Страсть Зверя Пустыни (ЛП) - Хард Леона - Страница 65

Мечты рухнули, когда Артур вернулся в комнату, и впервые посмотрел на мои обнаженные плечи. Столько презрения в них, что мне захотелось собственными ногтями содрать с себя кожу, к которой прикасался и целовал Ярин.

 Всё по щелчку пальцев рухнуло! Разбилось! Разлетелось и развеялось по ветру. И былые части обратно вряд ли собрать. Вместо страсти - мерзкое презрение.

-Как «это» обожают называть женщины? Любовь моя. Наверное ты любовь моя?  Была ею... теперь как лучше тебя назвать? Отродье? Нет. Отродье - это чистая и гордая женщина, которая иногда совершала опрометчивые, не всегда верные поступки, но действовала по своей совести и чести. Тебе подходит больше звание грязной потаскухи!

Теперь мне захотелось не только содрать с себя кожу, но и взять последние силы и убить себя. Легко и просто.  Без сожаления. Позаимствовать меч Артура и перерезать себе горло. Сумасшедшие мысли о самоубийстве правда посетили меня, но я понимала, что это воздействие «лекарств».

- Не говори…Не называй, - взмолилась и отрицательно замотала головой.

Оказывается больно слышать эту мерзость от Артура. Именно от него.

Вина за случившееся липким потом залила кожу и чтобы стереть ее, я непрестанно вытиралась одеялом. Мерзко.  Моя ложь и сомнительные поступки повлекли за собой чудовищные последствия,  в результате которых наш с трудом созданный хрупкий мир звонко трещал и разрушался на глазах. Всё в осколках, разрухе и жутком смраде тошноты и крови.

Я летела прямиком в бездну, при виде которой в грудине сдавливало дыхание.

Как получилось, что собственный разум внезапно подвел?

Как произошло, что я оказалась под Ярином?

Как объяснить внезапное помутнение рассудка? Как доказать, что я увидела его перед собой! Его! Артура! А не Ярина. Я бы никогда не позволила другому мужчине прикоснуться к себе. Он должен это понимать! Должен!

Но он не пожелал понимать. Наоборот. Решил меня добить и поскорее столкнуть в бездну перед которой слепо стояла. Он равнодушно склонил голову на бок, присматриваясь ко мне, словно впервые увидел и с нотками поучения уточнил:

 - Как не называть? Потаскухой или грязной потаскухой? Лично я равнодушен к профессии потаскухи… возможно в некоей степени я даже благодарен этим женщинам, ведь, продавая свои тела, они дарят мужчинам радость и удовольствие. Они честны сами с собой и с другими людьми. Они не претворяются теми, кем не являются. Их есть за что уважать. Но в твоем случае… - многозначительно замолчал, словно не мог подобрать необходимых слов, а предлагал мне додумать оскорбление для самой себя.

Я не узнавала мужчину перед собой. Его взгляд и тон совершенно другие. Это не мой Артур абсолютно молча и унизительно несколько раз оглядел меня, обернутую в одеяло и скрывающуюся от него. Не он посмотрел ТАК.  Не с привычной страстью, вожделением или восхищением, а по-другому. С пустотой. Холодом. Где-то там можно даже различить пятна презрения.

Не веря своему зрению и слуху, я прекратила массировать виски, наплевав на пульсирующую боль, и настороженно подняла взгляд. Снизу-вверх. На того, кто едва различался в темноте. Сложно поверить, что "колючий" голос принадлежал вот этому мужчине - моему жениху. Такого не могло произойти. Долгое время я просто смотрела на него без слов, находясь словно в некоей прострации, загипнотизированная словесным ударом.

- Правитель не должен тратить драгоценное время на анализ своих действий, но сейчас я сожалею о времени, потраченном на тебя. Прискорбно осознавать, насколько я оказался слепым неразборчивым глупцом. В этом лишь моя вина. У меня временно помутился рассудок, а сейчас напротив перед глазами все предельно четко и ясно….

- Артур… - тяжело смотреть на его презрение, поэтому я перебила и снова склонила голову, прячась от обвинения. Но шейх разве кого-то слушает, кроме себя любимого? Разве позволит перебить себя и дать оправдаться?

- Я не убью тебя, не волнуйся. Но, зная тебя, думаю, ты бы предпочла быструю смерть.

- Дай мне всё рассказать! - взмолилась, пытаясь остановить грубые слова и перебить! Заставить замолчать и не говорить ужасных вещей! Слова слишком больно ранят и обратно их не вернешь!  Артур разрушал наш хрупкий мир. А тот ведь еще держался. Не до конца рассыпался. Я могла оправдаться и объяснить.

Обрадованная тем, что шейх меня по крайней мере не перебил, подорвалась с кровати, словно подо мной полыхнули угли костра. Направилась к Артуру, обернувшись одеялом, но оно при ходьбе постоянно спадало и приоткрывало обнаженное тело. В очередной раз я неуклюже наступила на край одеяла и в результате осталась совсем без него. Оно упало под ноги и обнажило мое тело. Глаза мужчины удивленно расширились, останавливаясь на самых интимных местах. В конце концов, он брезгливо сморщился и взмахом ладони отсек ненужный разговор:

- У тебя было достаточно времени на  признание о ваших отношениях с братом. Более я не намерен выслушивать твои лживые оправдания!

- Я думала это ты, а не Ярин! - затараторила, как можно быстрее, пока меня не заткнули и не принялись вновь оскорблять. - Служанка привела меня сюда! Клянусь Азам…

Замолчала, взвыла. Прикусила до кровищи губу, когда мужская рука сдавила плечо и насильно приблизила к лицу шейха:

- Закрой свой лживый рот!  Не смей клясться МОИМ сыном или я за себя не отвечаю! - выплюнул злобные слова и оттолкнул меня. Отшвырнул назад, отчего я споткнулась и рухнула на кровать, при этом ударившись лопатками о перегородку. Пока приходила в себя и восстанавливала дыхание, шейх завершил тяжелый разговор, удалившись из покоев. А затем так громыхнул дверью, что вибрация расползлась по стенам и задрожала даже на моих босых стопах. Ключ заскрипел в замочной скважине, замуровав меня вместе с трупом Тиль. Шейх то ли разозлился при виде моей наготы, либо на мою клятву и попытки оправдаться.

Гаремные залы пусты в поздний час, ввиду того, что наложницы по-прежнему развлекали гостей за пределами дворца. Поэтому в этот час я заперта в одиночестве, если не считать лежавший труп в луже крови!

Я злилась на несправедливость судьбы, на умершую Тиль, до которой теперь не могла добраться, на Ярина, который вовремя не закрыл рот служанке, и на упрямого Артура, который не верил мне.

И себя больше всех ненавидела. В особенности свое тело грязное. Которое очищала посредством ногтей и попыток ими расцарапать кожу, тем самым стереть ощущения посторонних рук, посмевших ласкать меня.

Вскоре уставшая и обессиленная от переживаний, почувствовала озноб.  Закуталась в одеяло. Некоторое время обессилено смотрела на стены, иногда на труп Тиль и лужу крови на полу.

Завистливая, больная женщина ни один раз ломала мне жизнь и в конце концов, поздравляю, сломала. Не составило труда сложить факты и сделать правильный вывод о случившемся.

Кто-то подсыпал мне ужасное лекарство и подтасовал результаты в свою пользу? Конечно же, Тиль.

Я желала ей еще двадцать раз умереть. Воскреснуть и умереть. Мучиться и мучиться. Бесконечно страдать, умирая в жутких муках.

По середине ночи дверь к моей радости открылась и на пороге появился силуэт мужчины.

- Ты вернулся за мной!? - взбунтовавшееся сердце подбросило меня с кровати и затрепало нервы. Приглядевшись получше к вошедшему,  я разочарованно рыдохнула и обратно опустилась на кровать, где получше прикрылась одеялом.

Вслед за первым стражником зашли еще двое и дружно вынесли труп Тиль, а меня заперли в покоях.

***

В ту ночь при каждом новом воспоминании о Ярине и себе, лежавших на полу возле кровати, в приступе стыда и паники закрывала лицо руками и  обессиленно стонала. О, Красные Пески, за что же вы так со мной жестоко поиграли? Артур стал свидетелем моего позора. Увидел меня и своего брата на полу... в самый пик интимных ласк. Чудовищно! Стыд съедал каждую частицу тела,  болезненно придавил своим грузом к кровати. Расплющил. Раздавил.  Мне хотелось выдрать свои волосы или содрать кожу со скелета. Именно этим я и занималась всю ночь. Царапала кожу, стараясь причинить себе боль и проснуться. Выбрать из ночного кошмара. Эта ночь должна быть кошмаром, а не явью.  Молю!