Девятый для Алисы (СИ) - Волкова Дарья - Страница 2

— Пожалуйста. Хорошего вам дня, Миша.

— И вам, Алиса.

— Короче, вискарь мой любимый не забудь. И все остальное — как обычно приготовь.

— Хорошо, Володя.

— Главное, ротик свой приготовь, — хохотнул мужчина на том конце трубки. — И другие сладкие дырочки тоже приготовь. Придется тебе поработать сегодня.

— Конечно, Вовочка, конечно.

— Ну все, мой крольчонок, пока. Жди и предвкушай.

— Обязательно.

Телефон Алиса не выдержала — швырнула в кресло. А потом закрыла руками лицо. Нельзя, нельзя так себя вести с Владимиром! Но все чаще и чаще вместо ласково выходило язвительно, вместо нежно — ехидно, вместо смирения — злость.

Алиса наклонилась и подняла телефон. У нее и в самом деле куча дел сегодня. Через полтора часа ей надо быть в СПА-салоне — маникюр, педикюр, обертывания, скраб, массаж, косметолог. Раньше пяти вечера не освободится. А еще надо успеть вернуться домой и сделать Владимиру как обычно — мясо пожарить и греческий салат приготовить.

Дел и в самом деле много. А самая большая нагрузки придется на поздний вечер, когда Владимир поужинает, накатит три по сто вискаря и…

… и сейчас Алиса об этом думать не будет! Девушка пошла одеваться. Через двадцать минут, в короткой джинсовой юбке, кроп-топе и босоножках на каблуке она вышла из дома. Как же хочется натянуть неприметный спортивный костюм, стянуть волосы в гульку, накинуть на голову капюшон и выйти незамеченной из дома. Но она идет, плавно поводя бедрами, летнее столичное солнце ласкает тронутою медовым загаром кожу, а мужчины от пятнадцати дог семидесяти пяти поворачивают ей вслед голову.

Владимир, наконец, уснул. И тут же захрапел. Алиса давно привыкла к его храпу. Да и отчим по пьяни храпел куда громче и противней, на всю их крошечную однокомнатную «хрущевку». Но сейчас этот храп раздражал до мороза по коже. Алиса плотнее закуталась в одеяло. Сейчас бы пойти покурить.

Но Володе не нравится, когда она курит. Он ей несколько раз запрещал, грозил отхлестать по губам, если увидит с сигаретой. Но угрозу свою не выполнил, потому что Алиса не дала ему такой повод. Она курила, только когда Владимир не видит. Курила ароматизированные сигареты — после них не так сильно потом пахнет табаком. Прятала сами сигареты и пепельницу. Но Владимир наверняка догадывался. А, может, и нет.

Как же хочется курить…

Алиса аккуратно откинула одеяло и медленно опустила ноги с кровати. Обернулась. Храпит.

Она встала. И храп вдруг прекратился.

— Ты куда? — раздался хриплый голос.

Вот поди ж ты! После виски и секса должен спать как убитый!

— Я в туалет.

— Воды мне принеси.

— Хорошо.

Алиса сходила на кухню и принесла стакан воды. Владимир пил шумно, потом стукнул на тумбочку пустой стакан. И спустя несколько секунд снова раздался храп.

Медленно переступая босыми ногами, Алиса вышла из спальни.

Ночью в августе на балконе в тонком халате свежо. Но Алиса не стала возвращаться и искать более теплую одежду. Она согревалась теплым вишневым дымом. И вспоминала. Как сегодня, под лучами жаркого летнего солнца стояла здесь и тоже курила. А рядом, в воздухе, висел и тоже курил парень.

Михаил. Миша.

У него какие-то кошачьи глаза — с чуть вздернутыми вверх внешними уголками, светлые, желто-зеленые. Пронзительные. А еще — бритые виски и лохматый чуб русых, с рыжеватым, горящим на солнце отливом волос. Щетина на лице тоже светлая, песочная, и на вид мягкая. И татуировки. Везде. От шеи до кистей рук. Их так хотелось рассмотреть, но Алиса не рискнула слишком пристально его разглядывать. А все же интересно, он ими покрыт весь? Там, под футболкой, тоже? Наверняка — сложный рисунок на крепком бицепсе нырял под рукав. А грудь? Спина? А под штанами — тоже есть рисунки?

Алиса тоже хотела бы сделать тату — но и это ей тоже Владимир не разрешал. Даже маленькую. И тут она не решилась ослушаться — тату, в отличие от сигарет, не спрячешь. Единственное, что было сделано на ее теле — две дырочки в ушах. Уши она проколола уже здесь, в Москве. Дома ей такая мысль даже не приходила в голову.

Алиса подняла руку и потянула себя за серьгу. Сережки небольшие, но бриллианты в них — настоящие. Подарок Володи. Он богатый и щедрый мужчина. Его хватает и на двух жен — бывшую и нынешнюю, и на троих детей от двух браков, и на любовницу.

Алиса прикурила новую сигарету. Последнюю — так она себе пообещала. А то вдруг щедрый мужчина проснется. Снова потянула себя за серьгу. Да, ей тоже перепадает от щедрот. Ювелирные украшения, брендовая одежда, люксовые часики. Она живет в элитном жилом комплексе — правда, в этой квартире Володя ее так и не прописал, и местом регистрации в паспорте Алисы по-прежнему значится Волгоград. И ездит она на ярко-красной «бмв» — но машина тоже принадлежит Владимиру. А Алисе не принадлежит ничего. Даже ее собственное тело — не ее.

Девушка тряхнула головой, прогоняя ненужные, бесполезные мысли. И снова вернулась в сегодняшнее утро. И вдруг прыснула. Звук в ночной тишине вышел звонкий, и она зажала себе рот ладонью.

Алиса и сама не знала, что на нее сегодня утром нашло. И почему она вдруг, стоя нагишом у окна — решила в таком виде раздвинуть шторы. Тяги к эксгибиционизму она за собой не замечала — напротив, ее бы воля, Алиса бы одевалась в мешковатые спортивные костюмы. Но Владимир любил выставлять ее тело напоказ. И при этом был паталогически ревнив — не дай бог посмотреть на кого-то пристальнее или, боже сохрани, улыбнуться. А вот сегодня… Если бы Володя как-то об этом узнал…

Алиса вздохнула — и нарушила данное себе слово. Но эта — точно последняя.

Судя по всему, она произвела на Михаила впечатление. У нее красивое тело, Алиса это знала. Знала — и все. Удовольствия ей это не доставляло. Кажется, никогда. Красота — это не всегда счастье. Гораздо лучше, если у тебя есть… например, семья. Или образование. Она хотела чему-то научиться — но Владимир и тут был против. «Зачем тебе чему-то учиться? — говорил он. — Готовишь ты нормально, сосешь тоже. А больше мне ничего не надо». Цинично. Но полностью обрисовывает ситуацию. Исчерпывающе. Вместо образования или хотя бы профессиональных навыков, ну хоть каких-то, хоть ноготочки уметь делать — у нее только шикарные сиськи, ноги и жопа. Владимир так как-то пьяный про нее и сказал своему знакомому: «Это Алиса, у нее отличные сиськи и жопа».

У этого Михаила тоже красивое тело. Рабочая одежда это нисколько не скрывала — плечи и грудь широкие, руки крепкие. Он весь крепкий, спортивный. Неудивительно, если десять лет на верхотуре работает. Интересная у него работа. Необычная.

Алиса вспомнила бледную с редкими черными волосинами грудь Владимира и его круглый пивной живот. В последнее время он стал еще больше, именно поэтому Владимир теперь предпочитал догги-стайл. Или чтобы Алиса была сверху. А чаще всего — минет. Он же не в курсе, что и ей теперь приходилось думать, как повернуть голову, чтобы подобраться к его паху.

Послышался какой-то звук из-за прикрытой балконной двери, и Алиса поспешно потушила сигарету. Приоткрыла дверь и прислушалась. Тихо — не считая мерного, приглушенного расстоянием храпа. Надо идти в постель, не стоит искушать судьбу.

Она еще зашла в ванну, почистила зубы, сбрызнула волосы духами — а после тихо юркнула в постель. И под стихающий храп все же уснула.

— Ну ты скоро?! Сколько можно тебя ждать!

— Прости-прости, я уже все.

Он окинул ее пристальным взглядом — и раздражение в лице сменилось ухмылкой. Владимир обхватил ее за обтянутую кожаной юбкой ягодицу и притиснул к себе.

— Ишь, вырядилась. Нагнуть бы и отодрать.

Алиса прогнулась и хихикнула. Как много раз до этого. В зеркале около входной двери мельком отразилось ее лицо. Пустые глаза, а вместо улыбки — гримаса.

— Пошли, — Владимир звонко шлепнул ее по коже юбки. Этим не удовлетворился, и облапал обтянутую молочного цвета трикотажем грудь. — Пошли уже, опаздываем! Отодрать я тебе всегда успею.