Надежда смертника - Файнток Дэвид - Страница 54

– Я буду готов через минуту, сэр. Роб, выйдем на минутку.

Я неохотно последовал за ним в коридор. Дверь закрылась, отрезав нас от горячего спора Арлины и капитана.

Адам прижал меня к стене и окинул презрительным взглядом:

– Вот уж не думал, что политик может опуститься до такой низости.

Я покраснел.

– Не понимаю, о чем ты.

– А я-то думал, что хорошо тебя знаю, Робби.

Я промолчал Его глаза буравили меня насквозь.

То, что он сказал о моем маневре, было… словно он заклеймил меня. Я почувствовал себя самым беспринципным, самым бессовестным кадетом в целой Академии. Дважды я пытался перебить его, но каждый раз он заставлял меня замолчать всего одним словом.

Когда он закончил, я почувствовал себя раздавленным – такого мне никогда еще не приходилось испытывать, став взрослым. А может, и в детстве. Я попытался разжечь в себе злость, гнев, но подозрение, что он прав, тушило мою ярость прежде, чем я успевал раздуть ее. Если б это был не Адам, все сказанное совершенно бы меня не задело.

Но я по-прежнему любил его.

После перенесенного унижения и словесной порки мне хотелось поскорее уйти к себе в номер, но я стиснул зубы и предложил помочь всем, чем смогу.

Адам отказался.

Я настойчиво предлагал помочь найти вертолет – мои связи могли бы сэкономить время. Стоило позвонить управляющему, как он немедленно предложил воспользоваться транспортом неботеля. После этого мы с Адамом в неловкой тишине остались ждать перед дверью в номер Сифортов.

Спустя какое-то время Ник Сифорт вышел в коридор, потирая глаза. В руках он держал чемодан.

– Арлина требует взять ее с собой, но я настоял, чтобы до утра она осталась в отеле. Ночью на улицах… – Он вздохнул. – А нам нужно, чтобы кто-нибудь остался здесь на случай, если… – он не докончил предложение.

– Сэр, стоит ли отправляться на улицу к вечеру?. – поинтересовался Адам.

Сифорт ответил почти шепотом:

– Скажу вам правду. Я не уверен, что Арлина не обратится к Кану с просьбой прислать войска, если меня не будет на улицах. Она считает, что это лучший способ спасти Филипа, а решительности ей не занимать.

Он пожал плечами:

– Лучше уж отправляться сразу. Роб, какие у тебя планы?

– Я собираюсь дождаться в вертолете вашего звонка, а утром провожу Арлину к месту встречи с вами.

– Мы получили от тебя гораздо больше, чем следовало. Тебя ведь ждут дела?

Я постарался не смотреть на Адама.

– Ван скорректирует мое расписание. Через несколько дней мне нужно обязательно появиться на корабле ООН «Галактический». Я должен разрезать ленточку в ознаменование начала круиза к Юпитеру, но до этого можете полностью располагать моим временем.

Вместо ответа капитан сжал мне плечо:

– Нам пора.

Когда мы направились к лифту, он оглянулся на свой номер:

– Я уверен, что она вернется домой, когда все кончится.

Кроме печали его лицо выражало что-то еще.

С посадочной площадки мы перелетели на крышу универмага «Блу энд Уайт», открытого двадцать четыре часа в сутки. Ник вошел внутрь и пошел по проходу, быстро кидая на поднос для расчета пищу, карманные фонарики, медицинские аптечки и какие-то безделушки с той же скоростью, с какой кассир мог их сканировать. Даже батарейки-пермы «Вальдес». Он кинул продавцу пачку юнибаксов.

– Идем.

– Сэр, где мы должны опуститься? – спросил я.

– Квартала на два южнее «Шератона».

– Вам стало известно, что Ф.Т. отправился в южном направлении?

– Нет, но мы хотим отправиться именно туда.

Он сверился с тоненькой электронной картой, нажал на кнопку запроса.

– Наш неботель находится на Сорок седьмой. В тринадцати кварталах…

– Это куда же, сэр?

– К старому другу, которого я унизил.

– Зачем?

Ответа не последовало.

Перед тем как спуститься, мы с Адамом начали договариваться о дальнейших действиях. Сначала мне было не по себе, поскольку память о сделанном выговоре не ослабевала, но поводов для беспокойства не было. Как когда-то в Академии, сделав замечание, он больше не упоминал о произошедшем. Я проглотил ком в горле. Куда делся тот энергичный, нетерпеливый мальчишка, которым я был когда-то?

Я сосредоточил внимание на улице под нами, проверил показания инфракрасных датчиков.

– Капитан, они везде вокруг нас. У дверей, на крышах…

– Я знаю. Как только мы выйдем наружу, немедленно взлетайте.

У меня не было желания стать добычей одного из существ, затаившихся повсюду.

– Есть, сэр.

Мы начали спускаться.

– Ну что, все возвращается к прежнему? – улыбнулся Сифорт, но веселья в его улыбке не чувствовалось.

– На данный момент.

В тот момент, когда вертолет опускался на разбитый асфальт, я решился сказать:

– Сэр, насчет сил ООН. Простите, если я…

– Нет времени. Адам, пистолет применять только в крайнем случае. Не отходи от меня.

Взвалив чемодан на плечо, он открыл дверцу и спрыгнул на землю. Адам последовал за ним. Они побежали в южном направлении.

25. Педро

Сабы снова усадили меня на стул и понесли по тускло освещенным туннелям к лестнице. Потом наверх, туда, где день. Держись, Педро Теламон. Скоро будешь дома. Я отпер стальную дверь магазина, шатаясь, проковылял внутрь и сидел, пока сабы грузили на тележки пермы Вальдеса. Когда они ушли, я улегся в задней комнате – неужели остался жив? Я проглотил все таблетки, которые взял с собой. Остальные лекарства хранились наверху, но я ни в жизнь не позволю пронырливым нижним отнести меня на третий этаж, где я держу запасы. Лучше доползу потихоньку. Так бы мне и пришлось сделать, да только в последнюю минуту я вспомнил про аптечку. Принес ее лечить рану Пуука. Она так и стояла у кровати. Я покопался и вытащил таблетки.

У меня была стенокардия. Я знал из книжек, там описывалась боль, какую я испытывал. Раньше таблетки помогали. Был бы я верхним, сделал бы трансплантацию или имплантацию, решил проблему. Но нижнему всех монет, что я накопил за целую жизнь, вряд ли будет достаточно.

Я вздохнул. Стареешь, Педро. Скоро помрешь один в магазине. Придет кто из племени, начнет стучать, дивиться, почему ты не отворяешь дверь, а в конце концов ворвутся и растащат все.

Я лежал, размышлял так, потихоньку прихлебывал чай, пока боль утихала. Шло время. Я проснулся оттого, что кто-то стучал в дверь.

Чувствовал я себя достаточно хорошо, чтобы подняться, но торговаться не хотелось. И все-таки – вдруг это Пуук? Я дошаркал до двери.

– Чанг закрылся. Приходите завтра.

– Мистер Чанг? – спросил незнакомый голос. Похоже на верхнего, но больно уважительно.

– Чего беспокоите старика, а? Возвращайтесь к себе в башню!

– Впустите нас, пожалуйста.

Внезапно у меня подогнулись колени. Это не может быть он. Не здесь. Я схватился за задвижку:

– Ну-ка, скажи еще что-нибудь. Я хотел удостовериться.

– Тут соберется толпа. Вам лучше поторопиться.

– Господи боже ты мой.

От спешки я не сразу справился с запорами. Наконец открыл.

– Ты пришел!

Рыболов стоял на фоне последних лучей заходящего солнца. В одной руке он держал пистолет, другой поддерживал человека с остановившимся взглядом и запекшейся кровью на лице.

– Можно нам войти?

Он подошел к моему любимому креслу и осторожно опустил на него своего друга. Друг шевельнулся:

– Со мной все в порядке.

– Адам, ты потерял много крови.

Рыболов обратился ко мне:

– Ему нужно питье и место, где можно посидеть. Кто-то попал в него камнем. Я боялся, если он упадет…

– Воды. Чая.

В собственном магазине я чувствовал себя беспомощным. Сосредоточившись, отыскал аптечку и вручил ему.

Рыболов взял ее у меня, встретился со мной глазами. Не нужно сейчас слов.

– Простите, – проговорил он. – За то, что не пришел.

– Значит, для этого ты здесь?

Он не отвел взгляда.

– Нет.

У меня сердце ушло в пятки.