Хочу бабу на роликах! - Вильмонт Екатерина Николаевна - Страница 60

- Уля, ты злишься, что в него втюрилась?

- Да нет, не то чтобы, просто, знаешь ли, обидно... Я спала, а он меня разбудил. И на фиг это было надо? Хотя я все равно ощущаю себя по-другому.

Лучше, это уж точно.

- Погоди, ты только не засыпай опять - и обязательно еще встретишь кого-нибудь.

- Кого-нибудь мне не надо, он же человек интересный, понимаешь, с ним говорить - одно удовольствие. Но он, по-моему, начал меня избегать.

Боится, старый дурак... А чего бояться? Я ж никогда от него ничего не хотела, только поговорить. Не понимает, ослина. Да ну его к чертям собачьим, расскажи лучше про своего. Для тебя этот вопрос гораздо актуальнее.

***

Мы так заболтались, что я чуть не опоздала на свидание. У Ули я быстренько освежила макияж под ее чутким руководством и побежала к метро. Почему-то я волновалась. Но волнение было приятным.

Я встала за палаткой, как на первом свидании с Глебом, чтобы минутку понаблюдать за поклонником со стороны. Ага, вон его "ауди". Он затормозил и сразу вышел из машины. И вдруг страшно мне понравился.

Он был без пиджака, без галстука, в рубашке с коротким рукавом. Он сильно загорел, и от этого Восток еще явственнее проступал в его чертах. В нем чувствуется порода, вдруг подумала я. Но это явно не в мать. Сердце у меня екнуло. А он огляделся вокруг и подошел к цветочной палатке, купил несколько темно-красных роз с белым кружевом гипсофилы. И нервно взглянул на часы. Я собралась с духом и вышла ему навстречу.

- Саша! Наконец-то, идемте скорее, тут нельзя долго стоять.

Он сунул мне букет и открыл дверцу. Когда мы тронулись, он взял мою руку и поднес к губам.

- Чудесные духи. Саша, я дурак. Я заготовил совсем другие слова, а сказал только, что тут нельзя. долго стоять. Это от растерянности и от восторга. Вы изумительно выглядите.

- Куда вы меня везете? - полюбопытствовала я.

- Больше всего на свете я хотел бы отвезти вас к себе домой, но я не смею. - Он вопросительно взглянул на меня.

- И правильно делаете.

- Тогда я везу вас ужинать, признаться, я голоден.

А вы?

- Нет, не голодна.

- Но...

- Не волнуйтесь, в ресторан так в ресторан. В конце концов, аппетит приходит во время еды.

- Умница. Саша, да бросьте вы эти цветы назад.

- Жалко. Красивые очень. Только зря вы их покупали, если мы едем в ресторан.

- Ничего, их там поставят в вазу. Господи, о чем мы говорим?

- А вы предлагаете говорить в машине о жизни и смерти?

Он опять внимательно на меня посмотрел.

- Ой, лучше смотрите на дорогу!

- Не беспокойтесь, я хорошо вожу машину.

Когда мы заказали ужин, он взял обе мои руки и заглянул мне в глаза.

- Как вы тут жили, Саша?

- Бурно, - засмеялась я.

- И в чем это выражалось? - слегка нахмурился он.

- Ну, во-первых, окончательно расплевалась с мужем, во-вторых, нашла работу, а в-третьих...

- Работу? Какую?

- Ту, что мне сейчас по силам.

- А конкретнее?

- Литературную. Знаете, существует такой вид деятельности литературная обработка. Допустим, знаменитость какая-то написала мемуары, но без литобработки их никто читать не сможет.

- И чьи же мемуары вы будете обрабатывать?

- Это коммерческая тайна, - засмеялась я.

- Автор - мужчина?

- О нет, дама.

- Уже легче. И вам хочется этим заниматься?

- Да, представьте себе.

- Ну что ж, вольному воля, как говорится. А где вы собираетесь жить? Ведь скоро вернется мама.

- Знаю. Но жилье я тоже уже нашла.

Мне не хотелось выкладывать ему все карты, хоть я и понимала, что это глупо. А потому поспешила перевести разговор:

- А как Япония?

- Япония? Да я там уже бывал неоднократно. Но в этот раз меня безумно все раздражало, я рвался в Москву. Да, кстати, я так обрадовался, увидев вас, что совершенно забыл... Я же привез вам сувенир, но оставил его в машине. Подождите минутку...

Вскоре он вернулся, неся в руке какую-то коробочку, завернутую в красивую бумажку с иероглифами:

- Вот, Саша, держите на счастье.

- Что это?

- Ох, женщины, нет чтобы сразу открыть... Открывайте, открывайте, я не смел привезти вам дорогой подарок, поэтому привез вот такую ерунду...

Я открыла коробочку и достала оттуда.., кошку.

Черную фарфоровую кошку с красным бантом на шее и поднятой правой лапкой с красными коготками. Так, теперь черная кошка, мелькнуло у меня в голове. Эпоха белой кошки кончилась плачевно, зато эпоха черной началась интересно... Не могу сказать, что эта кошка была такой же симпатичной, как белая меховая, но. там будет видно.

- Я купил ее в храме, в Японии кошки считаются символом удачи в доме, видите, это ведь маленькая копилка... Саша, почему вы так задумчиво на нее смотрите? У вас что-то нехорошее связано с черными кошками?

- Да нет, это я так... - в который уж раз я поразилась его проницательности. - Во всяком случае, спасибо. Надеюсь, она принесет мне удачу. Я назову ее Саша-сан. В вашу честь.

- Я обратил внимание, что сегодня вы еще ни разу не назвали меня ни по имени, ни по имени-отчеству. Я понимаю, по имени вы еще не решаетесь, а по имени-отчеству уже слишком официально, да?

- Нет, почему... А впрочем, вы, наверно, правы.

А как вас лучше называть? Шурой?

- Нет, только не Шурой.

- А может, Алексом? Вам идет.

- Годится. Саша, в вас что-то новое появилось, глаза другие, как будто груз какой-то свалился с души, я прав?

- Послушайте, Алекс, если ваш бизнес прогорит - не дай бог, конечно, вы можете работать гадалкой. Или психоаналитиком.

- Да ну, типун вам на язык! - засмеялся он. - Я вижу лишь то, что на поверхности, а в вас все равно для меня еще много тайн.

- И я не кажусь вам пресной? - вспомнила я слова Глеба.

- Вы? Пресной? Что за чепуха?

- Да так, просто спросила...

- Саша, я, кажется, понимаю, почему вы спросили.

- Ох, вы слишком многое понимаете, - поморщилась я и пожалела, что задала этот дурацкий вопрос. Надо навсегда забыть все, что касается Глеба.

Скорее бы уж уехать на Майорку.

И словно в насмешку какой-то пьяный за дальним столиком вдруг затянул: "Пусть тебе приснится Пальма-де-Майорка". Черт возьми, ну надо же...

- Саша, я должен вам многое сказать, очень многое, а тут сегодня шумно...

- Ничего, я расслышу.