Мой адрес – Советский Союз! Тетралогия (СИ) - Марченко Геннадий Борисович - Страница 88

– Я бы не советовал здесь тратиться, – подсказываю ребятам. – В Штатах можно будет найти варианты подешевле.

– Женька дело говорит, – соглашается Витя Запорожец, который был на голову ниже меня. – Это только кажется, что тут дёшево, рассчитано на неопытных туристов.

– Ну и нечего тогда тут делать, пойдёмте обратно, – резюмировал Олег Коротаев.

В оставшиеся почти три часа заняться было решительно нечем, и мы втихаря от сопровождающих лиц сели играть в переводного дурака захваченной тем же Коротаевым из дома колодой карт. В дурака играли и на сборах, сначала на щелбаны, но так как соответственно весовой категории сила щелбанов у всех была разная, решили играть на мелочь. С собой у нас были и советские деньги, включая железную мелочёвку, так что на кон могли поставить от 10 копеек до рубля – на бо́льшую сумму договорились не играть.

За большими стёклами аэропорта уже начало темнеть, когда появился Петухов и скомандовал двигаться на таможенный контроль. А ещё через полчаса мы занимали места согласно купленным билетам в салоне «Боинга-747». Мне досталось место возле иллюминатора, рядом со мной плюхнулся в своё кресло Коля Хромов. Полёт предстоял долгий, почти 12 часов. Как и перед полётом из Минеральных Вод в Москву, я снова про себя прочитал короткую молитву, которой меня ещё в прошлой жизни научил один ведун – бывший скульптор Владимир Ракша. У него действительно были волшебные руки, которыми он творил чудеса, поднимая на ноги, казалось бы, безнадёжных больных. Когда моя нога совсем стала плохой, я поехал к нему, и не только избавился от боли, но и почти перестал хромать. Жаль, умер старик в нулевых, я бы после своего смертельного диагноза первым делом поехал к нему.

Молитва же звучала следующим образом:

«Щит мне порука, Христос мне защита. Иду – и везде мне путь, и светлая дорога. Аминь!»

И я её повторял в такие вот моменты, когда нужно было куда-то далеко ехать на поезде или лететь самолётом. Чисто по привычке, про себя, но ни разу ни в какую передрягу не попал.

Наверное, молитва тут всё-таки тут ни при чём. Всё запрограммировано заранее, как говорится, на роду написано. А можно ли это как-то исправить… Когда мне хреново, я обычно вспоминаю майора Звягина[12], находящего выход из любой ситуации, и по жизни предпочитал придерживаться правила: «Каждый человек – кузнец своего счастья». Вот и я старался ковать, ставя перед собой одну задачу за другой и поочерёдно их решая.

И в этой жизни, в которой, похоже, я задержался надолго, предстоит то же самое. Впрочем, цели на этот раз немного другие. Например, учитывая, что я не стал инвалидом, планировал продолжать выходить на ринг, пока есть желание и здоровье. Да, я уже стал чемпионом СССР, и это здо́рово! Но сколько их было, чемпионов СССР, тысячи, многих через десять лет уже забыли. То ли дело чемпион мира или Олимпийских Игр! Кстати, первый в истории чемпионат мира среди любителей пройдёт в 1974 году, классно было бы стать его победителем и войти в историю.

– Tea, coffee, juice? – вырвал меня из мечтаний голос улыбающейся стюардессы.

Она катила перед собой по проходу тележку с напитками и лёгкими закусками.

– Do you have green tea? – спросил я.

– Yes, of course! – ещё шире улыбнулась она.

– Make one, please, and that sandwich over there… No, let's have two, they look very appetizing.

Когда я получил свой зелёный чай и два бутерброда, сидевший рядом Коля Хромов пробормотал:

– Ни хрена себе, Женька, ты и английский знаешь?

– Да так, на уровне школьной программы, – отбрехался я.

– Я тоже в школе английский учил, а только почти ничего из вашего диалога не понял.

А я подумал, что это мой небольшой прокол. Хорошо, что рядом Коля сидел, а не сотрудник Госкомспорта. Тот мог бы и доложить по инстанции, что студент Уральского политеха, в жизни не бывавший за границей, очень хорошо владеет языком идеологического противника. А потом разборки с органами… Так что впредь надо следить за языком.

Я раскрыл захваченный ещё из дома томик стихов Есенина. Особо поэзию никогда не любил, но стихи Есенина запали мне в душу ещё с детства.

И плевать, что многие ценители творчества Есенина уверены, будто эти стихи посвящены мужчине, в частности, молоденькому литературному секретарю Эрлиху. Поэтический гений может быть кем угодно в своих сексуальных предпочтениях (если это, конечно, не педофилия), и при этом оставаться гением.

Вскоре нас кормили ужином. Хорошим, даже я наелся, после чего решил вздремнуть. Мы уже преодолели примерно половину, под нами простирался Атлантический океан, а мне снился Лас-Вегас – город Греха, город миллионов огней, фантастических взлётов и сломанных судеб.

Глава 12

Международный аэропорт Мак-Карран был расположен в 8 километрах от центра Лас-Вегаса. Штат Невада нас встречал лёгким, сухим ветерком и улыбающимся каким-то там секретарём из советского посольства, представившемся Андреем Андреевичем Бегловым. Беглов сказал, что будет сопровождать нашу сборную на протяжении всего американского турне, и я сразу понял, что под гражданской одеждой скрываются погоны какого-нибудь капитана или майора Госбезопасности. И американцы, уверен, об этом знают, и наши знают, что они знают… Да и шпионов ЦРУ уж точно не один сидит в американском посольстве в Москве. Все понимают и принимают правила игры.

Сборную поселили в отеле и одновременно развлекательном комплексе «Caesars Palace», располагавшемся на Фламинго-роад. В переводе на русский название отеля звучало как «Дворец Цезарей». Отель состоял из шести башен: «Август», «Центурион», «Форум», «Дворец», «Римлянин» и «Октавиан». На первом этаже был отдельный вход в казино со всеми его развлечениями. Наверное, и стриптиз в отдельных залах имеется.

Селили нас за счёт принимающей стороны, то есть совершенно безвозмездно. Я так понимаю, организаторы планировали сделать выручку на билетах, окупить два дня нашего проживания в этом шикарном отеле… Хотя где в Лас-Вегасе даже сейчас есть не шикарные отели?

Матч пройдёт завтра здесь же, на арене отеля «Caesars Palace», вмещающей более 5 тысяч зрителей. На ней же, насколько я помнил, в 1980 году состоится бой Мохаммеда Али с Ларри Холмсом. Ну, до этого ещё 9 лет, пока же будем биться мы, русские и американцы. Вернее, советские, учитывая, что состав нашей сборной многонационален.

Нас поселили в «Форуме». На первом этаже стояли в ряд игровые автоматы, у которых торчало несколько бездельников-туристов. Знаменитый «Однорукий бандит» – легенда тщательно выстроенной системы по оболваниванию доверчивых граждан. Хотя кому-то иногда везёт. Вот и сейчас, пока оформляли наши документы для заселения, один из игроков сорвал куш, и под его радостный крик из нутра автомата монеты звонким потоком посыпались в специальный ставень.

– Повезло кому-то, – вздохнул стоявший рядом со мной Казарян.

– Главное, чтобы нам на ринге повезло, – глубокомысленно заметил Саша Мельников.

Нашей команде выделил половину 12-го этажа. Номера оказались двухместными. Тренеры-братья заселились вместе, представитель Госкомспорта и посольский также разделили номер на двоих. Моим соседом оказался Олег Коротаев. И спарринговали с ним, и живём снова вместе, как в Кисловодске.

Для него это тоже была первая зарубежная поездка, и ему было трудно скрыть удивление и даже какой-то восторг от гостиничного сервиса. Это вам не кисловодский Дом отдыха, где мы жили на сборах. Я там даже тараканов видел. Здесь ни о каких тараканах и речи не шло. Лепнина на потолке, фрукты в вазе на столике, раздельный санузел, полотенца с монограммой «CP»… В каждом номере стоял небольшой холодильник с напитками, почти как в египетских отелях при «all inclusive», вот только спиртное, включая пиво, лично Бегловым из холодильников было изъято, остались только баночки колы и литровые пакеты сока. Я не удержался, сразу налил в пузатый бокал, видимо, предназначенный под изъятый виски, холодного сока. Настоящий апельсиновый сок, если верить написанному на коробке, без консервантов, может храниться только неделю, и то благодаря специальной упаковке.