Мамба в Сомали: Черный передел (СИ) - Птица Алексей - Страница 43

Но на этом наши приключения не закончились. Ближе к вечеру мы услышали шум винтов и увидели, как на фоне стремительно садящегося за горизонт солнца появились две постепенно увеличивающиеся точки.

«Вертолёты!» — мгновенно вспыхнуло в моей голове.

Мы и так шли на максимальной скорости! Чтобы уйти от погони и ещё больше увеличить скорость, я скинул в воду два бронзовых древних орудия, и это дало нам небольшую фору. Впрочем, ненадолго.

Вертолёты быстро нас догоняли. Вскоре я заметил, что каждый из них несёт по паре неуправляемых ракет. Вздохнул и полез за одним из «Стингеров», намеренно взятых с собой. Так, на всякий случай, а то жалко себя очень. Солнце село, и небо темнело буквально на глазах. Лётчики, кстати, сильно рисковали: они могли не успеть вернуться на свой авианосец. Слишком поздно нас заметили.

Тем временем вертолёты уже заметили нас и направились в нашу сторону. Задрав хвосты, они явно готовились к ракетной атаке.

— Огонь! — заорал я и приник к прицелу «Стингера».

Я просто не имел права промахнуться! Однако, хоть и досконально изучил его устройство на досуге, до конца не был уверен в том, что всё получится с первого раза. Ну, будем надеяться на Змееголового.

— Эй, ты слышишь, Змееголовый⁈

— Слышу, слышу, — прошептал мне в ухо морской ветер, и я нажал пуск.

Высокотехнологичная ракета, вырвавшись из тубуса, резко устремилась к цели и попала прямо в борт вертолёта! Небесная вертушка мгновенно вспыхнула и, прямо в последнем полёте разваливаясь на куски, упала в воду. Есть! Есть! Я смог! Но моя радость длилась недолго. На втором вертолёте сверкнул огненный всполох, и палуба ушла из-под моих ног! В корабль ударило с такой силой, что устоять было просто невозможно. Меня нехило так шмякнуло об металлическую палубу, выбив вместе с пылью из моей головы всю радость от успеха. Второй вертолёт хоть и выпустил обе свои ракеты практически наугад, доставил нам немало хлопот.

Одна из ракет прошла мимо и лишь подняла фонтан воды далеко впереди. А вот вторая попала прямо в рубку! Туда, где стоял сундук с сокровищами. Выпустив ракеты, уцелевший вертолёт сразу взял чуть в сторону, резко развернулся и полетел назад. Хорошо, что ракета попала всего одна! Но и этого хватило, чтобы начался пожар, и ещё двое матросов покинуло этот бренный мир. Катер продолжал ход, дымя повреждённой частью и работая двигателем на пределе своих сил и возможностей.

Рулевой оказался ранен. Опираясь на штурвал и заливая его кровью, он продолжал держать курс, понимая, что иначе мы все умрём. Все сознавали возможную гибель, и принялись тушить пожар. Перевязав раненого, я снова побежал к гранатомёту, сам не знаю зачем. Уже практически стемнело, и вертолёта не было ни видно, ни слышно. Нам повезло: ночь и темнота помогли вовремя скрыться на водах бескрайнего Индийского океана. Ну, и Змееголовый помог, конечно.

Впоследствии я узнал, что атаковали нас морские вертолёты Westland Wasp, весьма лёгкие и хорошо вооружённые. Каждый нёс по две неуправляемые ракеты и пулемёт. Повезло, в общем, а ведь могло и не повезти…

Так мы и шли на всех парах, пока не вошли в территориальные воды Мозамбика. Хорошо, что океан к этому времени уже успокоился. Иначе мы бы практически гарантированно затонули. Когда баки торпедолова пустели, мы переливали в них соляру из бочек и шли дальше, надеясь найти какую-нибудь дыру на побережье, где можно будет заправиться.

И вскоре нам повезло, нужная дыра нашлась. Забрав почти весь запас дизтоплива, мы отчалили, предварительно проверив качество солярки и щедро одарив продавцов зелёными бумажками. Если бы не попадание ракеты и пожар, чуть не спаливший торпедолов, мы бы уже добрались на остров Пемба. А так приходилось осторожничать.

На этих запасах я и дошёл до острова Пемба, причалив в его порту. Здесь мы забрали с торпедолова всё нужное, в том числе и сундук. Последний пришлось буквально выцарапывать из железного каркаса, который его защищал. Каркас принял на себя весь удар взрывной волны, смялся, но зато сундук остался цел. Выгрузив с корабля всё подчистую, торпедолов вывели в открытое море, где и затопили. Как говорится: концы в воду. Да здравствует новая жизнь!

Я приказал очистить пушки от грязи и переместить их в святилище Змееголового. Слитки меди продать, а деньги отдать Обонато. Ну, и себе оставил часть из них в награду. Перенесённый в святилище сундук я вскрывал в гордом одиночестве.

Ожидания меня не обманули! Сундук был доверху наполнен старинными португальскими и испанскими монетами! Здесь были золотые испанские эскудо и португальские крузадо, а также серебряные португальские реалы. Сундук состоял из двух отделений: в одном лежали золотые монеты, а в другом, более объёмном — серебро.

Именно поэтому он был неподъёмным, и его пришлось везти на тележке. Бедный осёл, тащивший её, постоянно голосил от недовольства. А негры, толкающие эту тележку сзади, только молча молились, бросая косые взгляды на мою постную рожу. Всем своим видом я показывал, что им это наказание даровано во искупление всех грехов.

По самым скромным прикидкам монет здесь было на сотню миллионов долларов. Конечно, не по ценам самого металла или примерной стоимости, даваемой государством. А по цене нумизматической, то есть той, что можно выручить за подобные монеты на аукционах. Связи в этой сфере у меня уже имелись, поэтому теперь оставалось лишь доставить эти монеты до непосредственного покупателя.

А мне ещё предстояло узнать, как справились со своей задачей мои уголовники.

Глава 16

Захват

Рауль Фихтенбахер сидел в дежурке командного центра флота ЮАР и играл в покер со своим напарником. Хорошо бы раскинуть картишки в преферанс, но если в покер ещё можно играть вдвоём, то в преф это уже невозможно.

Дело было в воскресенье, когда большинство служащих и военных находилось дома. Начальство отсутствовало. Никаких учений в ближайшие дни не планировалось. Время текло медленно и однообразно. И немного скрасить рутину помогала лишь карточная игра, щекоча нервы и не давая заснуть от скуки.

Правда, Рауль проигрывал, и ему это не нравилось. Как, впрочем, не понравилось бы любому другому игроку на его месте. Он злился, шептал про себя ругательства. Иногда не выдерживал и высказывался громко и негодующе, но продолжал играть. Его сослуживец — Эрнст Фаринштейн — только посмеивался, предвкушая, на что он потратит выигранные деньги.

В первую очередь, разумеется, на Эльзу: купит ей что-нибудь приятное. Во вторую: на хороший виски. Ну, а в-третьих, пойдёт к одной горячей африканке и как следует вдует этой черномазой! Пусть не забывает, кто здесь хозяин, а кто раб. А Эльза его простит… К тому же она пока всего лишь его девушка, а не жена.

Его бесстыдные фантазии внезапно оказались прерваны бешеными воплями, раздающимися из коридора. Ворвавшись в дежурный пункт, радист стал совать им под нос какую-то радиограмму, не переставая при этом верещать:

— Нападение, нападение! На наши патрульные катера напали и даже потопили один! Они радируют в открытом эфире. Всю морскую полицию уже подняли на ноги! Надо докладывать дежурному генералу и принимать мары!

— Без тебя разберёмся! — гаркнул на него Рауль и выхватил у него из рук радиограмму.

Прочитав сообщение, они тут же подняли тревогу, оповестив всех вплоть до министра обороны через дежурного генерала. И через каких-то три часа вертолётоносец отчалил от пирса, отправляясь на поиски агрессора.

Капитан судна «One» Эрик Форготтен узнал о происшествии, находясь дома. Получив приказ и объявив команду «Сбор», он стремглав помчался на корабль, где находилась лишь дежурная смена. Смена готовила корабль, пока собирались все, кто по боевому расписанию должен находиться на месте. В течение часа все прибыли на борт, и кэп вывел корабль в открытый океан.

«One», выйдя из бухты, быстро набрал полный ход и начал поиски злоумышленников. Кто ими являлся, никто доподлинно пока не знал. Наверняка знали только одно: на патрульные катера напали вонючие ниггеры! И этого знания было вполне достаточно для того, чтобы Эрик воспылал жгучей ненавистью к тем, кого он искал. Потомок буров даже не мог представить себе ту наглость, которую себе позволили негры. Она просто в голове у него не укладывалась! И тем не менее это был уже свершившийся факт.