Падший (ЛП) - Лейк Кери - Страница 15

— Твоя татуировка. Ты же садист, верно?

Он бросил беглый взгляд вокруг, прежде чем его взгляд медленно вернулся к ней.

— Учитывая, что ты только что дала знать каждому ублюдку в пределах слышимости, что ублюдков убьют за углом, лишь бы сохранить секрет, я полагаю, что ты понятия не имеешь, о чем говоришь.

— Как насчет того, чтобы просветить меня тогда?

— Как насчет того, чтобы получить этот чертов виски, как я и просил?

Когда она убирала с его стола пустые рюмки, ее улыбка говорила: «Конечно».

Её мысли?

«Как насчет того, чтобы ты засунул шот себе в зад?»

Однако, учитывая, что он носил неуловимую тату, как пасхальный кролик свои яйца, она проглотила своё нахальство и повернулась к бару. Руки жаждали раздавить рюмку в кулаке.

— Сколько? — Этот шоколадный голос остановил ее на полпути.

Она сделала паузу.

— Сколько что?

— За тебя. — Помимо слов, эти серебристые глаза трахнули её одним только взглядом, скользнувшим от груди к бёдрам.

Видимо, предложения давались ему легче. Она поставила рюмки обратно на его стол.

— Зависит от того, что вы хотите.

Он облизал губы, и феи похоти снова подняли свои уродливые головы.

— Я хочу, чтобы мой язык погрузился в твою киску.

Каринна сглотнула и подавила дрожь в коленях. Она, наверное, не могла даже представить, сколько раз она слышала эти слова, и всё же, каким-то образом, исходя от него… Он заставил её соски встать в высоком приветствии.

Она откашлялась.

— Никто меня там не тронет меньше чем за сто баксов.

— Пойдем.

— Сейчас? — Её сердце забилось быстрее. Почему он так спешит? Не то чтобы её раньше не спрашивали о таком.

Вместо ответа он встал из-за дивана и пошел, как… как будто она должна была просто пойти за ним. По какой-то силе магнетического притяжения, которая отчасти заставила её скривиться от разочарования, она так и сделала, следуя за ним, как потерянный щенок, к задней части бара.

Парню пришлось нырнуть через заднюю дверь. Нырнуть. Потому что он был такого высокого роста. Судя по всему, кабинка сильно скрадывала его размеры. На выходе она подмигнула Квентину — универсальный сигнал стриптизерш, потому что, «если я не вернусь за то время, которое требуется, чтобы сделать этому парню минет, иди за мной».

Подул прохладный весенний воздух, и Каринна потерла руки. Почему парень заставил её чувствовать себя девственницей на выпускном вечере?

Вместо того, чтобы неловко смотреть друг на друга, как она ожидала, он прижал её к стене и опустился на колени, не сводя с неё глаз. Он, не теряя времени, стянул с нее шорты и трусики. Взгляд вниз показал ему кустик черных волос у её сердцевины.

Он не двигался. Просто смотрел.

«Какого черта он делает?»

Она откашлялась и отодвинула бедра назад.

Горячие ладони сжимали её бедра, а мягкие поцелуи щекотали её бедра, живот — везде, кроме заветного местечка. От его поцелуев побежали мурашки по коже — эти сводящие с ума маленькие сплетницы-соски, выдающие самые сокровенные секреты девушки.

Однако, если бы этот парень не перестанет ходить вокруг до около, то над ним встанет большой злой вышибала.

Шелковистый, влажный язык коснулся её, и Каринна чуть не упала. «Твою мать. Твою, сука, мать».

Закинув её ноги себе на плечи, он принял на себя весь её вес, не оставляя ей иного выбора, кроме как оседлать его лицо, запрокинуть голову, закрыть глаза и наслаждаться. Щекотка на её бедрах могла быть только от его щетины на челюсти, но она бы была проклята, если бы открыла глаза, чтобы посмотреть.

Он сосал и лизал, и этот язык каким-то образом изогнулся в неё дальше, чем любой другой мужчина до него. Как далеко его язык может растянуться, черт возьми? Горячее дыхание согрело её чувствительные лепестки, и Каринна уперлась пятками ему в спину.

Желание сжать собственную грудь, заставило её руки соскользнуть по холодному кирпичу. Она застонала и качнула бедрами.

Он был хорош.

Лучше, чем хорош.

Он ласкал её языком, как рок-звезда-кунилингист.

В отличие от многих её закулисных завоеваний, между ними висел дух близости. Мусор и крысы, возможно, вуайеристы, которые привыкли смотреть пип-шоу, — все это растворилось в одно мгновение. Словно ничто другое вокруг них не имело значения. Словно он не носил татуировку, которая была нарисована на стене, в ту ночь, когда Лолита повесилась. Словно он был не более чем мужчиной, ублажающим женщину, а не развратным монстром, который вполне мог нанести ужасные раны на тело её сестры.

Его густые волосы щекотали её ладонь, пока она искала, за что бы ухватиться.

«Нет».

Желудок Каринны сжался. Пик оргазма заставил её сконцентрироваться. «Нет, нет, нет».

Ощущение исчезло, когда жар сменился холодом, когда он отпустил её бедра и вытащил свой язык. Когда он снова поставил её на землю, её ноги были такими же ватными, как остывшие спагетти.

«Что?»

— Что ты делаешь? — Почти болезненный тон её голоса вызвал у неё тошноту. Не может быть того умопомрачительного оргазма, которого она только что «не испытала». — Продолжай, я не…

Он встал, слизывая блеск с губ, и усмехнулся. Мужская гордость, которая почти светилась на его лице, заставила её сжаться внутри. Он вытер уголок рта и обсосал пальцы, где видимо, остались её соки. Коварный. Поддразнивает. Зная, что она кайфовала от каждой частички всего этого.

— Я играю так же, как люблю трахаться. Грязно. — Он прошел мимо нее, обратно внутрь «Чикс», оставив её в беспорядке, неудовлетворённой.

— Ё*аный ты мудачело, — пробормотала она, натягивая трусики с шортами, а затем ворвалась обратно через дверь.

— Итак?

Как будто у Каринны были какие-то намерения распускать девчачьи сплетни с Тэмми Тинкерздой — прозвище, которое глупышка с гордостью сама придумала — обратная сторона работы с девочками, едва закончившими среднюю школу.

— Он гей, — солгала Каринна. Даже самый сомнительный гей не смог бы сделать то, что он только что сделал. Каждый вуайерист в поле зрения только что получил урок, как правильно лакомиться киской. — Облом, да? — Она постучала по барной стойке. — Джинкс, двойной виски. — Она ни за что не допустит, чтобы её золотой билет унесла клубная вешалка. У неё было железобетонное намерение вернуться в его кабинку и предложить этому игроку особое предложение — бесплатно, если он готов посвятить её в садизм.

— Ага. — Тэмми вздохнула. — Но я всё равно трахнула бы его. — Её глаза забегали по залу. — Эй, куда он делся?

Карина обернулась. Его стол был пуст.

— Сукин сын, — пробормотала она. — Ты видела, как он ушел?

Тэмми покачала головой.

«Проклятье». Пробившись сквозь толпу, Каринна подошла к входной двери и, сложив руки, чтобы защититься от холода, осмотрела парковку. Ветер взъерошил её волосы, и она вздрогнула.

Никого.

Как будто парень просто встал и исчез.

Каринна вернулась к своему подносу с шотом, где Тэмми стояла у стойки с широко раскрытыми глазами и улыбкой на лице.

— Черт возьми, ты бы видела огромные чаевые, которые он оставил на столе. Триста баксов!

«Ага. Огромные».

***

Каринна вышла из бара, сигнализируя об окончании своей смены, в шляпе и длинном черном пальто, закрывающем накачанные бедра, оседлавшие лицо Ксандра двумя часами ранее. Он не мог не облизать губы при виде неё, наблюдая со своего места на крыше, рядом с «Чиксами».

Задний переулок был его личной индульгенцией. Для удовлетворения его любопытства, и, черт возьми, это было так божественно, как он себе и представлял. Этот сладкий запах сахара, которым она пахнет, был похож на её собственные духи. Преданный ад, он бы не смог выдержать ещё одну ночь, наблюдая за тем, как она ублажает какого-то ублюдка из-за информации. Ксандру нужно было одно прикосновение, один поцелуй сладкой небесной киски, и, черт возьми, этого всё ещё было мало.