Прекрасное далёко (СИ) - Ра Юрий - Страница 16

- Парни, всё здорово, и помогать полиции в деле охраны покоя мирных граждан – святое дело. Только один вопрос – на какие шиши?

- В смысле? – Слегка подзависли переговорщики в погонах, приехавшие договариваться об организации самопального абсолютно незаконного, но при этом качественного обслуживания своей почти боевой техники.

- Про меня вы всё знаете, зарплату не платят, операционной деятельности нет, где найду новую работу, тоже непонятно.

- Ну ты-то не прибедняйся, опять что-нибудь придумаешь.

- Да устала я, Андрей, придумывать. Мне уже не сорок лет, сил нет крутиться. Вот приехал племяш, а я рада – думала, будет кормить меня старую. А с каких кренов он меня будет кормить, если вы ему копейки заплатить не сможете, а?! – Голос обвиняющей женщины возвысился до не очень высокого потолка и припечатал как листом гипсокартона – Жрать нам чего?

- Свет, не ерепенься. Придумаем чего-нибудь. Сама ж понимаешь, материальные благА мы генерировать не умеем, но с моральной поддержкой чего-нибудь скумекаем. Ты нас знаешь, вроде никого не кидали тупо.

- Это да, если и бывало, то всегда с изюминкой. Не подкопаешься.

- На том стояла и стоять будет земля русская – резюмировал молчаливый полицейский коллега Андрея, носящий аж капитанские погоны. Будучи старшим по званию, он доверил ведение переговоров Андрею как выходцу из той же деревни, что и Селезнёва. Принцип «свой своего завсегда поймёт» в полиции блюлся неукоснительно. Тут вообще многое переняли у своих противников и конкурентов, включающих голову чаще, чем просто полистать уголовный кодекс. Как кто-то когда-то сказал из областного УВД про ситуацию на земле: «У них бригада, а вы всего лишь отдел». В районе поддакнули и приняли фразу начальства как руководство к действию. Не сказать, что порядка в районе стало больше, но тише стало, это точно. И показатели выросли.

- Свет, а чего племянник твой так и молчит, как партизан? Он сам-то что думает?

- Не положено ему еще думать, у него для этого тётка есть. И о чём вы вообще думали, когда сюда ехали? Решили, что припашете контуженного за спасибо и похлопывание по плечу? Разок, может, и сейчас получится. А потом опять окажетесь у разбитого корыта, как с тем автосервисом.

- Блин, всё-то ты знаешь. Сидишь в своём Теляково, а из повестки не выпадаешь. Не то серый кардинал, не то спрут.

- Роман Александрович, какой спрут? У нас в округе полтора бизнесмена и три калеки. Все всех знают. Как у одного что случится, остальные мигом в теме. А то бы нас по одиночке давно сожрали. Хоть вы, хоть приезжие, которые с гор.

- Гляди, какая сплочённость нарисовалась.

- А то вы не знали. У нас у самих, если подумать, горы под ногами. Просто невысокие. Короче, последнее слово: пригоняйте машину на профилактику в мастерские, только через Теляково. Запчасти, расходники, масла – всё ваше. А там посмотрим, насколько полезной окажется наша полиция.

- Но-но! Чего-то ты смелая стала. Не ошибись.

- А чего мне теперь бояться? Я теперь безработная практически. Взять с меня нечего, разве что приедете огород потоптать или моркву погрызть как те медведки. Но я сомневаюсь, что согласитесь на такое бесчинство. Телефон вы мой знаете, связь работает.

- Николай, а ты свой номер можешь дать? Чего мы будет твою тётку беспокоить постоянно.

- Нету у него телефона. Сказала – через меня, значит через меня.

- Да дай ты ему самому ответить.

- Не ответит, он включается, только когда машину видит – контуженный. А телефон ему еще долго не светит, без российского паспорта симку никто по закону не оформит. А без закона нам не надо.

- Ишь ты, какие все законопослушный стали, плюнуть не в кого.

- Вот и не плюй. Ни в людей, ни в колодец. Вам налить еще чаю или уже уезжаете?

Намёк на чай полицейские поняли верно, а может просто больше не о чем было разговаривать, но гости откланялись. При этом досады или разочарования на их лицах не было. В любом случае они ничего не потеряли, одну машину им пообещали обслужить, а там будет видно. Вдруг и впрямь, получится чем заинтересовать Селезнёву со своим пришибленным племянником-самородком. Стрёмно немного, но других специалистов, согласившихся копаться в допотопных агрегатах производства Ульяновского автозавода под рукой не нашлось.

(window.adrunTag = window.adrunTag || []).push({v: 1, el: 'adrun-4-390', c: 4, b: 390})

До конца недели Николай работал на подхвате у Хотченко, получая свою «законную» тысячу рублей в день. Семен не сказать, что был очень доволен, но и жаловаться было грешно. Во-первых, по вечерам у него перестала болеть спина, благодарно воспринявшая снижение физических нагрузок. А во-вторых, его чувство собственного величия дало первые ростки, хотя Хотченко и не признавался себе в этом. Первый раз в его жизни кто-то по-настоящему и регулярно работал на него, выполняя приказы и распоряжения, соотнося своё время и планы с его величеством господином индивидуальным предпринимателем. Лет пять назад у него в помощниках был сын, но это другое. Сын и так был обязан слушаться отца, впрочем, парень про это регулярно забывал. А тут всё взаправду, нанятый работник.

А в понедельник у Семена работника украли самым безжалостным способом те самые правоохранители. И ведь винить некого, сам в тот раз языками зацепился с ментами на их инвалидском бобике. Не стал бы развивать тему, глядишь, никто бы и не узнал про тайный талант Коляна. Ну или это произошло бы позже. Хорошо, не с маршрута сдёрнули, а то с них станется. В воскресенье вечером ему позвонила Селезнёва и предупредила, что «друзья» Хотченко завтра заберут Николая на ремонт своей машины. Самое обидное, выговаривала она это таким тоном, словно Семен был в чём-то виноват. Еще бы сказала, что он стуканул на племянника, было бы совсем «замечательно». Баба она хоть и не шибко говнистая, но злопамятная. Шепнёт кому на ухо про некорректное, по её мнению, поведение Хотченко, и начнутся пусть не проблемы, но шероховатость в разных местах. А кому нужны шероховатости в малом бизнесе. Тем более в малом бизнесе, в очень малом.

По уму было бы правильно Николаю заранее скататься в тот гараж, который предложила Света, но идти один он не решился, а ей семь километров в один конец не показались той нагрузкой, от которой нельзя отказаться. «Тётя» заявила, что прогулки на свежем воздухе – именно то, что ей было бы максимально полезно, живи она в большом городе. А так, она им и в огороде надышится, и свои пять километров находит, пока будет с лейками туда-сюда челночить. Вот если бы была машина… но машины не было. Вернее были, но в нерабочем состоянии, и стояли они в том самом гараже. И да – без Селезнёвой его туда никто не пустит.

Так что в понедельник в фермерский гараж ехал не только Николай, но и Светлана. Комфортная поездка в салоне слегка подпрыгивающей абсолютно бесшумной «буханки» не доставила женщине больших неудобств. Да и Николай не сильно напрягался, сидя за рулём. Чего напрягаться-то, он человек старой закалки, не избалованный гидроусилителями. Главное, когда тебя на буксире тянут – не зевать и вовремя оттормаживаться. Но вот то, что вместо «горячей» машины на профилактику пригонят аппарат, не умеющий ездить своим ходом, напрягало. Заверения, что «вот буквально сегодня заводилась, а пока до вас доехали, затихла» отнесли в пользу бедных. Работать приходится с тем, что есть, а не с влажными фантазиями, как выразилась Света.

Перед выездом она рвалась в головную машину показывать дорогу, но водитель сказал, что и так хорошо знает, куда ехать. Оказывается, именно их экипаж дёргали в то «поместье», когда опечатывали имущество беглого барина. Семь километров для автомобиля не расстояние, даже если он едет не сам, так что не успели тронуться, как уже на месте. Скрипящий и вздыхающий УАЗ сначала встал посередине площадки перед мастерской, построенной еще в славное советское время, а когда Селезнёва открыла ворота, был вручную запихнут на своё временное место жительства. Или место упокоения, как уж пойдёт. И только тут Светка запоздало опомнилась на предмет электричества – ведь могли отключить!