключи, отпер дверь. За дверью лестница – все ступени мохом поросли. Иван спустился в подземелье. Там большой-пребольшой конь стоит, ноги цепями к полу прикованы, голова кверху задрана, поводом к балке притянута. И видно: до того отощал конь – одна кожа да кости.

Пожалел его Иван. Повод отвязал, пшеницы, воды принес.

На другой день пришел, видит – конь повеселее стал. Опять принес пшеницы и воды. Вволю накормил, напоил коня. На третий день спустился Иван в подземелье и вдруг слышит:

– Ну, добрый человек, пожалел ты меня, век не забуду твоего добра!

Удивился Иван, оглянулся, а конь говорит:

– Пои, корми меня еще девять недель, из подземелья каждое утро выводи. Надо мне в тридцати росах покататься – тогда в прежнюю силу войду. Стал Иван коня поить, кормить, каждое утро на зеленую траву-мураву выводить. Через день конь в заповедном лугу по росе катался.

Девять недель поил, кормил, холил коня. В тридцати утренних росах конь покатался и такой стал сытый да гладкий, будто налитой.

– Ну, Иванушка, теперь я чую в себе прежнюю силу. Сядь-ка на меня да держись покрепче. А конь большой-пребольшой – с великим трудом сел Иван верхом.

В ту самую минуту все кругом стемнело – и, словно туча, леший налетел.

– Не послушал меня, вывел коня из подземелья!

Ударил Ивана плеткой.

Парень семь сажен с коня пролетел и упал без памяти.

– Вот тебе наука! Выживешь – твое счастье, не выживешь – выкину сорокам да воронам на обед!

Потом кинулся леший за конем. Догнал, ударил плеткой наотмашь; конь на коленки пал.

Принялся леший коня бить.

– Душу из тебя вытрясу, волчья сыть!

Бил, бил, в подземелье увел, ноги цепями связал, голову к бревну притянул:

– Все равно не вырвешься от меня, покоришься!

Много ли, мало ли прошло времени, Иван пришел в себя, поднялся.

– Ну, коли выжил – твое счастье, – леший говорит. – В первой вине прощаю. Ступай, свое дело правь!

На другой день пролетел над палатами ворон, трижды прокаркал: крр, крр, крр!

Леший скорым-скоро собрался в дорогу:

– Ох, видно, беда стряслась! Не зря братец Змей Горыныч ворона с вестью прислал.

На прощанье Ивану сказал:

– Долго в отлучке не буду. Коли провинишься в другой раз – живому не быть!

И уехал. Остался Иван один и думает: «Меня-то леший не погубил, а вот жив ли конь? Будь что будет – пойду узнаю».

Спустился в подземелье, видит – конь там, обрадовался:

– Ох, коничек дорогой, не чаял тебя живого застать!

Скоро-наскоро повод отвязал. Конь гривой встряхнул, головой мотнул:

– Ну, Иванушка, не думал, не гадал я, что осмелишься еще раз сюда прийти, а теперь вижу: хоть годами ты и мал, зато удалью взял. Не побоялся лешего, пришел ко мне. И теперь уж нельзя нам с тобой здесь оставаться.

Тем временем Иван и конь выбрались из подземелья.

Остановился конь на лугу и говорит:

– Возьми заступ и рой яму у меня под передними ногами.

Иван копал, копал, наклонился и смотрит в яму.

– Чего видишь?

– Вижу – золото в яме ключом кипит.

– Опускай в него руки по локоть.

Иван послушался – и стали у него руки по локоть золотые.

– Теперь зарой ту яму и копай другую – у меня под задними ногами.

Иван яму вырыл.

– Ну, чего там видишь?

– Вижу – серебро ключом кипит.

– Серебри ноги по колено.

Иван посеребрил ноги.

– Зарывай яму, и пусть про это чудо леший не знает.

Только Иван яму зарыл, как конь встрепенулся:

– Ох, Ваня, надо торопиться – чую, леший в обратный путь собирается! Поди скорее в ту кладовую, где богатырское снаряжение хранится, принеси третью слева сбрую.

Ушел Иван и воротился с пустыми руками.

– Ты чего?

Иван молчит, с ноги на ногу переминается и голову опустил.

Конь догадался:

– Эх, Иван, забыл я – ведь ты еще не в полной силе, а моя сбруя тяжелая – триста пудов. Ну, не горюй, все это поправить можно. В той кладовой направо в углу сундук, а в нем три хрустальных кувшина. Один с зеленым, другой с красным, третий с белым питьем. Ты из каждого кувшина выпей по три глотка и больше не пей, а то и я не смогу носить тебя. Иван побежал. Глядь – уже возвращается, сбрую несет.

– Ну как? Прибавилось у тебя силы?

– Чую в себе великую силу!

Конь опять встрепенулся:

– Поторапливайся, Ваня, леший домой выезжает. Иван скоро-наскоро коня оседлал.

– Теперь ступай в палаты, подымись в летнюю горницу, найди в сундуке мыло, гребень и полотенце. Все это нам с тобой в пути пригодится.

Иван мыло, полотенце и гребень принес:

– Ну как, поедем?

– Нет, – Ваня, сбегай еще в сад. Там в самом дальнем углу есть диковинная яблоня с золотыми скороспелыми яблоками. В один день та яблоня вырастает, наг другой день зацветает, а на третий день яблоки поспевают. Возле яблони колодец с живой водой. Зачерпни той воды ковшик-другой. Да смотри не мешкай: леший уж полпути проехал.

Иван побежал в сад, налил кувшин живой воды, взглянул на яблоню, а на яблоне полным-полно золотых спелых яблок.

«Вот бы этих яблок домой увезти! Стали бы все люди сады садить, золотые яблоки растить да радоваться. В день яблони растут, на другой день цветут, а на третий день яблоки поспевают. Будь что будет, а яблок я этих нарву». Три мешка золотых яблок нарвал Иван и бегом из сада бежит, а конь копытами бьет, ушами прядет: