Анжарская академия. Теория и практика любовных чар (СИ) - Княжина Елена - Страница 17

Граймс молчал. Так осязаемо, что меня придавило тяжестью тишины.

– Боги Эррена, я вовсе не о том! – вспыхнула, сгорая заживо в собственном стыде. – Я не затем сюда…

– А может, затем, моя по любому поводу краснеющая мисс Хендрик?

Граймс сунул мне в руки чемоданчик и подхватил меня вместе с ним.

– Если вас это успокоит, я могу выпить еще пару флаконов, – пообещал серьезно. – Чтобы уж наверняка…

– Да что вы несете?

– Вас, – пробубнил Граймс очевидное, отталкивая ногой входную дверь.

– Куда?

– Куда-то, где потеплее. На улице сегодня морозно. А еще, говорят, весна!..

Альвар снова утащил меня наверх. Поставил возле кровати, окинул внимательным взглядом. Сбросил с себя мокрый плащ, с постели – клетчатый плед… И принялся основательно избавлять меня от одежды. От кофты, от туфель, от влажной юбки, облепившей ноги.

– Я принесу теплое одеяло, вы замерзли, мисс Хендрик, – пробубнил неодобрительно и дернулся к шкафу, но я остановила его за запястье.

– Мне не холодно, – покрутила головой. – Здесь, с вами, больше не холодно.

Граймс приблизился, согрел меня в объятиях. Смял губы долгим, обстоятельным поцелуем и уложил на подушку. Навис сверху, сдул с плеча кружевную лямку. С ним было очень, очень тепло.

Я прорисовала пальцем извилистую царапину над его бровью. Руки бы Вейрону поотрывать, ей Варху! Портить такое красивое лицо.

– Эльза… – вздохнул Альвар, собираясь в чем-то признаться. – Я был сегодня утром в Либтоунской академии.

– Что?!

– И общался с сиром Саливаром. Он до сих пор там целительствует.

– О боги…

– Мы говорили о том, почему вы отказались от практики и…

– Так вы все знаете? – я ошеломленно распахнула рот и нервно заерзала.

Граймс мягко вжал мое плечо в подушку, не давая сбежать. Отвернуться от его цепких глаз.

– В общих деталях, – наморщил лоб. – В общих деталях…

Зачем он расковырял мое прошлое? Меня вполне устраивало жить в настоящем. Там, где все реально и осязаемо. И не больно.

– Жалеете меня? – я обиженно поджала губы.

– Нет, что вы… Как такой прожженный циник, как я, может жалеть наивную девицу, оказавшуюся в омерзительной ситуации? – он картинно поднял брови, сам себе «удивляясь». – Я обязан сказать что-то о безголовых квахарках, которым в детстве мозги ампутировали…

– Да, обязаны, – я нахмурилась. – Скажите.

– Я потом скажу. Как получше сформулирую, – он с силой прижался теплыми губами к моей щеке и требовательно прошептал: – Расскажите мне, Эльза, что там было.

– Я не хочу. Зачем?

– Надо же мне поставить диагноз, чтобы подобрать правильную терапию? – проворчал строго.

– Я уже справилась с этим. Более-менее.

Я завозилась под ним. Тяжелым и горячим настолько, что это сбивало с толку и лишало разумных мыслей.

– Меня обманываете или себя?

– Вас, – выдохнула искренне.

– Тогда давайте сразу перейдем к той части, где обман не удался и вы честно во всем признаетесь. Чем быстрее вы все расскажете, тем быстрее мы вернемся к целительской процедуре.

Так это был вархов шантаж!

– Крис напоил меня «Жетемией», – выдохнула, отводя глаза. – Мне стало дурно в студенческой столовой, и он подал стакан воды. А потом смотрел… Долго, пристально, впечатывая свой образ мне в сердце. Эффект вы… знаете.

– Я бы послушал детали.

– Я вся горела на том алтаре, – зажмурилась, вспоминая то, что мечталось забыть. – Тело не слушалось, сходило с ума. Вейрон вжимал меня в тот камень и… Это были самые худшие минуты в моей жизни. Я так… так боялась. Боялась, что это случится там, так. При всех. При Меридит и прочих… Для кого я просто «кошмарная Хендрик», которую даже не жалко…

– Ясно.

Он резко повернул меня и закинул наверх, усадил к себе на живот.

– Вот так, Эльза. Вот так, – погладил по бедру, устраивая поудобнее. – Тебя больше никто никуда не прижмет, пока сама не захочешь. Договорились?

Я с недоверием окунулась в умные глаза. Глядеть на Граймса сверху вниз было непривычно. Но приятно.

– И должен признаться, мисс Хендрик… – он погладил меня по щеке, вызывая знакомую дрожь во всем теле.

Сумасшествие какое-то!

– Мм?

– Нынешняя «Жетемия» оказалась какой-то просроченной… Возможно, что тоже пролонгированного воздействия.

– Насколько пролонгированного? – уточнила с недоверием.

– Кто знает? Я целитель, я не готов бросаться непроверенными фактами, – Альвар пожал плечами, аккуратно поддерживая меня за поясницу, чтобы не скатилась на пол. – Возможно, что навсегда.

Конец