По образу и подобию (СИ) - Шмидт Мария - Страница 57

Свеча почти догорела, но Ланаор не спешил зажигать новую.

«Я должен поговорить с наставником, — думал он, рассматривая подаренное Эринией самопишущее перо, — интересно, он знал или нет?"

— К вам посетитель, Пресветлый.

— Кто?

— Сказал, что срочно. Велел показать это.

Слуга протянул грязную тряпицу.

— Приведи его, только незаметно.

Вышитый знак принадлежал человеку Ланаора, его отряд патрулировал северо-восточные окраины страны. Тряпица была пропитана кровью.

— Всех, — проговорил кочевник с порога, он едва держался на ногах от усталости, — подножие Сонта, роща рядом с истоком Сонтского ручья.

Ланаор помог вестнику сесть, велел принести отвар арадана.

— Кто? — спросил, едва тот немного пришел в себя.

— Не знаем, следы вели в горы, дальше мы не ходим. Там последнее время неспокойно.

— Давно?

— Дня три как. Я гнал почти без отдыха. Кажется, коня загубил. Оставил на первой станции.

— Хорошо, отдыхай. Больше ни о чем не переживай, о тебе побеспокоятся. Когда восстановишь силы, отправишься обратно. Я распоряжусь дать тебе хорошего коня.

Передав посланника на попечение слугам, Ланаор загасил принесенные ими свечи, оставив одну, затем убрал подаренное перо в стол, запер его магией. Все это он делал почти машинально, сосредоточенно перебирая варианты дальнейшего развития событий. Размышления прервал шум шагов в коридоре.

— Что будем делать? — его первый круг собрался в полном составе.

— Меня не будет пару дней.

— Что ты задумал?

— Ничего такого, о чем можно было бы пожалеть.

— Мы с тобой.

— Исключено. Присмотрите тут за всем, пока меня не будет.

Обернувшись вороном, Ланаор открыл портал прямо над головами стоящих и взмыл в звездное небо. Порывом ветра загасило одинокий огонек, комната погрузилась во мрак.

— Он что, всегда так умел? — раздался в тишине вопрос.

— Не думаю, что об этом стоит распространяться.

Тихонько отворив двери, личный отряд Ланаора растворился в темноте коридора.

Ланаору пришлось сделать несколько кругов над каменной пустыней, пока не заметил он в лунном обманчивом свете девять могильных холмиков. Стоило спуститься, обостренное чутье уловило тошнотворный запах крови. Значит, здесь. Но в отряде было десять человек. Тяжело захлопав крыльями, ворон направился к становищу.

— Мы отправили за тобой лучшего всадника сразу, как только обнаружили твои метки у погибших, — проговорил вождь кочевников.

Ланаор сидел в центре круга, совет старейшин расположился на расстеленных вдоль стен шатра войлоках. Среди старцев разглядел Ланаор отца своей приемной матери. Лицо его было испещрено морщинами, губы недовольно сжаты. Если присмотреться, можно заметить некоторое сходство отца и дочери, особенно сейчас, когда на лице матушки появились первые морщины. Только матушка никогда не была сурова, напротив, ее лицо всегда приветливо, улыбка может растопить самое холодное сердце. Ее отец оставлял не самое приятное впечатление.

— Когда начали готовить тела к обряду погребения, — голос вождя звучал вкрадчиво и чем-то напоминал шорох сухой листвы под ногами, — оказалось, что в одном из твоих людей еще теплилась жизнь. Сейчас его выхаживает травница. Ты можешь его забрать.

— Он пришел в себя, смог что-то рассказать?

— Нет. Этот человек еще не пришел в сознание. Но вот что я скажу. Времена нынче тревожные, пришельцы с гор все чаще охотятся в этих землях, дальность их стрел и меткость не сравнимы с нашими. До недавнего времени их интересовали только ценные шкуры, но теперь пролилась человеческая кровь. Древняя мудрость гласит, что хищника, узнавшего вкус человеческой крови, не остановить. Мы уходим из этих мест. Мы уйдем завтра, а ты уходи сегодня. И забирай своего человека.

— Вы меня выгоняете?

— Не считай нас слепыми или глупыми. Ты практикуешь магию даже сейчас, когда богиня забрала свой дар. Нам не нужны неприятности. Уходи.

Двое рослых мужчин вошли в шатер и встали позади Ланаора. Ему не оставалось ничего другого, как учтиво поклониться и выйти. Его сопроводили к шатру травницы. Одетая в шкуры женщина сидела у лежащего на земле человека. Грудь раненого была перевязана тряпьем с засохшими пятнами крови. Ланаор едва узнал своего друга.

— Раттиас, ты слышишь меня? Раттиас!

— Он не слышит тебя. Его конь уже встал на тропу к миру душ.

— Не говори глупостей, — огрызнулся Ланаор.

Аккуратно взяв друга на руки, Ланаор с трудом поднялся. Затем открыл портал в дом Конерсов. Травница приглушенно охнула, но ему было теперь все равно.

Увидев в кабинете Конерса Элою, Ланаор понял, что опять сглупил. Совсем забыл, в каком она положении. Но отступать уже некуда.

— Позови Виттио, срочно!

Удивительно, как ловко она могла передвигаться даже сейчас.

— Положи его сюда, вот так. Я мигом.

Виттио появился в считанные секунды.

— Как давно это случилось? — целитель аккуратно разрезал намотанное тряпье.

— Дня три. Это мой друг. Нападение у восточных границ. Он весь горит, не приходит в сознание.

Ланаор немного замешкался, и все же произнес:

— Виттио, ко мне вернулся дар, скажи, чем могу помочь.

— Рана сквозная. Внешнего нагноения нет, вижу, приложили тысячелистник с араданом. Но этого недостаточно. Элоя, принеси два флакона заживляющего, которое вчера вечером делали.

Проводив взглядом жену, Виттио посмотрел на Ланаора:

— Дар? Этого мало.

После неудачной попытки помочь Эринии, Ланаор научился простым целительским приемам и до Исхода даже несколько раз применял умения на практике во время походов.

— Я немного учился, могу мелкие раны заживлять.

— Тогда можно попробовать. Похоже на стрелу. Мне приходилось лечить несколько подобных ранений у молодых охотников. Смотри, она прошла насквозь, в какой-то степени это неплохо, обломив наконечник, ее смогли убрать без дополнительных повреждений. Но, судя по всему, задеты жизненно важные органы, твой друг не справится с этим сам. Предполагаю внутреннее кровотечение. Если сумеешь, попытайся восстановить все разрывы. И ускорить процесс рассасывания жидкостей, тут явно развивается внутреннее воспаление.

Поднеся ладонь к небольшой багровой ране на груди, Ланаор попытался сделать все, что сказал Виттио. «Ты должен выжить, Раттиас», — мысленно твердил он, глядя на друга. А еще вспоминал каждого из погибших. За что наказала их Всевидящая, лишив жизни? В чем могли они провиниться, эти послушники? Это были хорошие ребята, у каждого остались дома жены, дети. Неужели Всевидящая теперь на стороне танларцев?

Отгоняя эти мысли, Ланаор продолжал наполнять рану целебной магией. Тем временем Конерсы осторожно сняли с Раттиаса грязную одежду, Элоя мягкими движениями обтерла его полотенцем, смоченным в теплой воде.

— На первый раз достаточно. Мне надо, чтобы ты его приподнял немного, — сказал Виттио, затем наложил чистую повязку, — хорошо. Дыхание ровное, к утру, крайний срок завтрашнему вечеру, должен прийти в себя.

— Пусть так и будет, — с надеждой проговорил Ланаор.

Укрыв Раттиаса легким одеялом, Виттио поднял глаза.

— Она отменяет Исход?

— Нет. Я исключение.

— Значит, у нас все-таки есть шанс?

— Не знаю. С тех пор, как силы ко мне вернулись, я постоянно обнаруживаю какие-то новые способности. Но будет лучше, если пока об этом будет знать как можно меньше людей.

Виттио понимающе кивнул в ответ.

Ланаор посмотрел на Элою:

— Прошу прощения, что нарушил ваш покой. Я перед вами в огромном долгу.

Поймав настороженный взгляд, улыбнулся:

— А Эриния была права, у нее будет сестренка. Вот обрадуется, когда вернется. Не планируйте на завтра ничего важного.

Было приятно наблюдать вытягивающиеся лица этой неразлучной парочки. Махнув рукой на прощание, Ланаор шагнул в темноту портала.