"Фантастика 2923-134". Компиляция. Книги 1-23 (СИ) - Ежов Михаил - Страница 29

— И вы не опасаетесь лишнего наследника? — спросил я.

— Помилуйте, это ведь мой брат!

— Только по отцу.

— Не имеет значения!

— Отдаю должное вашей…

— Благодарю! Это лишнее. Отец боялся жениться. Думал, что я буду против. Смешной человек! Разве я могу указывать ему?

— Что ж, дай им Бог, как говорится. Скажите, господин Уилшоу, не было ли у Себастьяна конфликта с Мартином?

— Вашим приятелем?

— Нашим с ним общим приятелем.

— Ну, да… Конфликта, говорите… Нет, не думаю. Мистер Уэллс в рот Себастьяну смотрел, когда тот говорил, будто ожидал, что оттуда птичка вылетит и человеческим голосом запоёт. Знал бы он, что Себастьян называл его «пародией»!

— Пародией?!

Похоже, и тут наклёвывался мотив.

— Ну, да. На нигилиста. Мистер Уэллс ведь по верхам нахватался, а суть теории не понял. Да и не нужно ему. Было б чем по салонам блеснуть, — Джеймс поморщился с лёгким презрением.

— Мартин знал о таком к себе отношении мистера Тэкери?

— Не думаю.

— Может, догадывался?

— Нет, говорю же: почитал Себастьяна за учителя и наставника. Хотя тот его в ученики, разумеется, не брал и вообще избегал.

— Понимаю. Должно быть, мистер Тэкери в него гляделся, как в кривое зеркало.

Джеймс ненадолго задумался.

— Остроумное замечание, — проговорил он. — Очень может быть, что так оно и было. А насчёт приятеля вашего… Знаете, я думаю, что даже если б он и понял, что Себастьян смеётся над ним — ну, или не уважает — то сделал бы вид, что ничего такого не заметил. И не только вид сделал бы, но и себя убедил бы, что ошибся.

Я невольно рассмеялся. Уилшоу был совершенно прав: именно так Мартин и поступил бы!

— И потом, кажется, прогрессисты не пользуются ядами, — сказал Джеймс. — И колдовством.

— Да? А чем?

— Бомбами.

Глава 29

Я не стал больше докучать молодому Уилшоу и вернулся в сад, надеясь прогуляться в одиночестве и хорошенько всё обдумать. Вспомнив о беседке, где мы сидели с Мартином, я направился к ней.

Через некоторое время до меня донеслись приглушённые голоса. Разговаривали в беседке. Подкравшись, я приник к живой стене из плюща.

— Поймите же, мисс Мелтон, что рассказывать об этом случае, нельзя! Для вашей же пользы.

— Да ведь я и не собиралась, — ответила экономка.

— Ваш поступок может быть неверно истолкован.

— Господин Уилшоу, я вам уже говорила, что не я целовала, а меня поцеловали! — проговорила мисс Мелтон чуть громче.

— Помню! — Пол Уилшоу сделал непродолжительную паузу. — Я лишь хочу уберечь вас от беды. Или пусть даже неприятностей. Ведь у вас ребёнок! И Николас тоже… как большое дитя. Простите, что я так говорю, но вы и сами это знаете, наверное. Я полицейских повидал, когда жил в столице. Вечно шастают да вынюхивают. А потом хватают первого попавшегося — и в наручники!

— Да меня-то за что?! И потом, господин Блаунт не полицейский!

— Он ничем не лучше них! Даже хуже! Вы слышали о его так называемых «делах»?! Благодаря которым он прославился. Уверен, тут сплошное мошенничество! Подумайте сами: ну, какие демоны?! Впрочем, я сейчас не об этом. Мистер Тэкери вас… Простите, не буду больше! В общем, Блаунт может решить, будто у вас с ним что-то было! И вы его из ревности...

— Я?! Но… к кому?!

— К леди Бланш, — после короткой паузы ответил Пол Уилшоу.

«Да ты не об этом волнуешься! — подумал я. — Ты боишься, как бы братца твоего не схватили, решив, будто он Себастьяна из ревности к Агате укокошил!»

Пора было выгонять зайца на открытое место. Хватит ходить вокруг да около — шастать и вынюхивать, как выразился Пол Уилшоу!

Громко откашлявшись, я вошёл в беседку. Уилшоу вскочил, покрываясь алыми пятнами.

— Это вы… — протянул я с деланным удивлением. — Что ж, тем лучше. Хотел сказать, что я убедился: Себастьян Тэкери был убит! В ближайшее время преступник будет найдет и арестован, — развернувшись, я оставил экономку и Пола Уилшоу с приоткрытыми ртами.

Глава 30

По дому раздавались звуки «Ожидания» Шуберта: кто-то играл на виолончели неопытной рукой, но с чувством.

Я отправился искать источник мелодии и вскоре обнаружил в малой гостиной, обклеенной сиреневыми обоями в цветочек, Николаса Уилшоу. Владелец поместья сидел на стуле и старательно водил смычком по струнам, блаженно прикрыв глаза. Меня он не заметил. Пришлось кашлянуть.

Лорд вздрогнул и замер. Музыка оборвалась.

— Прошу извинить, — сказал я. — Меня очаровал Шуберт. Я пошёл на звуки и оказался здесь.

— Входите, входите! — проговорил Уилшоу, отставляя инструмент. — Вы мне нисколько не помешали. Люблю иногда помузицировать в одиночестве. Сын говорил, нигилисты этого не признают, но я человек старой закалки, мне можно, — Николас Уилшоу улыбнулся.

— Чего не признают? — спросил я.

— Музыки. Вообще искусств. Помню, недавно читал Киттса, и вдруг зашёл Джеймс и молча, с ласковым таким сожалением на лице, забрал у меня книгу и дал вместо неё другую. Улыбнулся, как малому ребёнку, и ушел. И Киттса унес.

— Что за книгу он вам дал? — поинтересовался я.

Уилшоу грустно вздохнул.

— Учебник сравнительной анатомии.

— Простите?! — опешил я.

— Да вон лежит, можете сами убедиться. Поначалу мне казалось, что мы с Джеймсом уже никогда не поймём друг друга, как прежде, — проговорил Николас Уилшоу. — Он человек современный, а я… — лорд слегка махнул рукой. — Чувствовал себя безнадёжно отставшим от жизни. Не поверите: даже заказал несколько книг, чтобы разобраться, что это за нигилизм такой. Хотел соответствовать.

— Вы говорите об этом в прошедшем времени.

— Да, знаете, после смерти мистера Тэкери Джеймс изменился. Мне кажется, его уже не так волнуют все эти идеи. Хозяйством вот стал интересоваться. Вызвался помочь мне с моей фермой.

— Фермой? — удивился я.

— Да, две тысячи десятин земли, а толку мало. Деревья приживаются плохо, воды в пруде набралось мало, а колодцы имеют солоноватый привкус. Одна беседка из сирени и акаций порядочно разрослась. Да вы её, наверное, видели. Мы иногда ходим туда пить чай или обедать.

— Беседка очаровательна. Я как раз недавно в ней был.

Я смотрел на Уилшоу и думал, мог ли этот человек с грустным выражением лица и добрыми глазами проклясть Себастьяна, чтобы вернуть сына. Джеймса Николас Уилшоу обожал, это было очень заметно. И пролегшая между ними пропасть наверняка сильно ранила его. С одной стороны, трудно представить, чтобы Николас Уилшоу занимался чёрной магией. С другой, а вдруг ему было нечем заняться в деревне? Каким только увлечениям не предаются люди от скуки. Да и потом, внешность бывает ой как обманчива.

— Сын говорит, нужно менять весь уклад. Тогда доход будет. Пока же… — Уилшоу встал и подошёл к столу, где расставлены были графины, рюмки и стаканы.

— Не желаете виски или джина?

— Нет, благодарю. Я пью только пиво.

Лорд налил себе на донышко виски, понюхал, пригубил.

— Не знаю, может, и получится у Джеймса что-нибудь. Пока же хлопоты по ферме растут с каждым днем. И расходы.

Похоже, я был прав: семейство Уилшоу в финансовом плане не процветало.

Лорд допил виски и вернулся на стул.

— Иногда сядешь и думаешь: «Нет моих сил!» — сказал он. — Хорошо, если Джеймс сумеет наладить дело.

— Я слышал, ваш сын жениться собирается. Это правда?

— Собирается. На Кэтрин Бланш. Это сестра леди Бланш. Да вы уже, наверное, знаете.

— Сын после свадьбы с вами жить будет?

— Да, мы говорили об этом.

— Сильно он влюблён?

— Кажется, да. Кэтрин девушка хорошая, Джеймсу в самый раз подойдёт. Главное — получить одобрение комиссии по евгенике.

Мне показалось, что тон Уилшоу чуть изменился. Интересно, отчего.

— А были и неподходящие партии? — забросил я удочку наугад.

Лорд вздохнул.

— Думаю, некоторое время Джеймс был влюблён в леди Бланш, — протянув руку, он рассеянно потрогал струны виолончели. — Она обоим вскружила головы — и Джеймсу, и мистеру Тэкери.