Выпуской бал, или "Вашу руку, мадемуазель!" (СИ) - Крыжановская Елена Владимировна "Зелена Крыж" - Страница 10

Чтобы держать в уме полную картину, репетировали сразу всё подряд. Ильвен Вудс делал так каждую весну, так же как зимние балы репетировались параллельно. Ученики уже привыкли.

Маэстро мучил их как обычно, бесконечными повторами добиваясь синхронности движений, пока те, кто до этого не сбивался, начинали сбиваться.

Потом короткий перерыв, пока отдыхает аккомпаниатор, и первая пара должна пройти всю свою линию отдельно.

Собственно, только первая пара знает танец целиком с начала до конца. Другие старательно разучивали отдельные фигуры и повторяли за ведущей парой, даже не задумываясь, что за чем следует. Если первые перепутают порядок, танец всё равно будет синхронным.

Составляя танцы, Многоножка страдальчески морщился, когда приходилось выбирать из набора простых, доступных школьникам па, которые не могли не повторяться от танца к танцу. Но сиял и подпрыгивал от восторга, если умудрялся придать классической фигуре новизну.

С высочайшим днем рождения, как ни странно, разобраться проще всего. Нужны только два танца. Точнее, полтора. Первый для открытия бала, и это должен быть действительно спектакль, слаженный и прекрасный. В нем гости не участвуют, они лишь зрители. В последнем танце первая пара ведет весь зал, уже порядком разгоряченный и уставший за день торжеств. Там сложные фигуры противопоказаны, нужен только оригинальный рисунок и зажигательный мотив — финал должен запомниться! Поэтому ставка на эмоции, а не на красоту.

К большому счастью Гиацинта первый танец "Высочайшего" бала маэстро делал чисто девичьим. С участием только девчонок трех младших классов. Они репетировали отдельно, выстраивая в финале по центру зала две переплетенные розы Белую и Алую. Две параллели учеников легко делились на "белую" и "алую", даже без костюмов не путаясь, кто есть кто.

Но первой паре, чья нагрузка всё-таки существенно отличалась от "массовки", и остального хватало!

Очередная пятница, время после обеда и полный сбор в зале — все двадцать четыре пары (кроме младших). На этот раз Гиацинт почему-то не опоздал. Его приходу вовремя удивлялись больше, чем обратному. Когда он уже не был единственным кавалером, его отсутствие в начале занятий стало менее заметным. Многоножка всего лишь оглядывал ряды учеников и философски отмечал, что "граф Ориенталь пока не с нами, но…"

— О, ваше сиятельство, какой приятный сюрприз! — удивился маэстро Ильвен. — Тогда немедленно и полностью ваш выпускной вальс!

В этом танце первая пара поведет всех выпускников. Они должны включиться с первого раза, буквально после одной генеральной репетиции. Навыков от регулярных общих занятий танцами им хватит. Исключительный статус Виолы не имел отношения к возрасту, остальные отдыхали под стеночкой, кроме пяти пар, состоящих из выпускников.

"Вальсом" это действо называлось для простоты, по заключительному вращению. Начинался танец с шествия по большому кругу шагом, близким к ускоренному полонезу. Затейливо перестроившись из круга в колонну, делали "ножницы", а дальше… В общем, это было изыскано при относительной технической простоте.

Сделав приветственный реверанс и подав руку, Виола слишком старательно улыбнулась партнеру. Но без маски выглядела печальной.

"Как настроение"? — тихо спросил он на провансальском диалекте, как заговорщик у сообщницы. Во время шествия по кругу переговариваться удобно. Она смутилась, даже слегка покраснела. Впрочем, кто ее знает? Легкое напряжение у Виолы всегда заметно, стоило с ней заговорить.

— Я поняла, но не могу ответить, — шепнула она. — Я не говорю на langue-d`ok[7].

— Разве ваши родовые земли не в Альби?

— Да, папины. Я там даже не была.

— Тогда ответьте, как вам удобно, — мягко попросил он. — Может быть, я пойму?

— Non molto brillante um`po triste[8].

— Perché?[9]

Виолетта отвернулась, скрывая невольную улыбку. По одному слову, по интонации она почувствовала, что сердцеед неплохо говорит по-итальянски. Уж точно понимает свободно. Средиземноморцы, обычно, знают несколько языков близких соседей. Всё так же глядя в сторону, опустив глазки, Одората-младшая сказала совсем о другом:

— Учителя не разрешают мне говорить на итальянском, когда есть другая возможность. Французский мне родной, но практика нужна всё время. При дворе важно произношение…

— У вас не парижский выговор и потому очень чистый, — сдержанно похвалил Гиацинт.

— У вас тоже.

— Я притворяюсь, — усмехнулся партнер по танцу. И в груди что-то дернулось, синхронно с тем, как дрогнули ее ресницы. Виола сейчас очень хотела взглянуть на его лицо, но сознательно удержалась. Ах так, мадемуазель? Это упрямство, а не страх! Ладно же… Ещё попадешься!

Многоножка придирался ко всем, где бы пара ни стояла в общей цепи, двигаться все должны безупречно! Танец — не живая картина, даже не спектакль, у которого есть парадная сторона — та, что к залу, есть сцены с ведущими героями, и есть массовка, которая не так важна. Бальный танец движется по кругу, и в нем последние могут стать первыми, как неустанно повторял маэстро. Вообще-то, в его постановке тоже имелась парадная сторона, обращенная к тронам.

Барышни взволнованно гадали, будет или не будет на балу король? Маэстро Ильвен грозно уверял, что несомненно будет! Каждый раз подстегивая старательность словами: "Та-а-ак, а теперь танцуем как для его величества!"

Два с половиной часа наконец-то прошли, но ученики не расходились. Музыка смолкла, мадам Эльбина пила холодный чай, листала ноты, краем глаза следя за порядком. Многоножку куда-то вызвали, и все его ждали, потому что в конце урока полагалось выслушать замечания маэстро, личные и общие. Ученики отдыхали на низких скамеечках или без дела слонялись по залу.

Переодеваться им ненужно, в отличие от официальных уроков, они даже разминку не проводили, все танцевали в обычной одежде. Только девчонкам строго полагалось ходить в юбках или платьях, способных красиво кружиться, не узких и не слишком коротких. Брюки — ни-ни, даже не думайте! Некоторые хитрюги, помня легендарный пример Амариллис, ходили на занятия в узких брючках для верховой езды, а в костюмерной зала брали пышные прозрачные юбки, которые беспечно сбрасывали после урока. Кое-кто надевал специальные туфли для танца, но переобуться много времени не занимало.

В другой раз Гиацинт сбежал бы после первых пяти минут ожидания. Все, кто близко наблюдал графа, прекрасно знали, что он вечно спешил. Вероятно, поэтому много чего успевал. Именно это свойство — когда в самых плавных движениях сквозит взведенная пружина, загнало Гиацинта в ловушку первых пар на танцах. Но сейчас граф спокойно стоял под стеной, наблюдая, как Виолетта меняет легкие босоножки на высоких каблуках на обычные весенние туфельки на плоской подошве. Серебристые босоножки почти не занимали места, она спрятала их в сумочку, которую сложно заподозрить в таком содержимом. "Вот и сама она такая же! Обманщица!" — раздраженно подумал Гиацинт. Не слыша его мыслей, Виола положила сумку рядом и вздохнула. Граф задержал пристальный взгляд на этом аксессуаре.

Обычная небольшая дамская сумочка, которые несчастные создания, не одаренные природой вместительными карманами, вынуждены носить с собой практически повсюду. Особенно, если выходят в мало-мальски "дальний рейс", к примеру, в кафе… Кстати!

Не спрашивая разрешения, граф присел рядом.

— Тот же вопрос, — тихо сказал он. — О чем вы грустите?

— Ждала сегодня письмо от сестры, но его нет, — ответила Виола. Видно и правда, слишком огорчена, чтобы отказываться поделиться грустными мыслями, как того требует хорошее воспитание. — Раньше они приходили хотя бы раз в неделю.