Ростов-папа. Часть 2 (СИ) - Дашко Дмитрий - Страница 5

— Давай, дружище, лечись. Нам с тобой ещё Рейку брать понадобится.

— Рейку говоришь… — Лёва задумался. — Мы на эту сволочь давно зубы точим, вот только подступиться не получается. Эх, жаль, что я тут сижу, а то б…

Он встрепенулся. На его широком лбу от напряжения налилась жила.

Я догадался, что ему что сказать и не ошибся.

— Жора, я понимаю, что ты спешишь, но я тебя надолго не задержу. Тем более, это по делу.

— Говори уже, раз начал.

— Короче, тема такая: на четырнадцатой линии в доме тринадцать…

— Интересное число, — хмыкнул я.

— Да не перебивай меня! В общем, в этом доме уже давно завёлся один притон. Мы его прежде не трогали, но ты попробуй, пошукай — есть у меня теория, что либо сам Рейка, либо кто-то из его банды может бывать по этому адресу.

— А что ж вы сами этот притон не шерстили? — удивился я.

— Пробовали как-то раз, да Художников срочно на другое дело переключил, а потом руки не дошли. Ты ж видишь, что у нас творится… Запомнил адрес?

— Чего ж не запомнить! Завтра туда наведаюсь, возьму хозяина за грудки.

— Во-во! Только один не суйся!

— Пашу Рыженко с собой возьму.

— Правильно сделаешь. Потом расскажешь, что и как!

— Обязательно! — пообещал я и направился в палату, где лежал Пётр.

Само собой, не удивился, снова застав там его жену. Она встретила меня как старого знакомого.

— Георгий?!

— Здравствуйте, Вероника. Как он?

— Дважды приходил в сознание, только разговаривать не мог.

— Что врачи говорят?

Она вздохнула.

— Ничего конкретного, только плечами пожимают.

— Ну, что в сознание приходил — уже хорошо! Выкарабкается наш Пётр, даже не сомневайтесь.

— А я и не сомневаюсь, я знаю, — твёрдо сказала она.

Побыв в палате с полчаса, я отправился домой, где на общей кухоньке сварганил простой ужин из яичницы и хлеба с колбасой. Набив желудок, лёг спать.

Вырубило меня мгновенно, всё-таки давала о себе знать бессонная прошлая ночь.

Утром почувствовал себя родившимся заново, позавтракал и отправился на работу. Как и договаривались, сначала зашёл к Варе. По виду девушки было ясно, что в отличие от меня она этой ночью не сомкнула глаз.

— Готовы? — спросил я.

— Готова, — решительно ответила Варя.

— Тогда пошли.

Художников встретил нас удивлённым взглядом.

— Варя, Быстров… Вы по какому вопросу?

— Иван Никитович, Варя хочет сделать важное признание, — помог девушке я, и она ответила мне благодарным взглядом.

— Товарищ Художников… в прочем, я не уверена, что имею моральное право так называть вас… Я… Я совершила ужасную ошибку. Подвела вас и всех наших ребят, — она запнулась.

— Это ты давала Навойтову сведения, — спокойно произнёс он.

— Как вы догадались? — ошарашенно воскликнула Варя.

— Я тут не причём! — сразу открестился я.

— Товарищ Быстров ничего мне не говорил. Даже наоборот — всячески пытался выгородить вас. Ну, а почему я понял, что это были вы? Просто сложил два плюс два. Это было не так уж и сложно.

— Он сказал мне, что хочет обелить своё имя, что его подставили, — всхлипнула Варя.

— Навойтов умел быть убедительным. Был момент, когда я тоже верил в его искренность, только мне хватило опыта во всём разобраться.

— Вы меня арестуете?

Художников отрицательно помотал головой.

— Я бы пошёл на этот шаг, если бы ты не призналась. Но я не могу держать тебя в угро. Сегодня ты напишешь заявление об увольнении. Насчёт работы не переживай — я найду для тебя должность в коммунхозе.

— Спасибо Иван Никитович!

— Не за что, Варя! Впредь будь осторожней, — прежним спокойным тоном ответил Художников.

— Мне будет вас не хватать, — сказала Варя и вышла из кабинета.

Когда дверь за девушкой захлопнулась, Художников устало произнёс:

— Что, Быстров, надеюсь, больше не станешь в рыцарей играть?

— Не стану, — подтвердил я. — Теперь только «казаки-разбойники».

— И что у нас насчёт разбойников?

Я сообщил ему информацию о притоне, полученную от Лёвы.

— Добро! Потряси там всех хорошенько. Вдруг выгорит, — одобрил Иван Никитович.

Получив разрешение от начальства, я снова зашёл к Варе.

Хоть девушке было явно не по себе, она всё-таки не расклеилась и держалась молодцом.

— Как ты?

— Я в порядке, Георгий. Спасибо вам ещё раз за всё, что вы для меня сделали! И вам, и Ивану Никитовичу.

— Ты, главное, не пропадай! Кто знает, как сложится жизнь — может, ещё и вернёшься сюда.

— Вряд ли, — отрицательно покачала головой Варя.

Простившись с ней, я отправился инструктировать Пашу Рыженко. Его моя новость о предстоящем визите в притон на четырнадцатой линии не сильно обрадовала.

— Что, вот прям сейчас?

— А что тебя смущает?

— Дай хотя бы позавтракать! Я ведь с утра не жрамши! — потряс он передо мной внушительным бутербродом с сыром и колбасой.

— Не вопрос. Завтракай, но при условии, что поделишься со мной!

— Ну, Жора! Держи, — он отломил мне от щедрот своих половину бутера.

— А вот за это спасибо! — искренне поблагодарил я. — Под такое царское угощение не грех бы и чашу добрую чайку испить. У нас заварка есть?

— Есть. И сахар тоже есть — я из дома принёс, — опередил мой вопрос Паша.

Перекусив, вдвоём направились по адресу.

Дом номер тринадцать не выглядел особо ухоженным, но и впечатление откровенного «бордельеро» не производил. Обыкновенное одноэтажное здание из камня, с облупившейся штукатуркой на стенах, ничем не отличающееся от других.

Разве что дорожка ко входу была явно натоптана, что означало — место это пользуется в народе большой популярностью.

— Под каким предлогом вламываемся? — поинтересовался Паша.

— После того песца, что сейчас творится, думаешь, нам предлог понадобится? — удивился я.

— То есть без предлога?

Я кивнул.

— Куй железо, пока горячо.

— Эх, щаз накуём. Лишь бы пожара не было, — вздохнул Паша.

Достав из кобуры револьверы, мы двинулись к дому.

Глава 4

Пошла жара. Действовали мы грубо и решительно. Мощный пинок вынес дверь вместе с косяком, я сразу нырнул внутрь, готовый к любому исходу событий.

Если в доме засела крутая публика, взять её в оборот можно только так, не давая бандитам шанса очухаться.

— Всем руки в гору! Уголовный розыск! — закричал я во всё горло.

Нехитрый психологический трюк помогал ввести уголовную публику в ступор и давал нам драгоценные секунды, чтобы взять ситуацию под полный контроль.

Первым на дороге попался высокий кудрявый мужчина с крючковатым носом. Он мудро поступил, подняв руки.

— Сколько народа в доме? — наехал на него Паша, тыча в грудь наганом.

— Никого, только я…

— Брешешь!

— Честное слово, никого. Да вы сами можете проверить, — как-то слишком быстро оклемался кудрявый.

Я обыскал его. Оружия при мужчине не было.

— Паша, проверь, — кивнул я в сторону ближайшей комнаты, которая отделялась от зала занавеской.

Рыженко сунулся туда и быстро вернулся обратно.

— Пусто.

— Присмотри за ним, — я проверил другие помещения.

Кудрявый не врал: больше в доме никого не было.

Плохо… Кудрявый производил впечатление стрелянного воробья. Если не найдётся чем прижать, придётся возвращаться несолоно хлебавши, а это не то, на что мы рассчитывали.

— Документы, — потребовал я у него.

— Разрешите? — он показал в сторону комода.

— Валяй. Только не вздумай дёргаться — пришью на месте, — предупредил я.

— Что вы?! Даже в мыслях не было.

Он выдвинул нижний ящик комода, повозился в нём и достал оттуда удостоверение личности.

— Вот, прошу.

Я пробежался глазами по бумагам.

— Август Брунович Шульц, 1895-го года рождения?

— Он самый.

— По нашей информации вы являетесь владельцем бандитского притона и занимаетесь скупкой краденого.