Волков. Гимназия №6 (СИ) - Пылаев Валерий - Страница 48

— Потомственный, хоть и без титула. — Я пожал плечами. — Такое уж себе… достоинство.

— Тогда — случай особый. Пойдемте, ваше благородие. — Городовой тут же посерьезнел. — Катерина Петровна без всякой очереди примет.

Видимо, даже не подкрепленное капиталами происхождение в этом мире кое-чего стоило — впрочем, как и в моем родном. Вряд ли кто-то бы стал всерьез возиться с нищим гимназистом, но статус дворянина хотя бы позволил мне попасть к чудо-целительнице, не просидев предварительно в коридоре. Час или два, в окружении младенцев, ворчливых старух…

Когда я вообще в последний раз был в больнице?

По всему выходило, что как раз лет сто с небольшим назад — к счастью, по служебной необходимости. В Тифлисе, то ли в двенадцатом, то ли в тринадцатом году. И тамошний госпиталь, конечно же, с местной больницей не стоял и рядом.

По вполне понятным причинам я не мог помнить, какой Покровская была в моем мире, но здесь она выглядела… скажем так, весьма впечатляюще. То ли ее изрядно финансировал род самой Вяземской, то ли популярность княжны привлекала меценатов со стороны — капиталы в больницу были вложены немалые. И хотелось надеяться, что потратили их не только на златоверхую часовню, отделанную белым камнем лестницу и прочую малополезную мишуру.

Впрочем, внутри все тоже выглядело более чем пристойно: ни бардака, ни грязи, ни коек в коридорах, ни километровых очередей в кабинеты. Ничего подобного — и помещений, и врачей, и обслуживающего персонала здесь, похоже, хватало. По пути городовой успел рассказать, что больницу еще в прошлом веке открыли при Общине сестер милосердия, так что обилию женщин в полумонашеских одеяниях я уже не удивлялся.

Интересно, княжна тоже надевает на службу что-то… этакое?

— Давайте сюда. — Городовой чуть ли не под руку провел меня мимо стайки сердито зыркающих старушек. — Прошу, ваше благородие.

Ничего похожего на сигнал вызова над дверью не имелось, а стучать мой спутник почему-то не стал — так что в кабинет я заходил не то, чтобы с опаской — и все же осторожно. На тот случай, если ее сиятельство была занята…

К примеру, осматривала какую-нибудь полуголую старушенцию.

К счастью, обошлось — внутри Вяземская оказалась одна. Сидела за изрядных размеров столом спиной к окошку, так что рассмотреть лицо я поначалу не смог. Пользоваться звериным зрением почему-то не хотелось — кто знает, что бы в таком случае учуяла сильная Владеющая.

Впрочем, хватало и фигуры — невысокой и хрупкой, явно принадлежащей девушке немногим старше меня. Облачена Вяземская была, похоже, в самый обычный халат с золотым шитьем на лацканах — никаких признаков монашеского одеяния я не разглядел.

— Доброго дня, сударь. Проходите, пожалуйста… Вы ранены⁈

— Просто царапина, ваше сиятельство. — Я махнул целой рукой. — Уж не знаю, чего городовые решили, что мне нужно…

— Это вообще-то серьезно!

Вяземская вскочила со своего места так быстро, будто от этого зависела моя жизнь. Хотя беспокоиться уж точно не стоило. на мгновение мне даже стало стыдно показывать легендарной и наверняка донельзя занятой целительнице крохотную дырку от пули из почти игрушечного «велодога».

Впрочем, моего мнения никто и не спрашивал — Вяземская уже была рядом и разве что не крутила меня на месте, разглядывая со всех сторон.

— Рука, пулевое ранение… — пробормотала она себе под нос. — Раздевайтесь, господин…

— Волков. — Я чуть склонил голову и послушно принялся стаскивать китель. — Владимир Волков. Гимназист… Одна тысяча восемьсот девяносто второго года рождения.

— Хорошо, Владимир Волков. И рубашку тоже снимайте. — Вяземская едва заметно улыбнулась. — Или придется срезать рукав.

Я вполне мог бы закатать его и по самое плечо — рана уже почти перестала болеть и ничуть не мешала. Но спорить с доктором, конечно, не стал. Если уж ей так хотелось избавить меня от одежды…

Впрочем, тут я себя, похоже, переоценил. Стоило мне начать возиться с завязками на шее, как Вяземская тут же вернулась обратно за стол — видимо, заполнить какие-то бумаги. И даже ни разу не посмотрела в мою сторону.

В самом деле — дался княжне какой-то там тощий гимназист-подранок?..

Зато я теперь мог разглядывать ее вволю. И фигурку под халатом, и темные, почти черные волосы, собранные в пучок, и лицо. Породистое, с аристократическими мелкими чертами — тонкий нос, изящные губы, скулы… Может, и не ангельски прекрасное, как в рассказах городовых — но весьма и весьма привлекательное. Настолько, что его ничуть не портили круглые очки в роговой оправе.

И знакомое. Тогда я видел Вяземскую всего несколько мгновений, но уж точно не мог ошибиться. Другая одежда, другая прическа… И все же мы с княжной определенно уже встречались раньше.

В тот самый день, когда я отбил ее у огромной плотоядной Жабы.

Глава 34

А все-таки красивая. Не просто симпатичная, привлекательная, молоденькая или эффектная — именно красивая. Уж не знаю, с чего я это взял — просто почувствовал. То ли дело было в освещении, то ли в самой обстановке… А может, таким странным образом подействовала на меня сила Владеющей — так или иначе, в ней определенно было что-то особенное. Большее, чем точеная фигурка, роскошные волосы, белая кожа или правильные черты лица. То, чего нельзя добиться ни упражнениями в спортзале, ни косметикой, ни, пожалуй, даже специального рода хирургией.

С таким надо родиться — и, возможно, дело и вовсе не во внешности.

— Больно? — Вяземская легонько сжала мою руку чуть выше локтя. — А так?

— Нет, — усмехнулся я. — Говорю же — ничего страшного… ваше сиятельство.

— Можете называть меня Катериной Петровной. Мы все-таки в больнице, а не на приеме… А вот тут — больно?

На этот раз Вяземская не миндальничала — ткнула пальцем чуть ли в самую дырку от пули. Точнее, туда, где по ее представлениям та должна была засесть. Не в кости, даже не в мышцах — можно сказать, под кожей, в весьма скудной жировой прослойке.

Но, конечно же, пули там уже не было.

— Не чувствую металла, — пробормотала Вяземская. — Странно… Кровь свежая, но рана выглядит так, будто в вас стреляли дня два назад.

— На мне всегда быстро заживает. — Я пожал плечами. — Сколько себя помню.

Бывало и не такое. Даже в нынешнем теле выстрел из «велодога» мог бы серьезно навредить мне разве что угодив прямо в голову, сердце или позвоночник. А уж в прежнем… в декабре сорок второго меня буквально распилило надвое очередью из немецкого пулемета. А потом немецкий офицер подошел и всадил еще две пули в грудь — видимо, пожалел.

Должок я вернул — примерно через неделю.

— Родовой Талант? — уточнила Вяземская.

— Может быть… Не такой, как у вас, конечно же. — Я несколько раз согнул и разогнул руку. — Но кое-какие способности есть.

Короткий взгляд глаза в глаза — и Вяземская отвернулась. Не узнала, конечно — наверняка для княжны из знатного и богатого рода все гимназисты были на одно лицо. И к тому же обстановка в день нашей встречи уж точно не располагала: ее сиятельство едва не угодила в пасть к Жабе, а потом просто удрала подобру-поздорову… Хотя могла бы и задержаться — помощь крутого целителя определенно не оказалась бы лишней.

Так сильно перепугалась? Или?..

— Значит, Владеющий. — Вяземская на мгновение прикрыла глаза. — Сколько вам лет Владимир?

— Семнадцать. — Я на всякий случай еще раз пересчитал в уме, отняв от нынешнего года восемьсот девяносто второй. — Полных — семнадцать.

— Я бы дала больше… с виду. Отличная мускулатура, очень крепкая и здоровая. — Вяземская снова улыбнулась — и вдруг потупилась, будто внезапно превратилась из серьезной Владеющей докторши в самую обычную девчонку. — Вы поднимаете тяжести, Владимир? Гимнастика?

— Всего понемногу… Катерина Петровна.

Положенное обращение почему-то прозвучало… странно. Не то, чтобы неуместным, но то ли лишним, то ли вовсе издевательским — хотя ничего такого я, конечно же, в виду не имел. Да и вообще обстановка становилась чуть ли не двусмысленной: с моим диагнозом все и так было яснее некуда, однако Вяземская упорно продолжала меня… ну, скажем так, трогать: провела кончиками вверх по плечу, потом по ключице, коснулась шеи…