Мамба в Сомали: Черный передел (СИ) - Птица Алексей - Страница 38

Я кинул на палубу перед ними ворох мятых мелких купюр, которые тут же подхватил шаловливый морской бриз, и ушёл.

На следующее утро я снова стоял на пирсе, рассматривая отдраенный торпедолов. До блеска его, конечно, не выскоблили, но старание явно имело место быть. Капитана так и не нашли. Возможно, как-то узнав, что его не только разыскивают, но и грозятся наказать за отсутствие на вверенном ему судне, тот решил не рисковать своей драгоценной шкурой и дал дёру. Хотя, вполне допускаю, что сделал он это уже давно. На палубе появился ещё один рядовой матрос, найденный ночью, и я приступил к детальному обследованию судна.

В общем-то оно оказалось на ходу и в весьма неплохом состоянии. Оставалось лишь его немного подшаманить да подкрасить кое-где, и можно идти в поход. Несколько потрёпанный вид и виднеющиеся повсюду следы ржавчины лишь играли мне на руку. Главное, движок исправный, к тому же с небольшим пробегом. А чем хуже внешний вид, тем меньше вопросов возникнет в Намибии. Ну, приплыл чей-то негритянский корабль по какой-то своей надобности… Да и духи Африки с ним!

Теперь оставалось лишь набрать команду.

Осмотрев каждого из четырёх членов экипажа, я первым делом выгнал явившегося ночью матроса. Помощника капитана повысил в должности, моториста оставил как есть, а матроса назначил заодно и радистом. Всего экипаж данного торпедолова был рассчитан на пятнадцать человек. Придётся доукомплектовать команду ещё как минимум на пять человек. Плюс я (на все руки умелец!) и водолазы с охраной. Точнее, даже не водолазы, а ныряльщики. Вряд ли в лагуне настолько же глубоко, как в океане. Справятся.

Сам катер как нельзя лучше подходил для моей цели. Он изначально был оснащён подъёмной лебёдкой, предназначенной для вылавливания учебных торпед. Грузоподъёмность тоже меня вполне устроила: торпедолов мог транспортировать до шести штук торпед, а вес сокровищ вряд ли превысит и половину. Автономность корабля составляла пять суток, да пятьсот морских миль хода. Так что берём и готовим.

До нашего древнего утопленника по моим подсчётам выходило около десяти с половиной тысяч морских миль. То есть заправляться придётся около десятка раз или, если брать с собой запас топлива, то в половину меньше. Но это уже детали.

Экипаж подбирался не спеша. Помимо торпедолова мне требовались команды ещё на два других моих корабля: ракетный «Москит» и сторожевик «Гриф». Чтобы особо не заморачиваться над их новыми названиями, я обозвал первый «Мухой» (подразумевая муху цеце), а второй так «Грифом» и оставил. Чего голову ломать, когда и так название хорошее?

Пока экипажи всех трёх кораблей готовились и получали инструкции, на торпедолов загружалось вооружение (один станковый гранатомёт и парочка ПКМов). А я проверил танкер и озаботился приёмом «гостей» из Индии и Пакистана.

Команда «шлак» (а именно так можно охарактеризовать то унылое сборище, что привёз с собой Саид) представляла собой толпу подонков, на которых клейма негде ставить. Негодяй на негодяе сидит и негодяем погоняет. Настоящие морские «волки», то бишь разбойники. Абордажная команда всё ещё находилась на побережье Аравийского полуострова, их Саид заберёт чуть позже. И вот всей этой кодле разного роду и племени нужен корабль. Причём корабль им под стать. Что же, он у меня есть.

Согласившихся стать морскими разбойниками бандитов привели на старую египетскую баржу. Уже сама по себе вид она имела весьма брутальный. За покрывшей её корпус ржавчиной сложно было даже разобрать первоначальный цвет. Впрочем, трюмы грузовой плоскодонки были обширные, хоть и угрюмые. Эту угрюмость разбавлял лишь значительный провиант продуктов, включая алкоголь и большие запасы ката и других лёгких наркотиков. Ну, чтобы шлак не мучился в безделии.

Зачем египтяне продали эту баржу эфиопам, а те её купили, я так и не понял. Она всё равно не использовалась, так и оставшись ржаветь на приколе. Похоже, хотели на ней зерно возить. Однако после первого же рейса баржа практически умерла. И сейчас ей перебирали судовой двигатель, чтобы она (пусть медленно, но верно) всё же пошла в сторону Индийского океана. Добравшись до найденного на карте мелководья, баржа должна встать на якорь и застыть где-нибудь в ста милях от побережья.

В общем-то, её можно оставить неподалеку от какого-нибудь мелкого кораллового островка. Весьма удобно и безопасно, пусть там и сидят. Еды, воды с собой дать, можно даже женщин отправить с ними, если найдутся такие сумасшедшие. А впрочем, посмотрев на то, как здесь живут некоторые племена, они вполне себе неплохо устроятся.

Ещё неделю мы готовились, загружая на корабли всё необходимое. Саид перешёл на баржу, став там командиром. Вместе с ним туда же перешла и его охрана из пятнадцати вооружённых до зубов калашей. Калаши с калашами, извините за каламбур.

В конце концов все корабли вышли в море. Первыми ушли Гриф и Муха, и почти сразу вслед за ними отправился танкер. Чуть позже отчалила и чудо-баржа под именем «Яго». И самым последним из порта вышел мой торпедолов во главе со мной. Быстро нагнав баржу, я следовал за ней некоторое время, держа её в поле зрения. Так на всякий случай.

Превентивно в её трюме уже был установлен заряд взрывчатки, призванный разорвать брюхо это старой жабы и пустить её на дно в шесть секунд. Об этом, естественно, знал Саид. И эту информацию он довёл до сведения своих подручных, которых взял с собой.

Баржа медленно телепалась, не привлекая к себе особого внимания, пока её не зафиксировали на мелководье. Ей предстояло пройти ещё пару переходов, пока не найдётся наиболее удобное место напротив береговой линии где-нибудь между Джибути и ЮАР.

В конце концов мы отпустили баржу в свободное плаванье и взяли курс в сторону острова Пемба, где и должны были стать на якорную стоянку мои катера.

К тому моменту, когда я подошёл на своём торпедолове к острову, оба они уже болтались на причале в бухте острова, ожидая меня. Танкер тоже был где-то на подходе. Оставалось сойти с корабля на берег и заняться делами. Единственное, что меня беспокоило, это спутниковая разведка. Не китайская, нет, а американская или советская. Их поисковики вполне могли засечь мои корабли. Хотя: казалось бы, и что такого? Плавает какая-то посудина вдоль побережья, и пусть себе плавает. Никого же не трогает? Ну да ладно. Мы не стратегический противник, на хрена за нами следить?

Схождение на берег прошло как всегда штатно: с песнями и плясками приветствия. Через час гонец отправился на моторной лодке уведомлять о моём приезде Обонато, который находился где-то на материке. Встретиться мы с ним должны были в городе Танга на побережье Кении. Так всем удобнее: и ему не сильно мотаться, и мы заодно пополним запасы топлива.

Команды обоих катеров и танкера сошли на берег, когда мой корабль уже отчалил в сторону Кении. Они поддерживали связь с баржей. И теперь их основной задачей было найти и вывести баржу на нужный китайский корабль, перевозивший оружие для африканских повстанцев.

В принципе мне было всё равно, куда и кому это оружие предназначалось. Это оружие нужно мне! Эфиопия сильно потратилась в вооружении за время последних событий и больше не располагала хорошими арсеналами. В Сомали тоже всё стало очень грустно. И наш рейд это только лишний раз подтвердил. Займы на оружие нищей стране никто не даст. Да и обеспечивать их нечем.

Конечно, захват судна с оружием будет трудно провернуть. К тому же необходимо точно знать: какое судно и когда привезёт оружие. С этой целью я и плыл на встречу с Обонато.

Встретились мы на окраине города в каком-то просто немыслимо захламлённом помещении. Назвать это жилище «домом» у меня язык не поворачивался. И тем не менее это был именно дом. Очень просторный дом, собранный из кровельной жести и дерева, что море прибило к берегу.

Полом служили деревянные поддоны, застеленные циновками местного изготовления. Усевшись за неимением стульев прямо на грязный половик, я уставился в большую дыру, зияющую между жалкими вытертыми ковриками. Под поддонами кишела жизнь, и вовсю копошилась разная африканская живность.