Игры сердца (ЛП) - Эшли Кристен - Страница 87

— Это уже не важно, — ответил Дин. — Что важно, так это то, что юридически ферма в безопасности. Вот что важно.

Его гнев сменился на облегчение, и он был прав. Оставь позади, двигайся дальше.

— Мне нужен номер домашнего телефона Дебби, — попросил Майк. — Я думаю, мы не должны медлить и сообщить ей, что юридически она не имеет прав на землю, ей нужно отступить. Фин, Кирби и Ронда могут вздохнуть спокойно, по крайней мере, в этом.

— Я позвоню ей, — пробормотал Дин, направляясь к сотовому на кофейном столике, и, пока Майк наблюдал, как отец Дасти набирает номер, то размышлял о достоинствах разговора отца с дочерью.

Дебби, скорее всего, будет более восприимчива к телефонному звонку отца, которого, как Майк предполагал, она любила или, по крайней мере, испытывала к нему какие-то чувства, чем с разговором Майка, которого на данный момент убедила себя, что ненавидит.

Пока Дин набирал номер, а Майк наблюдал, Дасти оставила свой насест на подлокотнике дивана, подошла к нему. Он посмотрел на нее сверху вниз, снова обняв за талию, в то время как обе ее руки обхватили его талию.

— Итак, Дебби придется отступить. Хочешь подняться наверх и отпраздновать это событие, поцелуями на кровати подростка? — прошептала она.

Нет, он этого не хотел. Чего он хотел, так отвести ее к себе в гараж, посадить ее задницу в свой пикап и отвезти к водопаду, где они могли бы точно отпраздновать. Но на этот раз на заднем сиденье, где у него была бы возможность перевернуть ее на спину после того, как она кончит, чтобы он мог жестко войти и кончить самому в ее шелковистую, тугую, влажную киску.

К сожалению, с ее племянником на диване у него в гостиной это было невозможно.

Дин что-то бормотал по телефону, когда Майк ответил:

— Каким бы заманчивым ни было это предложение, Ангел, вынужден отказаться.

— Тогда на сеновале в сарае? — тихо предложила она, чтобы слышал только он. — Я принесу одеяла. Мы можем расположиться на сене.

— Милая, я люблю тебя, но мне не нравится идея — заниматься сексом в сарае, когда твои родители находятся в гостиной. Не можешь дать мне послабление?

Ее лицо смягчилось от «люблю тебя», глаза вспыхнули так, что член у него затвердел.

Все это произошло за считанные секунды. И это было захватывающее шоу.

— Хорошо, я буду хорошей, — пробормотала она.

— Ценю это, — пробормотал он в ответ.

— Ты совсем растеряла весь свой ум! — закричал Дин, Дасти напряглась рядом с ним, и они оба перевели взгляд на Дина Холлидея.

Майк тоже напрягся, когда увидел, что отец Дасти снова покраснел, уперев кулак в бедро и склонив голову, глядя на свои ноги в носках.

Некоторое время в комнате стояла тишина, затем пауза прервалась, заговорил Дин.

И Майку было больно слышать то, что он говорил, хотя он никогда не был особенно близок с этим мужчиной, был знаком с ним, уважал и шутил по разным поводам на протяжении двадцати пяти лет.

Должно быть Дасти реагировала еще сильнее, пока они слушали Дина, Майк повернулся к ней и крепко обнял другой рукой.

— Я тебя не узнаю, — измученно прошептал Дин. — Я не могу понять, почему ты это делаешь со своей семьей, весь этот подлый обман по отношению к своей невестке, племянникам, которые недавно похоронили отца, и почему ты твердо стоишь на своем. Я не могу этого понять. И не хочу. То, что ты решила оспорить завещание своего брата, заранее проигрышное дело, еще большего обострив отношения с семьей, не говоря уже о средствах, которые Ронда может использовать для своих детей, поскольку все мы пытаемся сохранить жизнеспособность нашей фермы. И что еще хуже, ты чертовый адвокат, и ты знаешь, что дело проигрышное, и все же ты лезешь на рожон. Назло. Из жадности. Я не понимаю, что происходит, но никто из нас не может сказать о тебе ничего хорошего. Как будто ты не моя дочь. Я не знаю, кто ты такая. Не знаю, и с этой минуты, Дебора Холлидей, я не хочу знать.

Затем он захлопнул телефон, бросил его на диван и уставился на него, подняв руку, чтобы провести ею по задней части шеи.

Затем опустил руку и оглядел комнату.

— Она будет оспаривать завещание, — сообщил он собравшимся, хотя мы и так уже знали. — Она уже начала процесс. Ее переговоры с Рондой были попыткой привлечь Ронду на свою сторону.

Без промедления Делла поднялась со своего места на кресле, бросилась к телефону своего мужа, схватила его, открыла и начала нажимать кнопки.

— Делла… — начал Дин с опустошенным лицом, но она подняла ладонь в его сторону, останавливая, не отрывая глаз от телефона.

— Ни слова, Дин, — отрезала она и приложила телефон к уху.

Делла Холлидей была хорошей женщиной, хорошей матерью и хорошей женой. Кроме того, она была превосходной женой фермера. Майк часто ел ее стряпню, когда встречался с Дебби, и наслаждался каждым блюдом. Была причина, по которой Дасти была такой, какой она была. Делла не пела, но у нее часто звучала музыка, иногда она покачивалась в такт песен, занимаясь хозяйскими делами. Она все время что-то делала, всегда была занята. У нее был один крошечный недостаток — она часто непреднамеренно вызывала проблемы или усугубляла их, потому что отказывалась видеть недостатки в своих детях. Также она говорила все, что думала, ей было трудно держать рот на замке. Но она любила своих детей и с удовольствием показывала это. Любила своего мужа, что не скрывала. Любила ферму и это тоже показывала, не скрывая.

Но когда она злилась, тут берегись.

— Дебби? Это мама, — рявкнула она в трубку. — Нет, это ты послушай меня. Мне нужно сказать всего несколько слов, я скажу их, ты выслушаешь, а потом подумаешь о том, что я сказала. Если ты так поступишь с семьей, то ты больше мне не дочь. Я не шучу. И не угрожаю. Это просто правда. Если ты сделаешь то, что сказала папе, ты никогда больше не увидишь меня и не услышишь. Подумай об этом.

Затем она захлопнула телефон, бросила его на диван и обвела взглядом комнату.

— Пойду, черт побери, прогуляюсь, — объявила она и быстро вышла.

После того как она вышла из комнаты, все присутствующие хранили молчание.

Наконец, Дин пробормотал:

— Лучше надену ботинки и последую за ней. Никто не знает, в таком настроении, что она вытворит.

И, сказав это, он вышел за дверь, бросив на свою младшую дочь мрачный взгляд, Майку кивнув.

Когда они остались одни, Майк почувствовал, как руки Дасти обняли его еще крепче, а ее лицо уткнулось ему в грудь.

— Мама никогда так не говорила, — пробормотала она ему в грудь. — Никогда. Ни разу.

Он наклонил шею и прижался губами к ее волосам.

— Дебби не получит вашу ферму, милая, — прошептал он ей в волосы. — Это дерьмо — заноза в заднице. Непонятно, почему она наврала насчет завещания. Ужасно раздражает то, что она намерена сделать. Но, если разобраться, Дэррин заботился о своих детях, он был единственным владельцем этой фермой, ни один судья в штате Индиана не вынесет решения в пользу адвоката, который живет в Вашингтоне, округ Колумбия, и зарабатывает шестизначные суммы, лишив двух мальчиков без отца, унаследованной ими фермы. Так что, возможно, это дело будет занозой в заднице, но, в конце концов, ферма останется в семье.

— Мне нужно вернуться в Техас.

Майк почувствовал, как каждый дюйм его тела затвердел.

— Что? — Шепотом спросил он.

Она откинула голову назад и поймала его взгляд:

— Продать мой дом там. Разобраться с галереей. Перевезти сюда оставшиеся печи. Чтобы бороться с этим процессом, нам нужны деньги. Чтобы поддерживать ферму, Фину нужна помощь. Вопрос стоит не о нескольких месяцев моего пребывания здесь, Майк. Дебби вцепилась в нашу ферму зубами, дело дойдет до суда, это дерьмо может занять месяцы, не один месяц. Мне нужно окончательно перебраться сюда. Или, по крайней мере, сдать там дом, чтобы он не стоил мне столько денег, а вернуться, как только Фин обустроится, и, надеюсь, Ронда придет в себя, и, наконец, Дебби уберется с нашей дороги. И кровать Кирби, но пребывание в спальне подростка быстро надоест. Я знаю это, потому что уже надоело. И Кирби с Фином тоже не очень нравится жить вместе. Они привыкли иметь свое собственное место. С этим новым дерьмом родители, знаю, будут жить здесь. Мне нужно найти себе здесь свое собственное жилье. Квартиру-студию. Что угодно. Но мне нужно начать приводить в порядок свою жизнь и нужно начать это делать еще вчера.